и щурюсь от ослепительного солнечного света. Мы осторожно сворачиваем за угол, сканируя каждую улицу, прежде чем двинуться по ней.

Проходит почти час, прежде чем мы чувствуем себя в достаточной безопасности, чтобы замедлить шаг и ослабить бдительность, но мы опускаем головы, когда проходим мимо случайных бродяг так далеко от сердца города. Мои ноги подкашиваются от усталости, а веки грозят сомкнуться. Кай, конечно же, замечает это и начинает подергивать за цепь, когда мои шаги становятся вялыми.

— Ты хорошо поработала там, — тихо говорит Кай, прерывая наше затянувшееся молчание.

Я пренебрежительно хмыкаю. — Сидеть на коленях не так уж и сложно.

— О, сидеть легко, — возражает он. — Сложно только выглядеть красиво. Ну, — искренне добавляет он, — не по моему опыту. Но я уверен, что у других с этим могут быть проблемы.

Я невольно смеюсь. — Ты слишком высокого мнения о себе.

— Кто-то должен. — Его следующее обвинение заставляет меня мотнуть головой в его сторону. — Раз уж ты до сих пор отрицаешь, что считаешь меня красивым.

— Ну, я не считаю тебя красивым.

— Знаешь, я тебе почти верю. — Он бросает на меня озадаченный взгляд. — Ты довольно убедительна. Особенно во время своего выступления на моих коленях.

Я отворачиваюсь, прежде чем он успевает заметить румянец, заливающий мои щеки. — Ну, у меня было достаточно практики в притворстве. Я занималась этим всю свою жизнь.

При упоминании о фикции, которой является моя жизнь, о моих экстрасенсорных способностях, я вспоминаю о многих людях, которые были втянуты в это. О тех, кто был непритязательными соучастниками, сопутствующим ущербом в моем представлении. Мягкие зеленые глаза и легкая ухмылка вспыхивают в моем сознании. Новый король стал последней жертвой моей шарады, моего предательства.

Я стряхиваю с плеч рюкзак и достаю полусъеденную буханку, которую стащила с телеги торговца — как и всю нашу еду. — Думаешь, он беспокоится о тебе? — спрашиваю я, жуя хлеб. Когда Кай вопросительно вздергивает брови, я добавляю: — Китт?

Я сглатываю. Впервые я называю короля по имени, а не по его новому титулу. Оно кажется чужеродным во рту, как будто принадлежит памяти кого-то, кого я когда-то знала. И в каком-то смысле так оно и есть.

— Если он и беспокоится, — вздыхает Кай, — то только потому, что я с тобой.

Я фыркаю. — Он что, думает, что я хочу убить всех королевских особ?

Тогда он смотрит на меня в упор, блуждая глазами по моему лицу. — Он понятия не имеет, что ты замышляешь.

— Я ничего не замышляю, — защищаюсь я. — Все, чего я хочу, — это единая Илья. И уж точно у меня не было намерения убивать короля в тот день. Он набросился на меня, помнишь? Как будто только и ждал этого момента. — Я отвожу взгляд, качая головой.

— Ты все равно убила короля. Ты преступница…

Мой горький смех прерывает его. — И кем же это тебя делает? Святым?

Он резко останавливается, практически притягивая меня к себе цепью. — Я никогда не утверждал, что являюсь кем-то, кроме монстра. — Его руки сжимают мои плечи, несмотря на то, что его голос обманчиво мягок. — Но в тот день у меня также не было намерения убивать твоего отца. Более того, у меня не было намерения превращаться в оболочку человека, которым я являюсь сегодня. Но я это сделал. И плачу за это каждый день.

Я моргаю, глядя на него, из-за резкой смены темы разговора. — Что ты имеешь в виду, говоря, что у тебя не было намерения убивать моего отца?

— В тот день я даже не собирался становиться убийцей. — Он делает паузу, отпуская мои плечи, словно только что осознав, что трясет их. — Я не знал, в чем будет заключаться мое первое задание. И не собирался выполнять его, как только узнал. — Он проводит рукой по своим растрепанным волосам. — Он спал, и я не собирался этого делать. Я собирался выскользнуть за дверь и разобраться с последствиями. Но потом он проснулся. Он посмотрел мне прямо в глаза, и в этот момент я внезапно вонзил меч ему в грудь. — Он качает головой. — Он даже не потянулся за оружием. Он вообще не двигался. И все равно я проткнул его насквозь. В панике я сделал именно то, на что рассчитывал король. — Он надолго умолкает, проглатывая свою гордость, прежде чем добавить: — Я, спотыкаясь, вышел из комнаты, и меня вырвало еще до того, как я добрался до своей лошади. Я не хотел этого делать, Грей. Я не собирался этого делать.

Я делаю шаг назад, смаргивая слезы и глядя куда угодно, только не на него. — Не то, что ты хотела услышать, не так ли? — грубо говорит он. — Так тебе будет сложнее меня ненавидеть.

Я медленно отворачиваюсь, возобновляя свой медленный шаг по улице.

— Может, и сложнее, — мягко говорю я. — Но не невозможно.

Глава 34

Кай

На окраине города жутко пустынно.

С каждым шагом к Святилищу Душ людей становится все меньше. Этого следовало ожидать, учитывая, что в этом уголке города орудуют бандиты. Изредка мы проходим мимо пугливых незнакомцев, спешащих поскорее вернуться на людную улицу.

Я бросаю взгляд на Пэйдин. Последние несколько часов она крутит кольцо на большом пальце, умудряясь при этом смотреть куда угодно, только не в мою сторону. Ненавижу, когда все так. Когда мы не разговариваем. Когда она ведет себя как моя пленница.

— У тебя коса выпадает.

Вообще-то нет. Но я жалок и не могу придумать лучшего способа нарушить молчание. Говорить о ее волосах лучше, чем не говорить вообще. Она берется за край шляпы, оглядываясь по сторонам в поисках блуждающих глаз. Когда она решает, что все чисто, шляпа соскальзывает с ее головы и позволяет косе упасть на спину.

— Подержи это, — приказывает она, впихивая шляпу мне в руки.

— Вот они, прекрасные манеры, — бормочу я, наблюдая за тем, как она борется с узлом на конце косы. Смотреть на это невыносимо, правда. — Просто позволь мне это сделать.

— Ни в коем случае. — Она смеется. — В последний раз, когда ты заплетал мне волосы, они были в полном беспорядке, помнишь?

— У меня не было практики.

На ее лице мелькают эмоции. — Ну, я уверена, с тех пор ты подтянул свои навыки.

Я теряюсь лишь на мгновение, прежде чем до меня доходит.

Она думает, что у меня были другие женщины.

Эта мысль почти заставляет меня рассмеяться, и все же я подыгрываю.

— Тебя это беспокоит, Грей?

Она ныряет в темный переулок, увлекая меня за собой. — Ты собираешься