мы такие. С этой мыслью я подыгрываю ему. — Да, и она явно не промах.

Мне придется заплатить за это позже. Я чувствую это по тому, как она сжимает мою руку.

Я кладу руку на спину Пэйдин, направляя ее вперед, пока мужчина смеется. — Ты определенно посадил ее на поводок!

Все ее тело напрягается, готовое разорвать мужчину на части. Я обхватываю ее рукой за талию, прижимая к себе, чтобы она не сделала ничего необдуманного. — Ну, я же не могу допустить, чтобы она сбежала от меня, не так ли?

Его смех затихает позади нас, когда мы спешим мимо него в переулок. Я ожидаю удара локтем в ребра, который она наносит мне. — Это, — мягко говорит она, — самое меньшее, чего ты заслуживаешь.

— Что именно ты хотела, чтобы я сделал? — бормочу я. — Рассказал ему, почему ты прикована ко мне?

Она не утруждает себя ответом, пока мы шагаем в такт по улице. Несколько минут мы идем в тишине, опустив головы и не сбавляя шага. Только когда группа мужчин выходит перед нами, мы замираем.

Их четверо, все крупные и громоздкие. Вперед выходит человек с издевательской улыбкой — тот самый, от которого мы сбежали всего несколько минут назад. — Знаешь, — говорит он, покачивая пальцем в нашу сторону, — ты мне показалась знакомой, девочка. — Он достает из кармана скомканный кусок пергамента и протягивает его нам, чтобы мы увидели лицо Пэйдин, смотрящее в ответ. — Так это и есть печально известный Серебряный Спаситель, да?

Я кладу руку на спину Пэйдин, когда он делает медленный шаг к нам. — А ты, должно быть, тот самый Энфорсер, которого послали за ней для твоего маленького короля. Мы слышали о твоем побеге от Рафаэля. Но он достаточно легко схватил вас обоих. Его улыбка только усиливается. — Мы многое получим за этих двоих, парни. Элитный урод не сможет справиться со всеми нами. На самом деле, я не думаю, что Энфорсер и вполовину так силен, как мы думали.

Я смотрю направо, на пустой переулок. — Не хотелось бы этого говорить, но…

— Знаю, — бормочет она в ответ, прежде чем броситься наутек.

Мы вбегаем в переулок, спотыкаясь о цепь, которую Пэйдин пытается распутать со своей лодыжки. Позади нас раздаются крики, а за ними — громоподобные шаги. Я хватаю ее за руку, пока мы зигзагами пробираемся по неровным улицам, стараясь не оступиться.

— Мы их так не потеряем, — пыхтит она, увлекая меня в новом направлении.

— Знаю, — говорю я, вытирая пот, застилающий глаза. При следующем повороте направо мы натыкаемся на одного из наших преследователей, что заставляет нас остановиться и развернуться. — Есть блестящие идеи? — спрашиваю я, задыхаясь.

— Я как раз собиралась спросить тебя о том же. Ей едва удается уклониться от старика, который ковыляет нам навстречу. Мы сворачиваем за угол, эта улица более людная, чем все остальные. Не говоря ни слова, она тащит меня к тускло освещенному зданию и распахивает дверь.

Мы, спотыкаясь, вваливаемся внутрь, переходя от моргания под слепящим солнцем к окутанности тенями. Я осматриваю комнату, отмечая бархатные кресла и игровые столы. Помещение пропитано дымом, что помогает скрыть лица мужчин, которые пьют и играют в азартные игры. По залу расхаживают женщины в хлипкой одежде, выискивая свободные колени, на которые можно присесть.

— Ты только что затащила нас в джентльменский клуб, — бормочу я рядом с ней.

— Конечно, ты знаешь, что это такое, — резко шепчет она. — И что теперь?

— Теперь, — говорю я, позволяя своей руке провести по ее спине, — мы сливаемся с толпой.

Я достаю из рюкзака, перекинутого через плечо, широкополую шляпу и быстро срываю с ее головы платок. Затем я надвигаю шляпу ей на лицо, заправляя в нее остатки ее растрепанной косы. — Подыграй мне, ладно? — бормочу я, обхватывая ее за талию. — Сними жилет. Он узнаваем.

В кои-то веки она повинуется, складывает ткань в рюкзак, и на ней остается только тонкая рубашка, свисающая с загорелого плеча. Затем я тяну ее к пустому стулу, стоящему за одним из многочисленных игровых столов. Несколько мужчин окружают игру, выглядывая из-за женщин, сидящих на их коленях, и перебирая карты в их руках, дымя сигарами, свисающими с их губ.

Я медленно опускаюсь в бархатное кресло, а затем усаживаю Пэйдин к себе на колени. Она сидит прямо и неподвижно, пока мои руки не находят ее бедра и не прижимают ее спину к моей груди. — Расслабься, дорогая, — шепчу я ей на ухо. — Выгляди так, будто нам здесь самое место.

Я сглатываю, чувствуя это. — Ты платишь за то, чтобы играть, — вздыхаю я. — А если мы не будем играть, это только привлечет к нам больше внимания.

Она выдыхает мне на кожу так, что я невольно откашливаюсь. — Напомни мне, чтобы я украла твои деньги в конце. — С этими словами она поворачивается к столу, чтобы посмотреть, как мужчины раскладывают карты.

Было бы ложью сказать, что я не знаком с джентльменским клубом, хотя тот, что в Илье, кажется намного чище этого. Но я знаю, как проводятся эти игры и, что гораздо важнее, как в них побеждать.

— Сомневаюсь, что тебе это понадобится, дорогая. — Я кладу карту на потертый стол. — Я не собираюсь проигрывать.

Мужчины за столом сменяют друг друга, часто меняя местами женщин, украшающих их колени. Я чувствую, как напрягается Пэйдин каждый раз, когда происходит обмен девушками, и ненавижу, когда мужчины отбрасывают одну из них только для того, чтобы провести рукой по другой.

Проходит совсем немного времени, и одна из женщин обхватывает меня за плечи. Ее голос высок и придыхателен, когда она предлагает занять место Пэйдин. Но когда я открываю рот, чтобы отказаться, слышу не свой голос.

— Это место занято, — холодно говорит Пэйдин, придвигаясь ближе, все еще обнимая меня за шею. Женщина раздраженно кивает и отворачивается, чтобы найти другое тело, которое можно было бы согреть.

На моем лице медленно расплывается лукавая улыбка. Я наклоняюсь вперед, чтобы посмотреть на нее, но она упорно игнорирует меня, сосредоточившись на разворачивающейся перед нами игре. Желая поймать ее взгляд, я бросаю карты на стол и притягиваю ее подбородок к себе.

— Ревность тебе идет, Грей, — бормочу я, все еще сжимая пальцами ее подбородок.

Ее глаза, полные знакомого огня, скользят между моими. — Я не ревную.

Мой взгляд задерживается на ее губах, а затем путешествует вниз по ее телу. — Тогда ты просто хорошо выглядишь.

Она хмыкает, отворачиваясь от моей руки. — Почему бы тебе не сосредоточиться на том, чтобы не проиграть, а?

Я открываю