Месмер? Альверы? Неужели Элиза собрала альверов?

Они ушли прежде, чем я успел спросить. Несколько воронов кричали им вслед, но отпустили, боясь покинуть пост.

Кожу закололо лихорадочным жаром. Я стряхнул с себя тревогу и повертел пергамент в пальцах, чтобы прочесть несколько слов. Губы тронула улыбка.

Встретимся на поле битвы, любовь моя.

Э

– Вален, – в ночь прорвался слабый голос Сола. – Что случилось?

– Кровь позвала, – хрипло ответил я. – Наши люди ответили.

Глава 25

Сбежавшая принцесса

По улочкам Раскига прокатился голос войны.

Для кого-то он знаменовал боль, смерть, страх. Я же готова была шагать ему навстречу, приветственно раскинув руки. Во мне жило больше уверенности и стремления идти вперед, чем я когда-либо могла себе представить. За деревьями, сразу за нашими защитными стенами, в темноте камень скрежетал о сталь – мужчины и женщины точили свои клинки. Каспер, Стиг и Ари раздавали пешим воинам щиты.

Даже запахи изменились.

Вместо лесной свежести в воздухе витал древесный дым от маленьких очагов с подношениями богам. Дыхание кожи, резкий привкус насыщенной сурьмы. Росу перебивали пот и нотки страха.

С нашей точки обзора на склоне виднелись далекие огни Воронова Пика.

Я крепче сжала рукоять одного из боевых топоров Валена. Скоро я верну их в его руки. Только эта мысль подпитывала меня адреналином, необходимым для того, чтобы довести дело до конца. Я была хорошо вооружена и готова встретиться с судьбой. Оба наших свадебных кинжала, дворов Льда и Пепла, висели на пояснице. На поясе – его боевые топоры. На левом бедре – широкий нож.

Позади меня Халвар, Брант и Кари направляли воинов на их позиции: лучники, пехота, воины на кораблях, которым предстояло подойти к замку по реке, блокируя пути к отступлению. Никлас разговаривал с одним из своих Фалькинов – высоким мужчиной с рыжеватым оттенком в золотистых волосах. Фалькин сжал предплечье Никласа, кивнул и повернулся к остальным членам гильдии.

Альверы будут сражаться с нами. Нам поможет их странная магия, и я не знала, в чем причина их готовности – в любви к битве или преданности главе своей гильдии.

– У нас общая битва, – этот низкий, темный голос заставил меня вздрогнуть.

Повелитель теней появился рядом со мной. Его глаза были подведены сурьмой, а по лицу шли красные и черные полосы. Капюшон скрывал голову, и несколько сгустков черного тумана тенью следовали за ним.

– Прошу прощения?

Он жестом указал на альверов, готовящих свое оружие.

– От тебя разит недоверием. Я предположил, что ты снова пытаешься понять, почему мы здесь, рискуем своими шеями ради неизвестных нам людей. Ради битвы на чужих берегах.

– Проницательно, Повелитель теней. Что ты имел в виду, когда сказал, что битва общая?

Он поставил одну ногу на поваленное бревно и оперся локтем на колено, вглядываясь в ночь.

– В конце концов, все сводится к тому, что глупые люди боятся магии этой земли и пытаются заглушить ее. Или, в случае вашего королевства, украсть ее, чтобы сохранить трон. Дома то же самое.

– С вашей силой ломать тела и сознание, я удивляюсь, как альверы до сих пор не захватили власть на востоке.

Он оскалился.

– С вашей силой рушить горы, вздымать волны и повелевать землей, на которой мы стоим, я удивляюсь, как Ночной народ до сих пор не вернул себе трон.

Один-один.

– Ваши короли преследуют тех, кто владеет магией?

Повелитель теней опустил взгляд на свои ногти, хотя я сомневалась, что они его действительно интересуют. Я уже многое узнала об этом человеке: он не любил обсуждать свою родину, если только не считал это необходимым.

– Месмер – магия – на родине превращается в звон монет. Но это только на первый взгляд. Иные альверы тоже сидят в тепле, продают и пытают своих же людей напоказ. Месмер изучают, как и ваш хаос, но еще это извращенный путь наверх для тех, кто им владеет и умеет использовать дар Судьбы.

– Это то, во что ты веришь? – нахмурилась я. – Что Норны судьбы дают магию нашему миру?

– Я не верю в мистических существ, которые игнорируют крики своего народа, – его взгляд переместился на меня. – Но если так, то в этом есть определенный смысл. Веками люди изучали, мучили, эксплуатировали магию, чтобы украсть возможность управлять своей судьбой, и этой битве не будет конца.

– Мы можем положить ей конец. Здесь. Сегодня.

Он опустил голову и снова посмотрел в ночь.

– В твоем мире, возможно. Я надеюсь, что фейри вернутся на эту землю, а ее истинным правителем станет ее магия. Но я не думаю, что это произойдет на Востоке.

– Какая битва ждет тебя на родине? Против чего?

Твоя война закончится, его – начнется.

Я почти не сомневалась, что Повелитель теней не верит в пророчество Калисты. Но бывали моменты, когда его взгляд становился отрешенным и он выглядел так, словно думал о чем-то, чего не хотел говорить вслух. Как будто он больше знал, чем говорил, о том, почему ввязался в эту драку. Его глаза пронзили меня насквозь, когда он снова посмотрел на меня.

– Маск ав Аска.

– Мас…что?

– Ты когда-нибудь слышала сказку о четырех королевах?

Сердце ухнуло вниз. Разве Лилианна не писала что-то о четырех королевах своему таинственному другу?

– Нет, – призналась я. – Я не знаю, о чем это.

– Народная сказка, – сказал он. – Четыре королевы, которые однажды восстановят баланс между всеми дарами судьбы: выбором, преданностью, честью и хитростью.

– Это и есть дары судьбы?

– В легендах злобные Норны звучат мягко, не так ли? – ухмыльнулся он. – Согласно сказаниям, эти королевы – законные избранницы богов. Так вот, на Востоке в честь этой легенды альверы каждый год становятся артистами на грандиозном маскараде. Говорят, что на истинную королеву укажет особый знак. Возможно, что-то простое, как цветение мертвой земли.

Он указал на несколько луноцветов, и я ахнула. Я и не заметила, что они указывали своими серебристыми лепестками… на меня.

Повелитель теней цокнул языком и продолжил.

– Наши богачи устроили конкурс, где женщинам предлагают простое задание, и ту, которая справится, называют королевой из легенды.

– Полагаю, никто не выиграл.

– Верно полагаешь, – он хрустнул костяшками пальцев. Это его тревожило, и я хотела понять почему. У Повелителя теней было много секретов, но этот разговор, похоже, вызвал у него наибольшее беспокойство с момента его прибытия.

– Если никто не выигрывает, почему маскарад продолжается? – спросила я.

– Потому что это грандиозный праздник. Прекрасный кошмар. На протяжении многих веков считалось, что те, кто обладает сильными, редкими чарами,