Шрифт:
Закладка:
«…говорю же, разогрелся…» — довольно хмыкнул Муха: «…считай новый рекорд — девять трупов за восемь секунд…»
«…не считово…» — скривился профессор: «…молодняк все какой-то, и скорее всего вообще не воины, а служки на подхвате, даже от молитвы жмурились… Вот когда будет, кто посерьезней, тогда и будем рекорды ставить. А тут они нам, считай, фору дали…»
Даже оборачиваться не стал, только ткнул в ближайшего огневиком, надеясь изгнать и восстановить немного силы. Пшикнуло, будто газ заканчивается, но только ткань тлеть начала. Действительно, неофиты какие-то.
Я встряхнул головой, прогоняя наваждение. Не сон, конечно — все под контролем было, но ощущение будто я не сам все сделал, а самим собой джойстиком управлял в очках дополненной реальности. Пусть и не считовый рекорд, но мы явно растем и становимся сильнее. И фобосы, и я сам. Страшно представить, что будет, когда и Ларс перейдет на условный второй уровень.
Спуск неожиданно закончился. Тоннель выровнялся и практически сразу влился в огромную пещеру с кучей толстых и высоких сталагмитов, растущих из земли. Между камнями проглядывало озеро, от которого и несло скверной. Рядом со мной никого не было, я спрятался возле особо кривого и толстого камня и начал аккуратно сканировать помещение, а потом и пытаться незаметно высунутся на разведку.
Разрыв был здесь — мейн опять заурчал, выражая сомнительное удовольствие от близости темной силы. Нууу, на вкус и цвет, как говорится…
Через ауру разрыв был похож на цветочный бутон, который медленно и неровно пытался раскрыться. Багровый центр, в котором бурлило что-то белое, словно души призраков круги наматывают, частично был прикрыт рваными «лепестками». По бокам они уже продвинулись наполовину, сверху — всего на треть, а снизу разрыв уходил под воду, и понять степень «созревания» было нельзя. Но то, что было на поверхности, уже открылось.
Лепестки напоминали расплющенных червей и постоянно двигались, как волны накидываясь на центр и откатываясь назад. Создавалось впечатление, что черная гладь разрыва дышит, каждый раз выгибаясь все больше. Еще чуть-чуть и лопнет.
С трудом (на фоне разрыва) я заметил ещё признаки «жизни». В пещере были люди. Где-то рядом с озером слабо мерцал переплетенный клубок серых аур, пропитанный страхом, болью и отчаяньем. Рядом с ними несколько бледных Грешников, такие же неофиты-работяги, как были на входе. А вот перед озером, перекрывая ауру разрыва, пылал кто-то особенный, мощный и наполненный скверной по самую макушку. От него шла смешанная гамма чувств — от радости и предвкушения до обжигающей ненависти.
«…интересно, откуда сюда вода поступает?» — спросил Муха.
«…а это не вода…» — неожиданно в моей голове появился чужой голос, не незнакомый, а именно чужой: «…выходи уже, я знаю, что ты здесь…»
Фобосы притихли, напуганные вторжением телепата, которые не только мог направлять свои мысли в чужой мозг, но и спокойно, даже не читать, а именно, что подслушивать все, что там происходит.
«…ты меня не помнишь, но мы уже встречались…не бойся, выходи…» — снова прогудело за ушами: «…я дам тебе шанс…»
— Ой, давай только без этой всей шняги типа: Люк, я твой отец… — я вышел из-за камня и забыл, что хотел сказать про Йоду, вместо этого само вырвалось. — Да, вы тут совсем больные!
Это действительно была не вода. Истоками для озера служили пять столбов, расставленные в углах пентаграммы, на которых болтались голые человеческие тела. Связанные за ноги, головой вниз с перерезанным горлом, откуда в озеро капала кровь.
Перекрученный сгусток ауры, оказался клеткой с безумными людьми. Кто-то скулил, умоляя отпустить, а кто-то уже, тупо и отрешенно лишь пялился на озеро. Капец, сидеть вот так, зная, что с тобой будет, и ждать своей очереди.
Неофиты суетились рядом, как раз стащив одно опустошенное тело и скинув его в морозильный ящик на тележке, двинулись к клетке за новым. На меня даже не посмотрев.
