– Расслабься, все хорошо. Может быть, ты все еще боишься меня?

– Я никогда тебя не боялась, – отвечаю я едва слышно, разглядывая пол. – Здесь только одно одеяло, я сейчас принесу второе.

Я разворачиваюсь, но не успеваю сделать и шага. Шон сжимает мою руку, останавливая.

– Я думаю, одного хватит.

– Ладно. Но учти – я обязательно стяну его на себя, – усмехнувшись, произношу я.

– Думаешь, этой ночью тебе будет холодно?

От этого двусмысленного вопроса в сочетании со звуком его голоса по телу пробегает дрожь.

Нет. Холодно мне не будет точно, скорее безумно жарко. А еще я почти уверена, что не смогу заснуть…

Мои пальцы все еще в его ладони. Что-то внутри меня отчаянно желает сжать ее и не отпускать, но вместо этого я опускаю руку, иду к столику, меняю яркий свет люстры на приглушенные лучи ночника и ложусь на кровать, пытаясь понять, рада я или нет тому, что моя двуспальная кровать вместила бы еще четырех человек. Шон ложится на другую сторону кровати.

– Спокойной ночи, – произношу я, прижимая к груди мягкое одеяло.

Ох… Неужели мой голос так сильно дрожит?

– Спокойной ночи, Лиззи, – слышу в ответ.

Я несколько минут смотрю в потолок. Спать совсем не хочется, в голову лезут разные мысли… Интересно, Шон тоже не закрывает глаза и о чем-то думает? И если да, то о чем?

«Я уже тогда что-то чувствовал, только не понимал, что именно. Мне хотелось, чтобы ты была рядом, чтобы смотрела на меня так, как ни на кого больше».

Я не могу поверить… не могу осознать значение этих слов. Знала ли я, что когда-нибудь наступит такой момент? Это совсем неправильно… Почему все вышло именно так? И теперь, зная о настоящих чувствах друг друга, мы не можем сделать то, чего желаем больше всего на свете. Слишком жестоко!

От безысходности я зажмуриваю глаза и сжимаю в ладони простыню. Расслабив пальцы через несколько мгновений, я чувствую мимолетное прикосновение, и сердце в груди больно сжимается. Не выдержав, я медленно поворачиваюсь корпусом к Шону. Наши взгляды встречаются. Между нами – магнитное притяжение и электрическая стена. Кажется, если коснуться ее, тут же ударит током. Мы оба чувствуем это… Но на самом деле преграды лишь в голове. Секунды кажутся минутами. Никогда еще он не смотрел на меня такими глазами… но, наверное, о таком взгляде я всегда мечтала. Взгляд – не привычное равнодушие или жестокость… нежность.

Шон протягивает руку к моей ладони, но я тут же прижимаю ее к груди, нервно кусая губы. Он переводит на них взгляд, затем снова смотрит мне в глаза. Вздохнув, встает с постели.

– Лиззи, это выше моих сил. Я в гостиную.

Когда он выходит из комнаты, я с грустью смотрю ему вслед, понимая, что это самое правильное решение. Но чувствую, что лишаю себя чего-то, что необходимо. Перекрываю кислород. Мучаю себя жаждой.

Я поворачиваюсь лицом к окну и смотрю на огромную полную луну, выглядывающую из-за туч. Это невероятно красиво… Проходит несколько минут, я снова ложусь на другой бок.

Не могу так! Шона ищет полиция, обвиняя в преступлении, которого он не совершал. Из-за меня. Возможно, это наши последние часы… и они уходят из-за каких-то глупых принципов и чертовом представлении о морали!

Я встаю с кровати, выхожу из комнаты и иду к лестнице. Могу я хотя бы раз сделать то, чего хочу, не слушая назойливый голос разума?

Повернувшись к ступенькам, я сталкиваюсь лицом к лицу с Шоном.

– Захотелось подышать прохладным воздухом во дворе, – шепчу я, глядя ему в глаза.

– Но ты ведь замерзнешь в этих шортиках – верхней одежды в прихожей нет, забыла?

– О… совсем из головы вылетело.

– А я подумал, что твой сад выглядит лучше со второго этажа.

– Но ведь сейчас ночь, луна прячется за тучами и ничего не видно.

– Правда? Какая неудача…

Я несколько раз невольно опускаю взгляд на его губы. Безумие какое-то… кажется, я просто не могу себя контролировать.

– К черту правила, – произношу я.

– Уверена? – спрашивает Шон, медленно проводя кончиками пальцев по моей спине.

По коже пробегает дрожь.

– Абсолютно, – выдыхаю я.

Наши губы соприкасаются… кажется, будто земля уходит из-под ног. Так и есть. Еще секунда – и я не чувствую под ногами пола, только его руки на своих бедрах. Обхватив ногами талию Шона и замкнув руки на его шее, я отвечаю на поцелуй, вкладывая в него все накопившиеся эмоции. Я думала, огонь не может гореть еще сильнее, но оказалось, что это была всего лишь искра, породившая неиссякаемое пламя. Я чувствую, как падаю на мягкую постель, и внутри все переворачивается. Бросив безрезультатные попытки подавить в себе чувства, мы наконец можем дать волю своим желаниям…

Глава 17

Я просыпаюсь от звонка мобильного. Как же не хочется вставать… тянусь к телефону, приоткрыв глаза.

– Да?

В голове мелькают воспоминания о сегодняшней ночи, и я тут же бросаю взгляд на другую сторону кровати. Она пуста…

– Доброе утро, Лиз, – произносит Макс в трубку. – Ты должна знать…

Молчание. Я напрягаюсь, понимая, что сейчас услышу что-то очень важное.

– Что я должна знать, Макс?

– Эван был убит. Этой ночью.

Я невольно прижимаю ладонь к губам. Я ожидала чего угодно, только не этого. Произошло еще одно убийство… Как? Кто? Зачем?

Я вспоминаю о записке. Почему же я не подумала об этом раньше, когда поняла, что Шон не имеет к ней никакого отношения? Значит, это была не просто угроза… Или записка тут ни при чем? Все сложилось именно так, как хотел убийца: вина падает на Шона, его разыскивает полиция. И новое преступление теперь могло быть совершено только при одном раскладе: Эван узнал о чем-то очень важном.

– Отравление цианистым калием, – продолжает Макс. – Теперь на счету Уайта, возможно, целых три убийства. Ему светит пожизненное.

– Он не делал этого, – тут же говорю я.

– Не понял…

– Какое из этих четырех слов тебе незнакомо? Макс, я ошиблась! Шон никого не убивал!

– Да что с тобой такое?!

– Я иду в полицию. Сейчас. И там все объясню.

– Может быть, ты сначала поговоришь об этом со мной?

– Нет, прости.

Произнеся последнюю фразу, я отключаю вызов. Мой взгляд падает на тетрадный лист, который лежит на столике.

«Лиззи, произошло еще одно убийство. Я очень скоро узнаю, кем оно было совершено. Будь осторожна