Глава 20

Не Д’Артаньян, но всё же

Ольга чмокнула деда в морщинистую щёку и отстранившись произнесла обиженным тоном.

— Дедушка тебя не было на помолвке, а теперь ты отослал обратно приглашение на свадьбу.

— Тебя это удивляет? — по-доброму улыбнувшись ей, спросил он.

— Ни меня, ни кого другого это не удивляет. И отсутствие дедушки Михаила, все восприняли как должное. Но может хотя бы ради моего счастья ты всё же забудешь о вражде. Ведь наши родители готовы сделать шаг навстречу друг другу, и только вы, патриархи родов противитесь этому.

— Оленька, видит бог как я тебя люблю. И именно по этой причине я не воспротивился твоей свадьбе. Будь иначе, и я уже спровоцировал бы войну с Каменецкими. Но всему есть предел. Черта, за которую я никогда не заступлю. Прости, но ты просишь о невозможном.

В дверь постучали, и старый князь произнёс повысив голос.

— Войдите.

Едва прозвучало приглашение, как в кабинет вошёл лекарь, и с порога обозначил долженствующий поклон.

— Ваша светлость, позвольте засвидетельствовать вам своё почтение.

— Здравствуйте, Сергей Александрович. Проходите.

Лекарь вошёл и подойдя к княжне поклонился должным образом.

— Ольга Платоновна.

Она протянула ему ручку, к которой он приложился со всем почтением. После чего посмотрела на дедушку с явно неудовлетворённым видом и вздохнула.

— Я ещё зайду к тебе дедушка.

— Я всегда рад тебя видеть, Оленька, — лёгонько кивнул Игорь Всеволодович.

Она сделала книксен патриарху рода, обозначила поклон гостю, после чего вышла из кабинета. Едва за ней закрылась дверь, как лекарь посмотрел на старого князя и многозначительно кивнул.

— Вы в этом уверены? — откинувшись на спинку кресла, спросил патриарх рода Зарецких.

Жилин в свою очередь внутренне поморщился. Подобное недоверие задевало самолюбие, одного из лучших лекарей столицы. Но внешне он не выказал никаких эмоций. Кто знает этого старого чёрта, который всегда славился своей мстительностью, жестокостью и скорой расправой.

— Ваша светлость, княжна Ольга определённо в тягости. Ошибка исключена.

— Но вы всего лишь поцеловали ей ручку.

— Для определения факта беременности мне этого более чем достаточно. Если вас интересуют срок, пол ребёнка, состояние здоровья его и княжны, тогда мне потребуется детальное обследование в моей лечебнице. Там у меня имеются соответствующие артефакты. А для определения отцовства, ещё и кровь претендента.

— Я вас услышал, — старый князь выложил на рабочий стол вексель царского банка на предъявителя. — Это обещанная плата. И помните, ни одна живая душа не должна знать о случившемся.

А вот теперь лекаря проняло. По спине пробежал холодок, под ложечкой появился пульсирующий комок. Игорь Всеволодович смотрел на него словно на труп. И это пугало особо. Непонятно что тут творится, но ясно одно, ему следует позабыть о случившемся, как ничего и не было.

— Позвольте вашу руку? — попросил Жилин, упрятав вексель во внутреннем кармане фрака.

— Это ещё зачем? — вскинулся старик.

— Я пришёл сюда чтобы обследовать вас, ваша светлость и намерен хорошо сделать свою работу. Хотя без артефактов это будет проблематично, но я хотя бы пойму есть ли у вас проблемы или нет.

— Мне восемьдесят три. Как вы думаете есть у меня проблемы или нет. К вам только попади, так и залечите насмерть, — отмахнулся князь.

— Прошу меня простить, ваша светлость, но у меня приказ её светлости. Дайте пожалуйста руку, — настаивал Жилин.

— Её светлости значит, — недовольно пробурчал Зарецкий, тем не менее протягивая руку.

Обследование продлилось порядка получаса. Лекарь заставил пациента раздеться, после чего простукивал, прослушивал и использовал несколько диагностических рунных цепочек. По ходу устранив парочку не хронических болячек. Наконец он помог князю одеться, поклонился и направился на выход.

— Сергей Александрович, а вы ничего не забыли? — возмутился князь, повязывая пояс халата.

— Нет, ваша светлость. Я полностью закончил обследование, и далее не смею отвлекать вас от дел.

— И где же ваши рекомендации? Только не говорите, что не нашли у меня болячек.

— Они имеются, ваша светлость. И не одна. Но Мария Семёновна приказала мне доложить обо всём ей лично.

— В этом доме пока я хозяин, — вскинулся князь.

— Не смею в этом сомневаться, ваша светлость, — достаточно дерзко ответил лекарь.

— Ай ладно, идите, — махнул на него рукой князь.

Что толку. Ну заставит он Жилина сейчас же расписать всё в подробностях, а потом благополучно обо всём забудет. Жена же, эта старая перечница, всё одно утащит лекаря к себе и расспросит во всех подробностях. А после начнёт изводить своего благоверного лечением болячек, и теребить по поводу посещения лечебницы, где имелись необходимые артефакты.

При мысли о супруге по груди старика разлилась тёплая волна. Начиналось у них всё не слава богу. Едва ли не убить друг друга были готовы. Но с годами вышло так, что друг без друга они уже не могли.

Потом мысли опять свернули к посещению лечебницы и настроение опять ухнуло вниз. Там непременно найдутся новые болячки, после чего начнутся регулярные походы к лекарю Жилину, у коего уже давно и основательно обосновалась супруга. Дар и руны это замечательно. Они помогают значительно продлить жизнь. Но со старостью ничего не поделать. А ещё есть болезни которые плохо поддаются рунному лечению, и не остающиеся без последствий.

Увы. С одной стороны руны способны вернуть человека с того света. Но с другой, мироздание предпочитает равновесие и одаривая в одном, непременно отбирает в другом. Можно конечно прожить тихую и долгую жизнь где-то в глуши, не привлекая к себе внимания и никому не переходя дорогу. Но у него так не получилось. Да и не хотел он тихой безвестности.

— Ваша светлость, — войдя в кабинет, поклонился дьяк.

— Аристарх, у тебя всё готово по щенку Каменецких?

— Да, ваша светлость.

— Приступай.

— Слушаюсь, ваша светлость.

* * *

Я шёл по коридору учебного корпуса в направлении кабинета ректора университета. Нужно же доложиться о прибытии, и о том, что я уже вселился в указанный мне пансион. А ещё, он лично должен представить меня моему потоку и куратору. Всё же середина учебного года.

Студентов в коридоре хватало, а потому приходилось постоянно лавировать, чтобы с кем-нибудь не столкнуться. Я же не