— А я проиграю этот отбор и выйду замуж за Кхарана. Мою любовь.

— Мне кажется, у него другие планы.

— Ничего, Рраш очень хорошо умеет убеждать даже сейчас, когда у него еще нет всей силы Хаоса. А когда он станет императором, Ран забудет что у него когда-то была демонская магия. Перестанет сбегать из ловушек, которые мы ему устраиваем. И согласится на все, лишь бы его выпустили из Бездны. А я залечу его раны — и утешу, когда он будет видеть тебя беременной и растрепанной после ночей с Ррашем. Старший принц умеет довести женщину до безумия…

В ее голосе появились мечтательные нотки.

Мне было больше не жаль ее первого насильного поцелуя.

— Как же ты без такого любовника?

— Рраш останется моим любовником, — фыркнула Аира. — Ран чересчур нежен в постели.

Вот теперь я захотела ее убить. Правда.

— А нынешнего мужа куда денешь?

— Только тебя интересует судьба этого идиота, — скривилась Аира. — Мелкий завистливый нытик! Да пусть его хоть песок Черной пустыни сожрет, мне все равно!

— Проблема вот в чем, — максимально спокойно сказала я. С безумцами надо поаккуратнее, галоперидол в этом мире не изобрели. — Если ты меня убьешь, я не стану императрицей.

Аира как будто впервые увидела кинжал в своей руке.

Медовые глаза блеснули безумием.

Так, осторожно отступаем.

— Ты решила, что это для тебя? — рассмеялась она, и мне не понравились острые визгливые нотки в ее голосе. — О, нет. Ты ведь должна пройти этот отбор, чтобы выйти замуж за Рраша.

— Мне не хочется, — быстро сказала я.

— Кого теперь волнует твое мнение? — удивилась она.

Кинжал, подаренный Хаосом сверкнул в тонких пальцах — и раньше, чем я успела качнуться в ее сторону, она вонзила его себе в грудь.

И провернула еще, волевая какая. Что-то там противно и влажно хрустнуло, и на блестящий паркет полилась лаковая алая кровь.

В ту же секунду тело Аиры окутало дрожащее черное сияние — и оно словно рассыпалось в пыль.

Дверь в большой зал распахнулась сама собой.

Седьмое испытание

«Она ведь не мертва, правда? Правда?»

В висках стучала кровь, в ушах повторялся и повторялся хрустящий влажный звук — то медленно, то быстро, словно кто-то записал его на пластинку и теперь прокручивал, меняя скорость воспроизведения.

«Она ведь не мертва? Не я ее убила?»

Я прошла шестое испытание.

Осталось последнее.

Я не хочу.

«Хаос не дал бы ей умереть? Ее вылечат?»

В огромном зале нас было восемь.

Экхрраш, наследник империи Хаоса, сидящий на нижней ступеньке трона, словно стесняясь его занять.

Кхаран, средний принц, стоящий у стены со скрещенными руками. Глаза в пол, меня не видит, но лицо искажено болью.

Ригрим, распорядитель отбора. Младший принц, нытик и неудачник. Вдовец.

«Ее ведь спасут, если она попала в приемную императора? Раны ведь исцелятся?»

И пятеро невест.

Тех, кто избавился от своих соперниц.

У Зайки на руках кровь. И, кажется, еще на губах.

На высокой чернокожей девушке с пронзительными желтыми глазами порвано платье, висит буквально ошметками. Пояс от него она держит в руках, то наматывая на кулак, то разматывая обратно.

Демоница, подруга Аиры, невозмутима и спокойна. Она единственная прошла к столикам с закусками и взяла бокал с чем-то розоватым.

Меня тошнит от оттенков красного.

Четвертая — обычная человеческая женщина, «подарок» для Рига, сидит на корточках у открытой двери в ее комнату. Съежившаяся, маленькая. Кажется, ее трясет.

И я.

Меня точно трясет.

Хрустящий влажный звук звучит и звучит в ушах, перекрывая любой другой шум.

Я вышла из своей комнаты последней. Постояла, пытаясь глубоко вдохнуть так, чтобы при этом меня не стошнило. Не каждый день у тебя на глазах умирают демоны.

«Она ведь не умерла? Иначе Рраш не был бы таким спокойным?»

Хлопок. Еще один. Еще.

Кхаран вздернул голову, взгляд его метнулся к двери моей комнаты. Он заметил меня и на секунду улыбнулся с таким счастьем в глазах, что мне показалось — вокруг нас не императорский дворец в Хаосе, а знойный полдень аномально жаркого московского лета.

Но Рраш поднимался со ступенек трона, хлопая в ладоши и улыбаясь, и счастливое видение таяло как лед в кипятке в его словах:

— Драгоценные мои невесты, я рад, что могу посмотреть теперь в глаза каждой из вас и вообразить в свадебном платье на церемонии, где нас обвенчает Хаос! Я бы уже сделал свой выбор, но традиции и правила Хаоса требуют именно семи испытаний. Мое нетерпение слишком велико. Седьмое испытание будет сегодня.

«Сегодня?!»

Мысленно ахнули, кажется, все. Включая демоницу.

Даже сидящая на корточках женщина подняла голову и недоверчиво посмотрела на Рраша.

Короткий жест — и к Ррашу подошел подозрительно тихий Риг. На меня он не смотрел.

«Нет, я не верю. Не может быть, чтобы она умерла по-настоящему».

— Седьмое испытание для каждой невесты свое, — ровным, даже равнодушным голосом сообщил он, глядя поверх голов и мимо стен, будто зачитывая с невидимого свитка, раскатанного где-то далеко на горизонте. — Назначает испытание старый император.

— В связи с плохим самочувствием и политической ситуацией, отец передал мне право выбирать седьмое испытание для невест.

Рраш обвел нас тяжелым темным взглядом. На мне он задержался чуть дольше, и я почувствовала, как зудит кожа, как давит на грудь что-то тяжелое — все сильнее и сильнее. Вот уже тяжело дышать и кожа горит от пристального внимания старшего принца.

Несколько секунд напряженной тишины — но никто не посмел ее нарушить.

Пока, наконец, Рраш не перевел взгляд на следующую девушку.

Я нашла глазами Рана. Качнулась к нему.

Пальцы дернулись в нетерпении.

Но он еле заметно покачал головой.

Сжал кулаки, уставившись на брата.

Рраш медлил. Он словно наслаждался запахом ужаса, пропитавшем стены этого зала. Как вампир он становился все румянее, пока бледнее становились мы. И, кажется, не находил в себе сил покинуть своих невест раньше, чем высосет до конца их сладкий шок.

Он еще раз обвел взглядом зал, усмехнулся, глянув на опустившего голову Рига, и наконец развернулся, чтобы уйти.

В то же мгновение Ран оказался рядом со мной, сжимая в объятиях так же сильно, как в Ночь Страха, когда мы еле отбились от дракона. Он молча прижимал меня к себе, и я никак не могла понять, чье сердце бьется так сильно и быстро — его или мое.

Он остался демоном — мои ладони прикипели к бархату бело-черной кожи. Я провела ими по его спине, прикрыла глаза, потихоньку успокаиваясь, ощущая, как в меня