комнату заглянула Рита и тут же вышла. Не вспомнили о том, что в гостиной их ждут друзья, и что их могут услышать дети. Не подумали о том, что могут опоздать на поезд.

В этот раз они любили друг друга недолго, но так страстно, как никогда. И даже когда все было кончено, не сразу пришли в себя. Долго не могли разомкнуть объятия. Лежали, сплетясь, точно приклеенные.

Первой к реальности вернулась Люба. Осторожно высвободилась, села на постели, пытаясь дрожащими руками поправить прическу. Эдик сел на другой стороне кровати, ища ногами пантолеты.

Начали собирать вещи, поспешно одеваться. Друг на друга старались не смотреть.

– Извини, не сдержался, – все еще низким хрипловатым голосом, каким говорил в минуты возбуждения, произнес Эдик.

– Не за что извиняться, я сама была хороша, – дрожащим голосом отозвалась Люба. – Наоборот, спасибо тебе должна сказать за то, что пытался утешить.

– Это тебе спасибо. Мне было хорошо с тобой.

– И мне с тобой было неплохо. Жаль, что все закончилось.

– Уверена, что не хочешь остаться?

– Да. Разбитую вазу не склеишь.

– Ты всегда загадками говоришь, не всегда тебя понимаю. Вот и сейчас.

– Вот и доказательство, что правильно сделали, разведясь. Мы слишком разные. Говорим на разном языке, чувствуем по-разному, не понимаем друг друга.

– Я принял твое решение, – уже похолодевшим ровным голосом ответил Эдик, застегивая верхнюю пуговицу. – Жду тебя в холле.

Подхватив чемодан, Князев вышел из комнаты.

Почти сразу же за ним вышла и Люба. Она старалась выглядеть спокойной и уверенной, как будто сейчас у них с Эдиком ничего не произошло. Однако разрушенная прическа, стертый макияж и мятая юбка выдавали ее с головой. Да и звуки, некоторое время назад доносившиеся из гостевой комнаты, не позволяли никому усомниться в том, чем именно бывшие супруги там занимались. Только Гаврик в самый пикантный момент забеспокоился, что маме плохо, но его заверили, что Эдик ее в обиду не даст, и удержали в гостиной.

– Так мы едем или остаемся? – задала Ксюша волнующий всех вопрос. – Кто-то уезжает сегодня?

– Мы уезжаем, – мертвым голосом сообщила Люба.

Рита посмотрела на нее с недоумением, на Эдика – с осуждением. Поймав ее взгляд, Эдик поморщился и отвернулся. Что он мог сделать, если Люба решила уехать? Не удерживать же ему ее силой? Насильно мил не будешь, как говорится. Хотя по Любиной реакции на его ласки трудно поверить в то, что он ей не мил. Но все-таки ей виднее, любит ли она его. Уезжает – значит, не любит. Надо как-то это принять, смириться с этим и жить, как прежде.

На вокзал ехали, как на кладбище. Провожали отъезжающих, как в последний путь. Ксюша по-настоящему плакала. У остальных были скорбные лица.

Проводив Любу, Гаврика и Кирилла, оставшиеся на перроне покинули вокзал и разошлись по своим машинам. Эдик повез дочку к ней домой.

– Пап, объясни, это что сейчас было? – зло спросила Ксюша, когда Эдик остановил машину возле Нининого дома. – Я же вижу, что вы любите друг друга, как сумасшедшие, как в кино, даже круче. Почему тогда развелись? Почему ты ее отпустил? Почему она уехала? – Девочка разрыдалась.

– Я перед тобой отчитываться не должен, – грубо ответил Эдуард. – Подбирай сопли и топай домой!

– Идиот! – психанула девочка и вылезла из автомобиля, с силой захлопнув за собой дверцу. Не оборачиваясь, пошла к подъезду. Эдик развернул автомобиль и поехал домой.

«Действительно, что это сейчас было? – думал он, с силой сжимая руль. – Как такое могло получиться, что я своими руками вручил любимую сопернику? Почему отпустил?». Эдик даже зарычал, как зверь, от ярости и отчаяния.

Глава 30. Превратности судьбы

Посоветовавшись с Надей, Люба все-таки приняла предложение Князева поработать в местном офисе помощником Денисова. Он и в самом деле оказался компетентным менеджером и чуть ли не безупречным руководителем. Хотя так, возможно, казалось только Любе – к ней Кирилл относился лояльнее, чем к остальным сотрудникам. В целом же он, с виду мягкий и гибкий, оказался довольно строгим и требовательным шефом.

Присмотревшись к коллективу и дав оценку каждому из сотрудников, благо штат филиала был небольшим, Кирилл уже через неделю начал реструктуризацию. Некоторых из старой гвардии, с кем сработался уже десять лет назад, оставил, но большинство «старичков» решил заменить. Сказал, что они преданы прежнему руководству, с которым у нынешнего конфликт, и могут начать вставлять палки в колеса. Люба, сама не очень давно пережившая сокращение, пыталась за них заступиться, но Денисов в этом вопросе оказался неумолим. В итоге образовались четыре вакансии, и одна из них – секретаря.

Узнав от Любы, сколько на ее фирме получает секретарь, Надя начала все чаще жаловаться на невыносимые условия труда в библиотеке, потом прямо попросила подругу замолвить за нее словечко. Той не очень хотелось обращаться к Кириллу с личными просьбами, но все же дружбой с Надей она дорожила. Поэтому и решилась поговорить с ним на эту тему. Его реакция оказалась для Любы полной неожиданностью.

– Отлично! Секретарь и помощник должны работать в тандеме, и если на этой должности будет трудиться человек, которому ты доверяешь, это будет замечательно! – обрадовался он. – Только мне с секретарем тоже, как понимаешь, работать. Так что у нас тоже должен возникнуть контакт. Поэтому сначала я должен с твоей Надей познакомиться.

– Пригласить ее на собеседование?

– Не надо. Лучше встретимся в неформальной обстановке. Пригласи ее в гости. Меня тоже позови. Я давно хотел с Гавриком пообщаться, но повода не было.

– Договорились, – согласилась Люба. – Только не спеши сообщать ему о том, что ты можешь быть его отцом. Он думает, что сын Князева.

– Я знаю, что Гаврик считает своим отцом Эдика. Знаю и то, что на самом деле он мой. И это точно, так что не утруждай себя возражениями. Я, разумеется, не собираюсь травмировать ребенка. Пусть пока подрастет. Мы с Эдиком договорились, что все расскажем ему, но позже, лет в шестнадцать-восемнадцать.

– Лучше в восемнадцать, – попросила Люба.

– В восемнадцать так в восемнадцать. Главное, не препятствуй нашему общению.

– Не буду препятствовать. Хочешь, даже сама буду поводы предлагать? Например, можно пикник корпоративный устроить, а я Гаврика с собой возьму.

– Хорошая идея, – улыбнулся Кирилл. – Значит, завтра ты меня пригласишь к себе для неформального собеседования с Надеждой, а через недельку устроим пикник, пока погода не испортилась.

– Согласна. Тогда до завтра?

– Пока!

Состоявшимся разговором Люба осталась довольна, и не только из-за Нади. Радовало, что удалось расставить хоть какие-то точки над