и откинул челку с лица тем движением головы, от которого у меня замирало в детстве сердце.

Но я тоже выросла, принц демонов.

— Ты извращенец. Любовь такой не бывает.

— Любовь бывает разной, — откликнулся он, и я вспомнила беднягу Рига. Какая насмешка — сравнивать младшего брата, что всегда оставался в тени и даже любовь себе нашел, подобрав то, что осталось после старших — и себя. Того, кто и довел Рига до такого.

Ту любовь от отчаяния — и свою от пресыщенности.

— Рада… — Рраш спрятал, укрыл свои жестокие интонации и ухмылки за мягкой внешностью Родиона, почти обманывая меня. Тихий спокойный голос, умиротворяющие жесты. Будто и не он. — Что не так, Рада?

— Примерно все?

— Я не нравлюсь тебе? — и тряхнув челкой он перевоплотился в свою темную ипостась, черноглазого принца с горячими руками. — А так?

Он что — считает, что дело во внешности? Серьезно?

— Нет? А так? — плеснул шелк длинных платиновых волос, сверкнула безвозвратно погибшая в Ночь Страха бриллиантовая сережка в ухе. Даже запах трав и гари умудрился воспроизвести. Только глаза остались черными. Не травяными.

— Моя любовь к тебе безмерна… — выговаривали знакомые изящно очерченные губы, и реальность плыла вокруг меня, пульсировала, пытаясь измениться и затащить меня в иллюзию, где это говорит не старший, а средний брат. — Стань моей женой — и властвуй над всем, что есть в Хаосе.

— Пока ты подыскиваешь себе других? По-настоящему любимых? — почему я спорю с ним по условиям контракта, который не подходит мне в принципе?

— Не хочешь любовниц? Не будет. Только ты. Ты родишь мне детей, — он скользнул ко мне тем самым движением танцора и воина, и реальность сдвинулась еще немного.

— Ненавижу детей! — сопротивляясь уже из последних сил, фыркнула я.

— Не будет, — тут же отозвался… кто?

Рраш? Ран?

— Родит какая-нибудь демоница, назовем наследником.

— Нельзя насильно сделать императрицей!

Еще одно движение и длинные пальцы тянутся к моему разорванному вороту, чтобы коснуться кожи.

— Можно… Все, что важно — принимает ли Хаос тебя и мой выбор. Тогда ты погрузишься в него и станешь…

— Кем? — я отпрыгнула назад, с тревогой оглянувшись на мерцающую стену живого Хаоса, которая стала слишком близко. — Почему опять я? Вы больные все? Вам на Земле мало женщин?!

— Женщин, родившихся от племени богинь Хаоса — мало…

45. Богиня Хаоса

Здрасьте.

От кого-кого?

От учительницы младших классов и инженера телекоммуникаций — было дело.

От русской женщины с легкой примесью мордовской крови и чистокровного эстонца — тоже.

От русой красавицы с серыми глазами и голубоглазого блондина — и это было.

Богиня Хаоса? Не, не слыхала.

Но Рраш наслаждался моей растерянностью. Он снова стал высокомерным, и презрительное выражение лица совершенно не шло чертам, выбранным для себя Кхараном. Но теперь я смотрела только в черные глаза и больше не обманывалась. Не знаю, почему он не имитировал еще и тот самый оттенок зеленого. Судя по его реакции на платье такого же цвета — не мог, и его это бесило.

— Ты медленно стареешь. Даже сейчас выглядишь лет на пятнадцать моложе, хотя уверяешь себя, что максимум на десять, и то с натяжкой. Ты любопытна сверх меры, данной жителям вашего мира. Тебя не убивает то, что убивает других, — перечислял Рраш.

Я только качала головой. Недоказуемо. Не аргумент. Вообще чушь.

— Например, что?

— Помнишь, как в семь лет ты чудом выкарабкалась из тяжелейшего воспаления легких, зато больше никогда не болела ни одной из «детских» болезней? Тяжелых и серьезных, если не прививаться. А у тебя нет ни одной прививки.

— Хороший иммунитет, — возразила я.

— Или совершенно иной, не земной.

Он прошелся по комнате, обогнул меня по кругу, но я поворачивалась так, чтобы держать его в поле зрения.

— В поездке в горы случился обвал — и ты оказалась запертой в каменной ловушке между двумя обрушившимися склонами. Чудом проскочила один и задержалась перед другим.

— Везение.

— Пожар на работе: ты находилась в самом центре здания, до выхода было далеко, и в дыму не видно, куда бежать. Ты почти пропустила один правильный поворот. Но даже до него ты не должна была добраться, не говоря уж о том, чтобы разглядеть табличку с инструкцией по открыванию запасного выхода. Но тебе почему-то не мешал дым, ты спокойно дышала.

— Организм активировался в экстремальных условиях, — с сомнением предложила я вариант.

— В больнице перепутали назначения и тебе выдали двойную дозу таблеток, к тому же не от твоей болезни. Ты посмотрела на них и не стала пить. Тем самым спасла себе жизнь.

— Потому что я безалаберная! И ленивая! — попыталась защититься я.

Помню те таблетки. Несколько раз собиралась выпить, но откладывала и откладывала. Только вечером в палату ворвался дежурный врач с совершенно опрокинутым лицом — и схватился за сердце, увидев меня живой, здоровой и смущенной. Пришлось бы объяснять, почему я не следую назначениям.

— Таксист повернул не туда и заехал в парк вместо того, чтобы выбраться на шоссе. Остановил машину, молча сидел несколько минут. Ты умирала от страха. Он встретился с тобой глазами — и с безумным видом вновь завел двигатель и вернулся на маршрут.

— Он сам испугался, когда заблудился! — я уже сама вспоминала все странные случаи в своей жизни, когда объяснение произошедшему приходилось натягивать уже много позже и с большим скрипом.

Не всегда мне угрожала смерть, но бывало, что люди, до того отказывающиеся что-то делать, вдруг смотрели мне в глаза — и делали даже больше, чем я просила.

Или я видела, слышала, ощущала то, чего ощущать не могла. Когда открыла дверь на балкон ровно в тот момент, когда мой муж целовал мою подругу. Или попросила сделать маме еще один, совершенно необязательный анализ, оказавшийся единственно нужным.

Не говоря о таких мелочах, как шапка моего любимого цвета и фасона в единственном экземпляре на всю сеть магазинов.

У всех бывает.

Только собранные вместе, эти случаи становятся по-настоящему странными.

— Это Хаос?

— Вел тебя к себе. И привел. Тебя ненавидят женщины демонов и любят демоны-мужчины.

— Проверяла только на вашей семейке, не репрезентативно.

— Все демоны, что были на балу, подали прошение взять тебя в жены, когда ты проиграешь отбор.

— Правда? — всего секунда острого удовольствия и гордости.

Я не смогла удержаться, слишком сладко это было.

Рраш медленно склонил голову, пряча ухмылку. Алый блик отразился от бриллиантовой серьги.

Я вспомнила, как обнимал меня Кхаран после того, как победил дракона. Как дрожали его мышцы и каким был голос, когда