Дагестанцы — это такие же жители России, как и мы с Вами. Посему, такие же хм-м… русские, как мы с Вами. И нам с Вами должно быть понятно, что драка со смертельным исходом не всегда является преступлением на национальной почве. А кто кого, кстати?..

— Два — ноль в нашу пользу, — обрадовано отрапортовал младший лейтенант Эскинд.

— Ну и то ладно… Оружие убийства?..

— Два кастета.

— Ну, ё-моё!.. У нас что, в тюрьмах день открытых дверей? — когда-нибудь меня уволят из прокуратуры и из органов вообще за нарушение субординации, и будут, безусловно, правы. Слишком много я стал себе позволять. Сейчас я должен был одёрнуть дежурного, прочитать ему познавательную лекцию о, совершенно не присущей мне самому, толерантности, отчитать за доклад не по уставу, и ни в коем случае не задавать ему провокационных вопросов. Почему-то не смог. Перезвонил в Курортное отделение ГИБДД, устало задал всё те же вопросы о ночных происшествиях. На мой вопрос о «мазде» прозвучал глухой ответ:

— «Мазда» эр-икс восемь чёрного цвета номерные знаки К 049 ТУ… Авария в районе Тарховки со смертельным исходом…

Глава 21

Что в этой Тарховке, магнитная аномалия, что ли?! Кировский убит в Тарховке, теперь эта «мазда»… Можно даже не выяснять, кто был за рулём. И так всё ясно. Произносить свои домыслы вслух я не стал, опасаясь за Бершадского. Попросил дежурного:

— Подробности можно?

— Да, конечно. За рулём была молодая девушка, — сухое протокольное изложение превратилось в обычный рассказ, — Элина Бершадская, восемнадцати лет. Там довольно крутой поворот есть, если скорость не сбросить, то можно и не вписаться. Скорее всего, не справилась с управлением, судя по всему, в поворот она вошла, не снижая скорости. У нас там за поворотом электронный радар стоит. Он показал, что она шла на стольнике. На самом-то деле, невеликая скорость. Конечно, с серьёзным превышением. Это ж населённый пункт, там шестьдесят… Знаки ведь все висят. Так они ж плевать хотели на знаки! — пожаловался дежурный. — Гоняют, как сумасшедшие. А девчонка, видать, первый год за рулём. Хахаль, небось, подарил тачку, и права вместе с ней… Опыта нет. Может, по прямой и справилась бы, а на повороте скорость не сбросила, так и вошла на стошке… Заносить стало, судя по всему… Она, может, и хотела вырулить, но новичок… Там и опытные водилы, бывают, вылетают. Но там ни оврага, ни канавы, в этом месте даже бордюра нет. Она вылетела на газон, прямиком, через всё поле, пропахала землю и со всей дури — в столб! Машина вдребезги… Её буквально на столб намотало. Ни подушки, ни ремень не спасли. Это тот случай, когда ремень может быть лишним. Не пристегнись она, сев за руль, может быть, и осталась бы жива… Чёрт его знает! Наши на выезде, когда осмотрели место происшествия, вообще сказали, что она за рулём заснула. Но там эксперт надрывается сейчас, — опомнился вдруг дежурный, — он определит же…

— Где сейчас машина?

— Так там же, на месте аварии. Там сотрудники полночи колдовали. Не знаю, чем закончилось.

— А водитель? — я намеренно подбирал слова, чтобы снова не привести Бершадского в бессознательное состояние.

— Водитель в морге, — удивлённо ответил гаишник.

— Из РУВД группу вызывали?

— Да нет. А зачем? Это же просто авария, ничего сверхъестественного. Ну, разбилась девчонка, бывает… — философски заметил дежурный, — Если вашего брата, следователя, дёргать на каждую аварию с летальным исходом, то у вас времени на убийц и карманников не хватит.

Ишь, заботливый какой! Радеет за безопасность граждан. Что-то, мне показалось, не складывалось в его повествовании. Вот только что именно, я никак не мог уловить. Эх, был бы я знаменитым сыщиком с мировой славой. Я бы сейчас весь разговор, предварительно записанный, слушал бы уже по второму разу и, скорее всего, понял бы, что не сходится. Прокручивал бы запись вперёд-назад и ловил бы нужный момент, который мне так не понравился. А сейчас просто мучительно морщил лоб, прислушиваясь к болтовне гаишника. Что-то не так… Что-то мне не понравилось… Что?! Что-то щёлкнуло в мозгу, и я прервал философствование дежурного:

— А тормозной путь присутствует?

— Да нет, не особо. На асфальте его вообще не нашли, ну а на земле и на траве там его и быть не могло, даже если она жала на тормоз изо всех сил. Просто наши рассудили, что такой силы удар стал возможным только на огромной скорости. Такое впечатление, что у неё газ заклинило, и она ещё быстрей разогналась после поворота. Может, конечно, она пыталась из заноса выйти. У неё ж передний привод… Был… Иногда помогает. Но, если бы даже не помогло, она всё равно успела бы на тормоз нажать. Отсюда и появилась версия, что она заснула за рулём.

«Заснула за рулём!». Что ей спать-то?! В десять вечера у этой тусующей подросли жизнь только начинается. Они в это время таким бодрячком! Нет, ни фига она не спала. А что, если с ней в машине кто-то был, кто заставил её жать на газ? Тогда, куда он делся? Выпрыгнул? Что-то я сомневаюсь. Нет, в машине была она одна. Не было никакого «его». Не бы-ло! Надо экспертам звонить.

— Когда ваши эксперты заступают на службу?

— В восемь. Скоро уже появятся. Они вчера полночи возились. Я сам-то там не был, у меня дежурство. Просто заезжал кореш, рассказывал подробности. Вот я и в курсе…

«Кореш!» — поморщился я. Ей-богу, скоро уже воры и бандиты будут разговаривать через «будьте любезны», «покорно прошу» и «милостивый государь», а новоявленная полиция прямиком перейдёт к жаргонному общению. Тихий ужас! Взяв у дежурного телефон экспертного отдела, я закончил разговор. Сейчас мне предстояло решить, что же делать с Бершадским. Он смотрел на меня умоляющими глазами. Боже, как страшно, что я ничем не могу ему помочь. Я не имею права солгать, но, видя лицо несчастного измученного отца, я никак не мог набраться сил и сказать ему всю правду. Он уже понял, прочитал по тени на моём лице, и всё же на что-то надеется. Слышал ведь всё: про водителя, про тормозной путь, про машину… Слышал… Всё же цеплялся за соломинку, которая настолько хрупка, что не могла выдержать груз его беды.

— Элина? — только и смог вымолвить он.

Я собрал все силы и кивнул. Он закрыл лицо руками, и его плечи затряслись в беззвучном рыдании. Час ушёл у меня на то, чтобы хоть как-то успокоить несчастного отца. Через час мы покинули съёмную квартиру Элины Бершадской и направились в сторону Старо-Невского. За этот час я успел узнать, что основной подозреваемой по делу об убийстве Станислава Жеглова, сводного