class="p1">После разговора с мужем Оливия не могла заснуть. Воспоминания накрыли её с головой, и она всю ночь прорыдала в подушку. И не только плохие воспоминания посетили её, но и самые светлые и нежные, заставляющие Ливи жалеть о своих последних словах, брошенных Мэтью. Она не хотела его смерти! Как бы больно он ей когда-то не сделал, сердце до сих пор остро реагировало на него присутствие, пускаясь в бешеный ритм. Оливия не могла допустить, чтобы он умер, как и не хотела, чтобы погиб граф, а значит она должна что-то предпринять, чтобы не допустить этой дуэли!

Утро встретило её головной болью, но Оливия заставила себя проснуться как можно раньше, ведь в любую минуту могло случиться непопровимое.

Облачившись с помощью горничной в удобное домашнее платье, она поспешила спуститься в гостиную. Пересекая холл, Ливи услышала мужские голоса. Затаив дыхание, она на цыпочках приблизилась к двери в самое время для того, чтобы услышать нужную для неё информацию.

Мужчины обсуждали детали предстоящей дуэли и казались, скорее, весёлыми, будто собирались на пикник. Наконец тонкий слух Оливии уловил место предстоящего кровопролития.

Кресент-уалк находился недалеко от квартиры, где Мэтт застал её с Максимилианом, и туда можно будет добраться верхом.

Понимая, что у неё есть время, чтобы разработать какой-то план, Оливия поспешила вернутся к себе. Теперь она была совершенно уверена,что будет присутствовать на этой дуэли и не позволит Мэтью совершить очередную ошибку!

Посвящать в свои планы брата или Грейс Ливи не собиралась, понимая, что золовке нельзя нервничать, а Тайлор...Тайлор не одобрит её затею, потому что дуэль - не место для женщины.

День Оливия провела как на иголках, позволив себе только общение с Глорией, которая смогла немного отвлечь её от беспокойных мыслей.

Поздно вечером Ливи попросила горничную приготовить ей самую удобную амазонку и разбудить её в пять утра.

Назначенный час наступил слишком быстро, и виконтнессе показалось, что она и не спала вовсе.

Умывшись холодной водой, Ливи позволила служанке прибрать волосы и помочь ей облачится в практичную серую амазонку.

Ога понимала, что дорога каждая секунда,поэтому не слишком много времени уделила своей внешности. Добраться в конюшни не составило огромного труда, а вот забраться в заранее приготовленное для неё седло без посторонней помощи было довольно сложно.

Но ничто не могло остановить Оливию от задуманного. Уже очень скоро она скакала во весь опор, боясь опоздать. Сердце билось через раз, а руки, держащие возжи, нервно дрожали.

Кобыла, почувствовав её настроение, нервно брыкалась, но будучи довольно опытной наездницей, Оливия умело справилась с непокорным животным и довольно быстро добралась до места назначения, являющегося самым знаменитым местом для дуэлей.

Рассвет ещё не забрезжил на небе, но Ливи заметила вдалеке фигуру мужа и двух молодых людей.

Понимая, что у неё не так много времени, она попридержала возжи и неуклюже спругнула с кобылы. Привязав её у стоящего поблизости дуба, Оливия подхватила полы амазонки и бросилась бежать в сторону поляны.

Ранним утром воздух был по-осеннему холодным, но виконтнесса не придавала этому никакого значения. Когда цель уже была достаточно близка, на её пути возникло неожиданное препятствие в виде секундантов её мужа.

- Леди Оливия, вы не должны здесь находиться, - делая шаг ей навстречу, произнёс первый. - Это небезопасно!

- Я не могу позволить им убить друга! - воинственно воскликнула Ливи,не собираясь отступать от своей цели...

***

Утро было прохладным. Мэтью кутался в плащ, сидя в коляске и смотря на пробегающие мимо дома с тёмными, ещё спящими окнами. Потом городской пейзаж сменил пасторальный, и они въехали на аллею раскинувшегося на берегу реки парка. Коляска покатила по мягкой земле, то и дело раскачиваясь на мягких рессорах.

От этого мерного покачивания Мэтта клонило в сон, тем более, что после слов жены, что она хочет его смерти, заснуть ему так и не удалось. Он всю ночь пролежал, закинув руки за голову и глядя в потолок. Оливия его так и не простила, и отомстила так, как могла. Мэтью должен принять это. В конце концов никто не заставлял его потакать своим желаниям и валяться в грязи, считая, что ему всё сойдет с рук. Не сошло. И, хоть он и старался стать лучше, и с тех самых пор ни разу даже не подумал об удовлетворении собственных страстей, Ливи даже не пыталась его понять. Он просил прощения, но она не простила. А может ли он простить ей её грехи?

Мысли текли тихо и как-то спокойно. Будто он переосмысливал всю свою жизнь, стоя на краю могилы. Возможно, так оно и было. Может быть, обратно повезут его труп, и тогда все эти мысли были вполне уместны.

Когда он ехал на дуэль с Филиппом, он был в каком-то ужасном нервном возбуждении, которое и сыграло свою роль в гибели его друга. Теперь, когда Мэтт знал, что Филипп был ни в чём не виноват, сильно не хватало друга. Сейчас он не отказался бы от примирения, которое предлагал Филипп, сейчас он бы бросился в его объятья, и, возможно, рыдал бы на его плече, зная, какого ужаса удалось избежать. Но тогда ему мерещились всякие ужасы, те самые, что два дня назад воплотились в реальность, а вечером были озвучены Оливией. Она ненавидит его. Она брезгует им и брезговала всегда. Она старалась не ложиться с ним в постель, хотя имела весьма страстную натуру. Она не хотела его, только его.

Она никогда не была ангелом.

Он должен был это понять. Но теперь, увидев всё своими глазами и осознав, что обожествлял простую женщину, слишком желанную и любимую, он впал в какой-то ступор. Он всегда знал, что Оливия любит его, с самого детства, и понимать, что всё это было какой-то ребяческой привычкой с её стороны, оказалось очень больно. Или, познав его в постели, она не смогла пересилить пренебрежение и отвращение? Он был неприятен ей, и Мэтью знал это. Страшнее всего было то, что ей был приятен другой.

Ощущение уверенности, что ему всегда давала любовь Оливии, теперь исчезло. Почва была выбита из-под ног. Она не раскаивалась в том, что отдавалась с такой страстью Стоунхэму. Она и правда говорила, что больше не считает себя его женой и не считает чем-то обязанной. Но... Но он не мог поверить, что речь идёт о любви. Что Оливия будет искать любви, чтобы забыться. Он боялся любви, которая стоила ему слишком дорого. Он боялся даже думать о