Это был редкий дар, и Джегер был вынужден это признать.

На этот раз после интервью возле него замешкался Стефан Краль. Складывая съемочное оборудование, он начал исповедоваться относительно эпизода с запрещенной видеосъемкой на песчаной косе.

— Я надеюсь, вы не сочтете, что я просто распространяю сплетни, — начал Краль со своей странной кривой усмешкой, полностью искажающей его черты. — Просто я подумал, что будет лучше, если вы все узнаете. Тайная съемка была идеей Дейла. Он поручил мне задавать вопросы, а сам занялся камерой. — Краль смущенно посмотрел на Джегера. — Я сразу ему сказал, что ничего у него не выйдет. Что вы нас раскусите. Но Дейл и слышать ничего не хотел. Ведь он великий режиссер, а я какой-то там помреж. Во всяком случае, именно так он себя представляет. Так что последнее слово всегда за ним. — В голосе Краля звучала обида. — Я гораздо старше его, мне намного чаще приходилось снимать в джунглях, но каким-то образом я оказался его подчиненным. Честно говоря, я не удивлюсь, если он попытается повторить свой трюк. Просто хотел вас предостеречь.

— Спасибо, — кивнул Джегер, — я буду начеку.

— У меня трое детей, — продолжал Краль. — Знаете, какой у них любимый фильм? — Перекошенная ухмылка все шире расплывалась по его лицу. — Шрек. И знаете что? Дейл — это чертов Прекрасный Принц. И он этим пользуется. Телевизионная среда изобилует женщинами — режиссерами, администраторами, продюсерами. Он всех их заставляет плясать под свою дудку.

Во время службы в армии Джегер обрел репутацию человека, превращающего трусов в героев. Возможно, именно этой способностью объяснялась его врожденная симпатия к неудачникам. А в прикомандированной к экспедиции съемочной группе Кралю явно отвели роль неудачника.

В то же время Джегер отлично понимал, почему Карсон возложил всю ответственность на Дейла. В армии очень часто молодые офицеры командовали людьми, превосходящими их и по возрасту, и по опыту, на том лишь основании, что они обладали качествами лидеров. И на месте Карсона он поступил бы точно так же.

Джегер постарался приободрить Краля, сказав ему, что он в любой момент может обратиться к нему со своими сомнениями. Но в конечном счете примирение зависело только от их обоюдных усилий. И было жизненно важно, чтобы они к нему пришли.

Подобное напряжение, это клокочущее негодование, испытываемое киношником, серьезно угрожало целостности и успеху экспедиции.

Под носом лодки Джегера белая и черная вода смешивались, образуя грязно-серую взвесь, а отдаленный гул Дьявольского водопада перерастал в зловещий оглушительный рев. Это заставило Джегера сосредоточиться на неумолимых приоритетах настоящего.

Им необходимо было высаживаться на берег, и поскорее.

Впереди и справа он заметил подходящий участок берега, полускрытый под низко нависающими ветвями деревьев.

Сделав отмашку рукой, он повернул нос своей лодки в сторону берега, и остальные лодки послушно потянулись за ним. Усиленно работая веслом, он заметил, как в подлеске что-то промелькнуло. Наверняка какое-то животное. Джегер всмотрелся в царящий под деревьями полумрак.

В следующее мгновение из джунглей показалась фигура.

Человек.

Босой и обнаженный, не считая завязанного вокруг талии плетеного пояса из коры, он стоял на виду у всех и не сводил глаз с Джегера.

От воина племени амазонских индейцев, до сих пор не вступавшего в контакт с цивилизованным миром, Джегера отделяло около пятисот ярдов воды.

Глава 38

У Джегера не было ни малейших сомнений относительно того, что воин джунглей захотел, чтобы они его увидели. Вот только почему? Индеец материализовался из теней и, конечно, мог бы и дальше оставаться незамеченным, если бы не решил показаться.

В одной руке он держал изящно изогнутый лук и стрелу. Джегер был хорошо знаком с подобным оружием. Каждая из длинных стрел была снабжена плоским бамбуковым наконечником, острым как бритва, да еще и зазубренным.

Одну сторону бамбукового наконечника обычно покрывали ядом дерева тики уба, который также являлся антикоагулянтом, а хвост стрелы обрамляли хвостовые перья попугая, стабилизировавшие ее в полете. Если наконечник стрелы пронзал кожу, антикоагулянт не позволял крови сворачиваться и жертва умирала от потери крови.

Дальность стрельбы из духовой трубки была чуть выше сотни футов, хотя в данной ситуации хватило бы и этого. Зато стрела, выпущенная из лука, легко преодолевала в четыре-пять раз большее расстояние. Именно таким оружием пользовались индейские племена при охоте на крупных животных: возможно, кайманов, наверняка ягуаров и, вне всякого сомнения, врагов в человеческом обличье, посмевших вторгнуться на их земли.

Джегер повернул весло и отбил по поверхности воды сигнал тревоги, предостерегая всех, кто шел за ним, об опасности, если они ее не заметили.

Вытащив весло из воды, он положил его в лодку и опустил правую руку на карабин. Несколько мгновений он продолжал приближаться к берегу, пристально глядя в глаза амазонскому индейцу, который в свою очередь в упор смотрел на него.

Он сделал знак рукой, махнув ею в одну, а затем в другую сторону. Справа и слева от него появились и другие фигуры, подобным же образом одетые и вооруженные.

Джегер насчитал двенадцать воинов. Вполне возможно, что в полумраке у них за спиной скрывались и другие. Как будто в подтверждение его подозрений предводитель — а никем иным он быть не мог — снова сделал движение рукой, как будто отдавая некое распоряжение.

Над рекой разнесся крик.

Животный, гортанный, низкий, он быстро перерос в ритмичный боевой клич, волнами перекатывающийся над водной гладью. Он перемежался сериями невероятно мощных ударов. Казалось, этот сотрясающий джунгли ритм выбивает огромный барабан: кабууум-бууум-бууум, кабууум-бууум-бууум!

Рокочущие звуки эхом разносились над водой, и Джегер узнал их. Он слышал что-то подобное, когда обучал людей полковника Эвандро. Где-то недалеко от берега индейцы стучали своими тяжелыми боевыми дубинами по выступающим над землей корням, и доносящиеся из-за стены деревьев удары напоминали гром.

Вожак индейцев поднял вверх лук со стрелами и начал потрясать оружием в его сторону. Боевой клич стал еще громче, «барабаны» отбивали ритм в такт каждому движению его руки. И сам жест, и общий эффект не нуждались в переводе.

Не приближаться.

Проблема заключалась в том, что Джегер просто не мог повернуть назад. Позади находилось более сотни километров реки, мало того что вверх по течению, но еще и в противоположном от цели их путешествия направлении. Впереди их ожидал прыжок с Дьявольского водопада.

Они должны были высадиться на берег именно здесь. В противном случае Джегера и его людей ожидали серьезные неприятности.

Обстоятельства явно не благоприятствовали первому контакту с этим племенем, но выбора у них не было. Во всяком случае, Джегер его не видел. Через несколько секунд им