Макрам пошёл следующим. Скала была испещрена оспинами и стёрта, так что, как только он добрался до конца веревки, спуск оказался не таким трудным, как он опасался. Последний человек, Демир, начал свой спуск, как только Макрам отпустил верёвку. Когда Макрам был достаточно близко для безопасного спуска, он прыгнул и приземлился рядом с Тареком на выступе. Демир не отставал.

Все они прижались спинами к скале, чтобы скрыться из виду со стороны входа. Он находился рядом с лестницей и уходил вглубь скалы, представляя собой не более чем просто вход в пещеру. Там не было ни ворот, ни двери, только зияющая дыра в скале.

Утёс загораживал тот рассветный свет, который был наверху, и Макрам был рад этому, по крайней мере, они не ослепнут в тот момент, когда ступят в темноту тюрьмы.

Быстрая птичья трель предупредила их, что Эмре и Муса отпускают верёвку. Падая, она издавала низкое, пронзительное гудение, ударяясь о выступ, её хвост быстро полетел чрез край и потащил всё остальное вниз, в океан внизу. Макрам чувствовал этот звук каждой костью, наблюдая за входом в тюрьму, кто-нибудь из охранников однозначно выйдет проверить. Тарек обнажил меч и двинулся к двери, Ахмад и Джем за его спиной, затем Макрам и Демир.

Двое охранников выскочили из пещеры, чтобы разобраться. Тарек нокаутировал одного из них своевременным ударом, который застал первого врасплох, но второго пришлось повалить на землю. Они заткнули ему рот ещё несколькими полосками, которые сделал Тарек, и связали его вместе с его потерявшим сознание товарищем. Макрам взглянул на лестницу перед тем, как они вошли в тюрьму. Муса и Эмре спускались по ступенькам так быстро, как только могли.

Первая половина пещеры была не освещена, но слабый магический свет пробивался из глубины. Макрам мог видеть только более резкие тени своих людей на фоне входа в пещеру. Он схватил Тарека за плечо, чтобы приостановить его и подождать, пока их глаза привыкнут. Дыхание Тарека было прерывистым, совпадая с частотой пульса Макрама. Он ждал, прислушиваясь, уверенный, что в любой момент услышит приближение лошадей и на них нападут люди командира Айана.

Как только они снова двинулись вперёд, то поднялись по короткой мощёной тропинке. Было легче приглушить шаги по камням, чем по неизменному полу пещеры, на котором могли быть камешки и выступы, чтобы выдать их. Они ещё больше замедлили свой крадущийся шаг, плотно прижимаясь к стенам пещеры, по мере того как свет становился ярче, а звук голосов впереди поднимался и затихал в разговоре.

Макрам шёл впереди, нащупывая каждый шаг, прижавшись спиной к стене, одной рукой придерживая вложенный в ножны меч, чтобы он не царапал по камню, другой ощупывая стену впереди. Если бы это не было учением, он бы уже закончил. Они прибежали бы, применили здоровую дозу его магии и мечей и подчистую вычистили бы это место. Красться было обременительно и излишне утомительно, и он ненавидел то, как это заставляло всё его тело дрожать от напряжения. Красться было слишком похоже на ожидание, слишком неуверенно, слишком уязвимо.

В обширную пещеру, превращенную в комнату, из круглого отверстия лился свет. Как только Макрам смог рассмотреть помещение, он остановился, и остальные сделали то же самое. Затаив дыхание, он подкрался так близко, как только осмелился, к ореолу света, льющемуся из проёма.

Столы были расставлены по периметру, ковры беспорядочно разбросаны по выложенному каменной плиткой полу, а на дальней стороне открывались три туннеля. В центре комнаты возвышался гигантский низкий стол, окружённый подушками для сидения. Внутри была дюжина мужчин. Двое сидели за столами, трое развалились возле, ковыряясь в остатках завтрака. У каждого туннеля стоял человек. Остальные пятеро рассредоточились по всему помещению, один точил свой клинок, трое были вовлечены в беседу, а последний мужчина стоял перед одним из столов, читая лекцию сидящему за ним охраннику.

Макрам жестом подозвал Тарека, и тот вошёл в комнату.

Дюжина пристальных взглядов остановилась на нём. Тяжёлая тишина пронизывала пространство.

— Джентльмены, — сказал Тарек.

Его приветливый тон смутил их достаточно надолго, чтобы Макрам и остальные смогли войти в комнату, но не настолько, чтобы помешать им заметить обнажённые мечи, луки и явно иностранный вид группы.

— Что такое?

Охранник встал из-за одного из столов, наклонившись вперёд и опираясь на кулаки, свирепо смотря на них. Его реакция, больше, чем что-либо другое, что Макрам видел до сих пор в Тхамаре, и она говорила о том, что в стране царит мир. Он отвечал вооружённым иностранцам вопросами, а не мечами.

— Мы проводим учения от имени Верховного Совета, — Макрам двинулся к центру комнаты, — и не намерены причинять вам никакого вреда.

— Вы будете стоять там, где стоите, — приказал охранник, обходя стол.

Остальные сделали то же самое, переместившись к центру комнаты, к Макраму, пытаясь отрезать его от своих людей.

Бегущие шаги эхом раздались во входном туннеле.

— Это мы, — крикнул Муса, чтобы представиться, и Макрам немного расслабился. — Компания в пути, — сказал Муса, когда они подошли к нему, оба тяжело дыша. — Около двадцати человек из дворца.

— Найдите мне ключи от камеры, — приказал Макрам.

Они потратили слишком много времен на незаметное приближение. Его пульс застучал в висках, когда он подавил свой инстинкт, чтобы отпустить поводья магии. Никакой магии. Он не мог выиграть учение только для того, чтобы ему отказали, потому что узнали, кто он такой.

— Я посажу тебя в камеру, и мне плевать на кого, по твоим словам, ты работаешь.

Стражник сделал знак остальным, и они обнажили мечи.

Завязалась беспорядочная, тесная рукопашная схватка. Они двинулись полукругом, тесня друг друга. Один человек фактически разбил нос своему товарищу, замахнувшись мечом назад, чтобы рубануть им Джема, когда тот двинулся им навстречу.

Хаос был так же знаком Макраму, как его собственное дыхание и пульс. Его магией был хаос, быстрое разрушение порядка, и он существовал в нём, как рыба в море. Хаос тёк вокруг него и был его сущностью, столь же необходимым для того, кем он был, как его