Шрифт:
Закладка:
Хотя ругающегося Карлина она себе представить не могла. И вообще, сегодня она сделала много. Нет, не много — она сделала все, что ей поручили. Пара бессонных ночей и неприятный разговор с отцом измотали Аду. Наверное, теперь нужно нормально поспать. Закинуться легким снотворным и выключиться из реальности на ночь, чтобы бешеный мозг перестал подбрасывать ей картинки, от которых бросало в дрожь.
И теперь ее уединение разорвал неизвестный молодой человек. Рост средний, каштановые вьющиеся волосы, неряшливо отросшие, как будто стригся он месяца три назад. Темная щетина по красиво вылепленному подбородку, чувственные губы, сейчас чуть насмешливо изогнутые. И глаза чайного цвета, в которых застыло выражение искреннего, но прохладного удивления. Ему лет двадцать пять. Ровесник, короче, плюс-минус.
— Раз уж ты врываешься в чужой кабинет, значит, это я вправе спрашивать, кто ты такой, — бросила ему Ада, отложив документ в сторону.
Парень демонстративно, заглянув за дверь, считал данные таблички. Потом перевел взгляд на девушку, снова отклонился, чтобы посмотреть на дверь.
— Тут написано: «Доктор Марк Элиран Карлин», — с усмешкой заявил он. — С Марком я знаком, и ты совершенно точно не он. Где он? Мне надо с ним поговорить.
— А тебя я вообще не знаю.
Парень вошел в кабинет, закрыл за собой дверь и бросил рюкзак в кресло с таким независимым видом, что Ада мгновенно разозлилась. Да что он себе позволяет? И кто он вообще такой?
— Ладно. Офицер Говард Логан, отдел криминалистической экспертизы. Возвращен с повышения квалификации в связи с делом Анны Перо.
— О.
Ада прижала пальцы к губам. Кроме «о» выдать ничего не смогла. Стало стыдно. В очередной раз за этот гребаный день ей стало стыдно за свое поведение.
— Тебя зовут «О»? — снова усмехнулся Логан.
— Нет. Да. Прости. Сложный день. Мы тут два убийства расследуем.
— Да уж знаю.
— Я Адарель Розенберг, профайлер. Прохожу стажировку у доктора Карлина.
— Ну, понятно, — кивнул Логан и улыбнулся. — Будем знакомы. Где Марк?
— Уехал.
— И чем занята?
— Проводила бывшего мужа и дочь первой жертвы, читала отчет. Думала, что делать дальше.
Говард сел напротив нее, слегка расставив ноги, и заглянул в глаза.
— Ну, вводи меня в курс дела, офицер Розенберг. Кто жертва, какой профиль убийцы. Поделись своим мнением и впечатлениями. Я изучил материалы. Мы установили косвенную связь между жертвами, похожую на подсказку. Но для гипотез относительно личности преступника этого недостаточно.
Она вздохнула. А потом поймала себя на мысли, что это лучшее, что могла ей подкинуть судьба. Этот день надо было спасать, и Говард своим появлением сделал это. Пока она перескажет с самого начала все, что им удалось нарыть, сможет уложить в голове каждый нюанс. И возможно, понять что-то еще.
Адарель методично пересказывала Говарду то, что уже было известно, и незаметно для самой себя переключилась на профиль и взаимоотношения убийцы и жертвы.
— У нас пока нет прямых доказательств, что это один убийца, мы разбирали дела отдельно, — мягко говорила Ада, чувствуя себя на удивление спокойно под пристальным взглядом офицера Логана, который продолжал сидеть в кресле, слегка наклонившись вперед и сцепив пальцы на колене. — Первое — Анна Перо. Нас поразил контраст между идеальным телом, срезанным лицом и полным погромом в помещении, где он ее убивал. Вернее, где удалил лицо. Потому что умерла она от удушения, убил он ее, скорее всего, в постели.
— Во время секса, как мне сказали, — мягко вклинился Говард.
Щеки окрасились предательским румянцем, на такие темы спокойно она говорить еще не научилась.
— Вероятно. Прямых доказательств этому опять-таки нет. Мы не видим следов ненависти. Никаких. Совершенно.
— Даже в том, что он срезал лицо?
— Даже в этом. — Ада уверенно кивнула. — Как будто он пытался зафиксировать, сохранить ее для чего-то, показать ее такой, обнаженной и прекрасной, беззащитной, всему миру. Показать ее истинное нутро, спрятанное под маской.
Говард слегка нахмурился.
— Убийство из любви? А как же нож?
Ада вздохнула.
— Да, проникновение в тело с помощью ножа считается атрибутом убийств на почве страсти, да, в нож вкладывают символическое значение пениса, но сколько тут проникновений? По сравнению с типичными убийствами такого рода? Одно. Офицер, оно всего одно. Нанесено посмертно. Один точный удар в сердце.
— Как осиновый кол.
Ада замерла. Резко пересекла кабинет и коснулась его плеча. Логан изумленно отклонился, глядя ей в глаза снизу вверх.
— Как осиновый кол! — воскликнула она. — Как нечисть ее забил. Получил что хотел, облагородил и окончательно «остановил» сердце. Как будто без подобных действий она могла бы воскреснуть, вернуться.
— И продолжить его мучить.
В дверь постучали, и оба вздрогнули. В кабинете появился Артур Тресс.
— Хорошо, Говард, что ты здесь, — сказал он. — Грин уехал, Карлин уехал, а Оуэн и ребята кое-что нашли. Взгляните-ка на эти фотографии. Ада, ты первая.
Девушка кивнула и приняла из рук руководителя отдела криминалистической экспертизы пачку фото. Это были снимки из клубов, сделанные на гражданские фотоаппараты и, видимо, выложенные куда-то в сеть. Фото папарацци, случайные фото. Объединяло их то, что на всех была Анна. Вот она в платье-мини у барной стойки с бокалом и флиртует с мужчиной, который сидит спиной к камере. Вот она танцует. Вот целуется с кем-то в углу. Разговаривает. Разные мужчины, разные клубы. Ребята проделали колоссальную работу за этот срок, но это ничего не объясняло.
Ада вопросительно уставилась на Тресса.
— В мужиков вглядись, — посоветовал тот.
И тут до нее дошло.
На некоторых фото помимо Анны, которая благодаря своей сногсшибательной внешности приковывала внимание, находился мужчина, которого Адарель видела и знала.
— То есть она не просто арендовала у него дом?