«…разрыв голоден, ты же сам это чувствуешь…» — голос гулко отдавался в голове на каждый мой шаг: «…я не знаю ни Люка, ни твоего отца, хоть и наслышан о нем. Мы встречались в доме моих учеников, после того как ты их убил. Признаюсь, я был впечатлен, что ты смог это сделать. Тем интересней было разыграть мой маленький спектакль с тобой в главной роли. Но ты опять меня удивил…»
Я вышел на открытое пространство и, наконец, увидел телепата — высокий пожилой Грешник. Практически одно лицо с тем уродом, чье дело мне показывал Исаев. Только шрамов добавилось — помимо рассеченного глаза, что-то явно случилось и с челюстью. Если бы и мог он говорить нормально, то вряд ли бы это у него получилось. Исаев, похоже, довольно дорого свои переломы продал и не только братца младшего упокоил.
«…да, некоторые знают меня под именем Сайлас…» — снова прочитал мои мысли телепат, а потом выдал такое, от чего я чуть не споткнулся. — «…присоединяйся к нам. Ты станешь моим учеником, и я научу тебя быть по-настоящему великим мнемоником и раскрыть свой потенциал. Здесь все забыли, что это. Не сейчас, но скоро. Я вижу, ты еще не готов, в тебе недостаточно тьмы…»
— Я тебя умоляю, — если он читает все мои мысли, то планировать хоть что-то бесполезно, а также и фобосам команды отправлять, остаётся старый добрый диалог, не убью, но хоть заболтаю. — Ну, серьезно. Жопа негра кочегара ночью в темной комнате по сравнению со мной сияет ярким светом. Квадрат Малевича видел? Ага, так вот и он белый тогда по сравнению со мной.
«…что ты опять несёшь?» — прогудел раздраженный голос: «…не пытайся…я вижу все твои попытки. Знаю, куда тянется твоя рука. Полынь тебе не поможет… и не ври себе, я же вижу, как ты хочешь открыть этот разрыв…»
— Действительно, что я несу? Думал сфокусироваться на чем-нибудь. И, главное, не красном, — Я кивнул на озеро. — Брр. На зеленом или там на синем. Цвет неба все-таки. А потом как вспомнил — цвет настроения синий. И Киркорова с Бузовой, прикинь? Хотел тебя расслабить, а выдал такое, что некоторых до дрожи пугает? Или ты картинку не видишь? Муха еще горячий, а Аннушка уже разлила масло. Забей, короче. Сейчас на рекорд пойдем, а тебя просто утопим в этой луже…
Последние слова я произнес, уже сорвавшись с места и пытаясь одновременно сделать все, что усиленно прятал в мыслях. Раз не думать не получилось, попробую думать сразу обо всем. Да, еще с многоходовочками и вариациями.
Термос с полынью я метнул не в него, а в сторону, рассчитывая, что Ларс без подсказки подправит траекторию полета. В Сайласа полетела шашка. А я сразу же, рывком сменил направление, забирая в сторону клеток. Прыгнул, разворачиваясь в воздухе, и выхватил обрез. Финальным аккордом еще и распахнул разрыв с Хрустиком за спиной у Грешника.
Сработал только Хрустик — Сайлас просто перепутал объект моего желания, а все остально просчитал. Легко увернулся от шашки, опередил Ларса, скастовал маленький черный сгусток, который отфутболил в дальний угол пещеры, а потом и в меня запустил такой же, только вытянутый в форму бумеранга. Зацепил за ногу, сбив прыжок, а вместе с ним и выстрел. Выхватил саблю (ту самую, что была на фото) и, оскалив жуткие шрамы на лице, попер на меня.
Не сговариваясь, меня прикрыли фобосы — Харми вколола обезбол, Ларс расшатал несколько «сосулек», висящих на потолке, и обрушил их на Сайласа, мейн активировал защиту и накачал мои руки силой, Муха сжал их в кулаки и понеслось.
Сайлас мог успеть всему этому помешать, если бы не Хрустик, который неожиданно для Грешника, вцепился ему в ногу. Мимолетное замешательство — ударить и отбросить питомца, дало мне время сократить дистанцию. Сбить мутанта с ног, протащить по камням и дать волю Мухе, качнув в него всю энергию…
* * *
Муха же меня и оттащил. Или отключил. Я просто почувствовал, что руки меня больше не слушаются. Я стою по колено в кровавом озере, пальцы намертво вцепились в шею Сайласа, а в смятом до состояния ковшика черепе грешника плещется кровь из озера. И только темные разводы с ошметками серой кожи расплываются вокруг и без какого-либо течения стремятся к разрыву.
«…босс, хорош, третий раз его убить уже не получится…» — осторожно сказал Муха.
«…поддерживаю…» — донеслось от Ларса: «…надо разрыв спалить, пока
