Эдик подскочил, рухнул мимо дивана и заметался по тёмной комнате, спросонья не до конца понимая, что происходит. Наконец, догадался включить свет, растерянно огляделся… Его лицо исказилось гримасой разочарования. Друзья, камин, заставленный яствами стол… Это было всего-навсего сном.

А сирена всё надрывалась.

Эдик печально вздохнул, поднял с пола разгрузку, зацепил за ремень карабин и отправился выяснять причины тревоги.

На пост видеонаблюдения он пришёл первым. Оператор разрывался между клавиатурой и джойстиками, прижимал потной щекой к плечу телефон и орал в трубку мобильника:

— Массовый прорыв на Ленина! Да на какой Ленинской… на Ленина тебе говорю… Да, массовый… Да, больше трёх… Да чтоб тебя…

Смартфон выскользнул, свалился под стол. Оператор полез доставать, а Эдик уставился на экраны, куда была выведена та самая площадь Ленина с разных ракурсов.

Памятник Ильичу. Административная высотка, где располагался минсельхоз, общественная палата, избирком и бог весть, что ещё. Двухэтажный пристрой с крыльцом практически во весь фасад здания. Какая-то камера краем цепляла колоннаду с торца Дома Советов, где заседало областное правительство. Какая-то — сквер перед ним…

И сейчас там творилось форменное светопреставление.

Именно это подразумевал полковник, когда говорил о кратном увеличении пузырей. Эдик за минуту насчитал шесть штук, если не больше. Мониторы то и дело засвечивало разноцветными вспышками от порталов. Среднеустойчивые, слабые, сильные, они раскрашивали ночь во все цвета радуги. Сворачивались кольцами переходов, осыпались сверкающим дождём, разлетались весёлыми брызгами… На салют очень похоже, вот только настроение не праздничное, но Эдик прямо отсюда чувствовал разлитую над площадью магию.

Почти каждый портал приносил какую-то тварь, а то и нескольких, но буйство красок мешало рассмотреть их в деталях. За памятник ускакал кто-то рогатый с копытами и скрылся в двухэтажном пристрое. К скверу скользнула многоногая тень и нырнула в кусты, её даже толком разглядеть не успели. Отряд непонятно кого — десять особей в гребнистых шлемах, с копьями и щитами — вырвался на Парковый проспект и устремился к вокзалу. В действительности до него километр с гаком, не меньше, но направление то…

В коридоре затопали берцы, дверь приоткрылась, в кабинет просунулась голова в каске и балаклаве.

— Колдун здесь?

Эдик узнал голос Заслона, команду которого приставили его охранять, и отозвался, не отрывая глаз от экранов:

— Здесь я.

— Мы в коридоре будем. Без нас никуда ни ногой, — строго наказал боец и скрылся, не дожидаясь ответа.

— Да понял уже, — буркнул Эдик и закрылся ладонью от особенно яркой вспышки, — Ох ты ж, мать твою…

В центральном мониторе полыхнуло словно от сварки, и перед глазами поплыли яркие пятна с радужным окоёмом.

— Мать моя, женщина… — ахнул оператор. — Это что же такое творится…

Когда картинка вновь обрела чёткость контуров, девятиэтажка Минсельхоза медленно осыпалась кусками стекла и бетона, а клубы строительной пыли обтекали три огромных портала. Те пока не свернулись в тор перехода, но это лишь вопрос времени. Даже Эдик опешил от подобного зрелища.

— Насмотрелись? — раздался за спиной невесёлый голос.

За впечатлениями от происходящего появление Виктора Вениаминовича осталось незамеченным. К его приходу на экранах добавилось красно-синих сполохов — экипажи ДПС начали блокировать дороги. Левый монитор перечеркнул жирный пунктир трассеров — похоже, потихоньку подтягивалась тяжёлая техника.

— Я собственно, за тобой, — полковник тронул Эдика за плечо. — Поехали, по городу объявлена общая тревога.

***

До площади Ленина рукой подать — два квартала по прямой, и на месте — но лезть в самое пекло было не очень разумным поступком. Поэтому едва тронулись, Саша сразу свернул направо на Краснознамённую, потом налево на Советскую, а там дальше сквер, он прикроет. Позади, с дистанцией в метр, манёвры минивэна с точностью повторял чёрный «Гелик» с бойцами Заслона.

Фары головной машины уже выхватили решётку низенького забора, полосу аккуратно стриженной живой изгороди сразу за ним, когда перед капотом образовался портал. Неустойчивый малый, он блеснул зелёным болотом в ярких лучах галогенок, лопнул и выплеснулся под колёса потоком жёлто-коричневой жижи. Мерзкой даже на вид.

Машина тут же осела на обода, пошла юзом, заскрежетав по асфальту оголёнными дисками. Саша лихорадочно закрутил рулём, в попытке её удержать. Сзади засвистели тормозные колодки — внедорожник спецов вильнул в сторону, чтобы избежать столкновения.

Эдик вцепился в сиденье, чтоб не упасть и почувствовал выброс магического субстрата. Ощущение сродни глотку воды для изнывающего от жажды путника. Единственно, глоток получился маленький, а вода оказалась протухшей. Но выбирать не приходится, для начала и это сойдёт.

Эдик поморщился от неприятного послевкусия и боковым зрением заметил шевеление в склизком месиве. Бескостные полупрозрачные тела… тупые глаза на стебельках-рожках… В памяти всплыла страничка из бестиария.

— Токсичные слизни Тсуала. В жижу не наступать, без ног останетесь! Кислота! — крикнул он, сдвинул дверь и выскочил из салона ещё не полностью остановившегося минивэна.

— Сам-то куда полез, дурень, — попытался его перехватить полковник, пока Андрей по рации дублировал предостережение для охраны.

— У меня сапоги из Антрацитового Аспида, мне пофиг, — самодовольно ухмыльнулся Эдик и, приземлившись, отбежал подальше от края кислотной лужи.

Первым порывом было выжечь мерзких созданий огнём — самое простое решение. Но риск получить вместо потока пламени, пучок непредсказуемых молний заставил Эдика отказаться от первоначального плана. Он вскинул карабин к плечу, крикнул: