Под конец он вернулся в участок. Решил проверить отпечатки пальцев, поискать информацию об отеле.

Толстая женщина с рыжими волосами в кроксах на ногах вошла в полицейский участок с пакетом из Ica – наверное, уборщица. Оставалась она внутри недолго, вышла без пакета.

Викинг тоже вышел, поставил дверь на сигнализацию, запер. Поехал к себе на квартиру, оставив машину на холостых оборотах. Минуту спустя снова появился со старым рюкзаком, который положил на заднее сиденье, и поехал в сторону трассы 374. Владлена следовала за ним на почтительном расстоянии, мимо Видселя и далее в сторону Эльвбю и Лулео. Где-то в районе Еддвика она потеряла его из виду, но обнаружила его машину на парковке аэропорта Каллакс.

Если она его достаточно хорошо знает, он полетел в Стокгольм с целью посетить «Hotel Intenational».

Развернувшись, она поехала обратно в Стентрэск. Почувствовав внезапный голод, остановилась у какого-то кафе в Эльвбю и съела пальт[17]. Во второй половине дня погуляла вокруг водопада Стурфорсен, очарованная гудящими массами воды, падающими с высоты.

Вечером, припарковавшись чуть в стороне на улице Кварндаммсвеген, она пошла в квартиру Викинга.

Свою квартиру.

В ее времена глазков у соседей на дверях не было. Осторожно приблизившись, она остановилась на лестнице, оглядела лестничную площадку. Три двери. По-прежнему никаких глазков. Несколько минут она стояла неподвижно, прислушиваясь. С одной стороны совсем тихо, с другой доносилось негромкое бормотание телевизора. И запах все тот же – легкий аромат лимона.

Она ступила на площадку. У Викинга на двери стоял замок старого образца – похоже, он его и не менял никогда. Авось и тайник для запасного ключа не поменял. Бесшумно сделав пару шагов по лестнице вверх, она отковыряла от стены отстающий плинтус.

Ключ лежал на прежнем месте. Здесь время остановилось тридцать лет назад.

Она легко открыла дверь. Вошла в квартиру, бесшумно закрыв за собой.

Если он вернется сегодня вечером домой, значит, это судьба.

Однако она считала, что это маловероятно.

Долго стояла неподвижно в темноте, слушая свое собственное дыхание.

Зеркало в коридоре ее – то самое, висевшее у нее в квартире в Сольне. Сосновая рама, такой же комод под ним. Стало быть, Викинг решил сохранить его. Ей пришлось опуститься прямо на пол. Она стянула с себя шаль, распустила волосы, сняла очки, положила на комод. Потом расстегнула ботинки, пальто. Оставила все на полу.

Подумать только, она здесь. Она снова здесь!

Долго сидела так, втягивая ноздрями воздух.

Ее воздух.

Потом поднялась и пошла в кухню.

Кухонный стол, купленный в магазине «Блумс» в Эльвбю, когда они переехали сюда. Стулья те же. Приметы той жизни.

Зажигать свет она не стала.

Гостиная. Диваны новые, у стены маленький столик с компьютером. Спальня. Основа кровати, наверное, новая – она нуждалась в замене еще тогда, но изголовье все то же.

Обои, линолеум…

Тридцати лет как не бывало, она снова стала Хеленой Стормберг, ходила по своей квартире, привычной и знакомой.

Завел ли он новую женщину?

Она зашла в ванную. По крайней мере, здесь следов пребывания посторонних нет. В шкафчике только одеколон после бритья, зубная нитка и таблетки от головной боли.

Взяв с собой пальто, она прилегла на кровать. Матрас, само собой, новый.

Свернулась клубочком, чтобы ноги оказались под пальто.

Заснула.

Дома.

23 августа 2020 года, воскресенье

При свете уличного фонаря она подготовила письмо. Положила в конверт фотографию Эллиота с удивленным лицом, Юсефин с детьми возле дома и фото малышки в коляске за забором садика. Написала короткое сообщение.

Они видят тебя.

Откажись от должности. Иначе ты умрешь.

Вместо подписи поставила звездочку. Написала на конверте «Маркусу».

Затем вышла из квартиры, темной и пустой, как могила. Заперла, положила запасной ключ на прежнее место.

Снова поехала к водопаду, дождалась, пока настанет день.

Необходимо напугать его. Основательно напугать.

Важно, чтобы это не произошло слишком рано, чтобы у Маркуса хватило времени отреагировать и все обдумать. Но и не слишком поздно, чтобы он успел прийти к какому-либо решению.

В послеобеденное время она нашла удобное место позади их виллы, откуда хорошо просматривался въезд с улицы.

Подходящий момент настал, когда Маркус взял с собой мальчика и куда-то уехал на машине, а Юсефин осталась с дочерью одна дома. Встав в леске за домом с биноклем, она делала вид, что наблюдает за птицами. Заметила, как Юсефин вышла на веранду за домом с малышкой на руках и села кормить грудью в кресле-качалке.

Сколько времени сосет грудь полугодовалый ребенок? Минут десять?

Значит, в ее распоряжении десять минут.

Быстро обогнув дом, она спокойно и уверенно подошла к белой вилле, нажала на ручку. Входная дверь была не заперта. Она услышала, как Юсефин что-то напевает девочке на веранде.

Положила конверт на пол в коридоре.

Маркусу.

Внутри дома.

Грубое нарушение неприкосновенности частной жизни.

Отчетливая угроза.

Он должен отказаться от QATS.

Затем она вышла, закрыв за собой дверь. Никого из соседей на участках не было. Она пошла к машине бодрым, но прогулочным шагом, как ходят в выходные дни.

После этого она вернулась в Эльвбю. Залила полный бак. В фирме «Rent-A-Wreck» во второй половине дня в воскресенье было закрыто, она бросила ключи от машины в щель на двери.

Поездка на поезде обратно в Стокгольм занимает двенадцать часов и семь минут, она прибудет на место около половины седьмого. Как раз вовремя, чтобы продолжить обследования в «Софияхеммет».

На следующий день ее ждали ультразвуковое обследование сосудов шеи и паха, сканирование торса и исследование плотности костей.

ОСЕНЬ 1989 ГОДА

Успевать на встречи становилось все сложнее.

Последние координаты вели на парковку за зданием Евангелической церкви в Видселе. Ей надлежало прибыть туда в четверть пятого.

Она понимала, что Ангелов не может учитывать, во сколько ей забирать ребенка из садика, но на этот раз и время, и место были выбраны исключительно неудачно. Строго говоря, она должна забрать Маркуса в четыре, а машины у нее нет. До Видселя чертовски далеко.

Выйдя из-за стойки, она пошла на кухню, чтобы стащить булочку с корицей. Постоянно жевать – только это помогало сдерживать тошноту. Она успела забыть, как плохо чувствовала себя в самом начале с Маркусом. На этот раз все то же самое.

Пока она ела, вошел Урбан, принялся крутиться вокруг нее.

– Я почистил тротуар, – сказал он. – Что теперь?

Она улыбнулась ему, с усилием сглотнула.

– Отлично, – сказала она. – А теперь почисти задний двор и стряхни снег