Как-то он посчитал, сколько зарабатывает Департамент по вопросам гражданства на «Втором шансе». Выходило — семьдесят пять миллиардов эров или семьдесят пять миллионов живых рублей в год.

Такова почти точная цена этой иллюзии.

* * *

Улыбчивый тракторок возил Славку взад-вперёд по лужайке, а ему самому оставалось только вовремя поворачивать руль, да следить за датчиком наполненности травосборника. Как только загоралась жёлтая лампочка возле картинки со стожком сена, Славка отключал работу ножей и направлялся к северной оконечности лужайки, где возле небольшой двуосной тележки дожидался старик. Славка уступал ему место, и Дядёк, попутно объясняя, как и что надо делать, выгружал исходящую духмяным ароматом траву в прицеп.

«Яйцо» произвело на Славку большое впечатление.

— А за зимним садом кто ухаживает? — как бы невзначай поинтересовался он.

— Этим занимаются специалисты… Там микроклимат, системы сложные всякие, нам туда нельзя.

— Вольные специалисты? — Славка моментально забыл о «яйце».

— Вольные, а то как? Тут много вольных работает. Группа садовников приезжает раз в неделю, повара и официанты, если праздник большой намечается, техники-электрики, уборщицы. Много их… — Дядёк замялся и скомкано добавил: — Пока.

— И они все что… знают?

Мысль об этом казалась Славке невероятной.

— Некоторые знают. Взять хоть охрану, тоже ведь вольняшки. Или доктор, который тебя осматривал. Но большинство пока не в курсе.

— И как тогда?

— Когда как. Прячут или обманывают.

— Чего?

— Браслет фальшивый надеваем и идём работать, — Дядёк выудил из кармана синий «ремешок» и протянул Славке.

Славка с опаской взял браслет в руки. Никогда ему ещё не доводилось видеть унэлдок вот так вот, отдельно от чьей-то руки. С виду это был самый настоящий удок: материал, цвет, вес, «шишка» с начинкой — всё, как и должно быть. Но, приглядевшись, он всё же заметил разницу — браслет не был сплошным. Один конец ремешка вставлялся в другой, за счёт чего охват удока мог регулироваться. Так легко было его снимать и надевать, когда потребуется.

— Не настоящий? — зачарованно разглядывая диковинку, прошептал Славка.

— Да. Обманка. Пустышка.

* * *

А после обеда Чита хвасталась своим новым браслетом.

Ей заменили неудобный массивный крепсет на новый — тонкий розовый.

Она поставила ногу на табурет и, победно поглядывая на смущённого Славку и иронично похмыкивающего Дядька, демонстрировала обновку.

— А гладкий какой! — восторгалась Чита. — И не трёт нигде! Слава, как тебе?!

— Ага, — одобрительно кивал Славка, силясь оторвать взгляд от упругого блестящего бедра.

— Миша вызвал сегодня днём! И вот, поменял! А то я с тем намучалась! В сапожок не влезть, чулки за острые края цепляются! А тут!..

Славка смотрел на неё и думал, как же это надо свыкнуться со своей невольничьей ролью, чтобы вот так радоваться рабскому ошейнику? Пусть даже ошейник этот не на шее, а на ноге. И вообще, кого тут ни возьми: и Дядька, и Читу, и Белобрысого — все они ведут себя так, словно всё в их жизни нормально и даже хорошо. Неужели и он будет когда-то так же?

Немного позже он и Чита вместе вышли на крыльцо.

— Как ты сюда попала? — спросил он, отмахиваясь от назойливого слепня. — Тебя украли?

— Да нет, никто не крал. Я тут по сделке.

— Как это?!

И она рассказала.

Рассказала, как в Доме Холостяка она из обычных «охотных баб» доросла до «лоретки» — элитной проститутки, услугами которых пользуются только господа. Перебралась в ЦГБ — центральный государственный бордель на Арсенальной. Рассказала, как один господин, а точнее, его представитель, сделал ей предложение — пойти в вечное услужение в семью «светлых», а взамен пообещал вернуть её маме гражданский статус.

— У мамы начался диабет. Она бы умерла. А «синякам», как известно, инсулин бесплатно выдают. Вот я и согласилась.

— В вечное услужение?

— А было-то лучше что ль?

Читу привезли сюда, на усадьбу, и подарили Веронике Егоровне свет Стахновой. И вот уже третий год, как она живёт здесь.

— Статус-то маме вернули?

— Да! — радостно закивала Чита. — У неё всё хорошо! Вот только…

— Что?

— Ей сказали, что я умерла. Пришлось так сказать, чтобы она меня не искала.

Потом он спросил про Белобрысого, вдруг и про него Чита знает? Оказалось, знает. Да такое, что слушал он его историю с открытым ртом.

Блондинчик не врал — на свободе он действительно был «красным».

В прежней вольной жизни Аркашка работал программистом-скульптором популярных коллекционных фигурок «жиру». И был он не просто скульптором, а лицензированным гранд-мастером, которых на всю страну насчитывалось не больше двух десятков. И как гранд-мастер он имел статус сударя, личную мастерскую и право ставить на своих работах авторское клеймо в виде переплетённых букв «АХ» — Аркадий Харитонов.

«Жиру» невероятно популярны как среди простых граждан, так и среди «светлых». Считается, что эти фигурки приносят удачу и являются лучшим выражением патриотического духа (после портрета монарх-президента, разумеется). Даже в отцовской квартире на полке стояла статуэтка рабочего, и Славка в детстве часто разглядывал её, поражаясь тому, как искусно прорисована каждая мельчайшая деталь «человечка» — от складок на одежде до морщинок возле глаз.

Но между фигурками, которые поступали в общую продажу, и теми, что изготовлялись для «светлых», была существенная разница. И даже не одна. Дорогие коллекционные «жиру» отливались из драгоценных металлов: серебра, золота и даже платины — по особому заказу их часто вручную раскрашивали мастера-художники, а то и украшали драгоценными камнями, в то время как обычные фигурки лили из олова или в лучшем случае из бронзы. Можно было купить специальный набор для покраски и самому разрисовать статуэтку. Формы для дорогих фигурок изготовлялись гранд-мастерами. А простые «жирухи» «лепили» мастера попроще.

Все заказы поступали от Министерства культуры, которое и владело торговой маркой «Жизнь Руси». При помощи специальной программы Аркаша и прочие мастера на компьютере «вылепляли» заготовку — трёхмерную модель будущей скульптуры. Это очень кропотливая и невероятно тонкая работа. Затем на специальном станке изготовлялась форма для заливки. Обычные фигурки отливались сотнями и даже тысячами. А вот драгоценные «жирухи» выходили очень ограниченными тиражами, и каждая статуэтка имела свой порядковый номер. Стоили такие фигурки невероятно дорого.

Но был ещё и тайный рынок «жиру», не имеющий никакого отношения к Минкульту, когда богатые коллекционеры напрямую обращались к гранд-мастерам с заказом выполнить одну единственную статуэтку только для них. Иногда состоятельные заказчики просили изготовить свою личную копию или копию кого-то из родственников: родителей, жён, детей, друзей, любовниц и любовников. Но куда чаще заказывали «непотреб»: обнажённые фигуры (нередко в самых непристойных позах) и даже порнографические сценки. И именно они ценились состоятельными заказчиками более всего.