вирусность, потому что она еще не была создана. Это еще одна иллюстрация абсурдности попыток интерпретировать этот документ с точки зрения первоначального замысла.

Регулирование рыночной власти в СМИ и платформах

Регулировать многочисленные социальные вредности социальных сетей сложно, в том числе из-за проблем свободы слова и свободы прессы. Но регулировать рыночную власть несколько проще. В ЕС принят комплексный подход к регулированию развивающегося технологического ландшафта, а Закон о цифровых рынках (DMA), принятый в 2022 году, пытается ограничить рыночную власть . DMA дополняет другие действия ЕС, направленные на защиту частной жизни и социального вреда.

Разница между позицией ЕС и США во многом объясняется влиянием цифровых гигантов на американскую политику. Центральной темой современной экономики является связь между экономической и политической властью. Концентрация экономической власти ведет к концентрации политической власти, что приводит к политике, усиливающей концентрацию экономической власти. В данном случае общественные последствия выходят далеко за рамки вреда, обычно связанного с рыночной властью того типа, с которым антимонопольное законодательство боролось в начале XX века, например, с нефтью и сигаретами.

Есть несколько простых шагов, которые можно предпринять, чтобы ограничить рыночную власть цифровых гигантов, особенно социальных сетей, и ограничить рост рыночной власти, которую дает фирмам добытая ими информация. В прошлые десятилетия государственная политика признавала, что ценовая дискриминация подрывает эффективность (и справедливость). Закон Робинсона-Пэтмена 1936 года объявил ее вне закона, заявив, что фирмы не могут дискриминировать цены, которые они устанавливают. Вместо этого разница в ценах должна быть обоснована разницей в затратах. Но, к сожалению, из-за влияния экономистов свободного рынка, которые утверждали, что рынки являются естественными конкурентными и поэтому на них мало возможностей для искажающей ценовой дискриминации, американские суды не применяли эти положения в течение десятилетий. Настало время начать, потому что это еще одно ограничение свободы фирм использовать то, что повышает благосостояние общества.

Примечательно, что информационные преимущества, которыми пользуются крупные технологические компании, качественно отличаются от монопольных или сговорных преимуществ, которые призваны регулировать основные антимонопольные законы - Закон Шермана и Закон Клейтона, применяемые Федеральной торговой комиссией и Министерством юстиции. Очевидно, что необходимо новое поколение антимонопольного законодательства, разработанного специально для условий, в которых дифференцированный доступ к информации дает преимущество.

Будущее неолиберального капитализма

Обсуждение в этой главе имеет последствия для будущего капитализма в его нынешней форме. В начале века многие талантливые молодые люди были обеспокоены тем, что вместо производства товаров и услуг или знаний, способствующих повышению благосостояния общества, они уходят в финансовый сектор. После того как главенство финансового сектора рухнуло в результате краха 2008 года, многие из самых талантливых молодых людей устремились в технологический сектор. Казалось, это означает, что нужно делать что-то реальное, а прибыль, которую получали эти компании, говорила о том, что она большая. Но сейчас мы должны задуматься о долгосрочной жизнеспособности экономической системы, в которой многие из этих самых талантливых молодых людей занимаются не более чем созданием лучшей рекламной машины.

Это также имеет последствия для будущего демократии. Мы видим результаты недостаточно сдержанной рыночной экономики, в результате которой средства массовой информации, в том числе социальные сети, открыты для тех, кто больше заплатит. Это приводит к поляризации общества, в котором даже нет общего мнения по поводу основных реалий. Главная идея современной экономики заключается в том, что информация - это общественное благо. Мы давно признали, что в демократическом обществе важно иметь хорошо информированных граждан, но многие страны до сих пор всерьез не осознали, что это означает. Это означает, что правительство должно поддерживать независимые и разнообразные средства массовой информации.

Возможно, не удастся полностью противостоять дезинформации, которую предоставляют искаженные частные СМИ с крайне консервативной повесткой дня. Тем не менее, более разнообразные и независимые СМИ могут обеспечить определенный контроль. Ряд стран, в первую очередь скандинавские, показали, что демократические государства могут обеспечить такое разнообразие и независимость СМИ.

Идеи всегда оспариваются, так что игра еще не закончена. Но мы движемся не в лучшем направлении, и нам нужно что-то с этим делать. Уже давно существует страх перед оруэлловским миром, в котором правительство формирует нас до такой степени, что мы теряем свою человеческую самостоятельность - в глубоком смысле слова, свою свободу. Сейчас мы вступаем в совершенно иную антиутопию, в которой некоторые частные компании обладают почти оруэлловской властью формировать нас, включая власть убеждать других позволить им продолжать бесконтрольно действовать. Но еще есть время положить этому конец. У нас есть средства для того, чтобы эти мощные инновации служили обществу; нам просто нужна коллективная воля.

Глава 10. Толерантность, социальная солидарность и свобода

В приведенных примерах нормы связаны с индивидуальными действиями, которые оказывают внешнее воздействие на других людей; они представляют собой способы, с помощью которых общество интернализирует внешние эффекты и тем самым увеличивает социальное благосостояние. Но во многих обществах нормы выходят далеко за эти рамки, пытаясь повлиять на действия и даже убеждения, которые не оказывают прямого воздействия на благосостояние других людей.

Ценности Просвещения - социальные нормы, которые разделяют многие и к которым я отношусь, - гласят, что нельзя допускать, чтобы чужие убеждения влияли на благополучие человека, и что, независимо от того, влияют они или нет, другие люди должны быть свободны выбирать для себя любые убеждения, которые им нравятся. В частности, государственная политика, безусловно, не должна дискриминировать людей с другими убеждениями. Подобное отношение распространяется и на действия, которые затрагивают только тех, кто добровольно согласился на эти действия или их последствия. Сексуальные отношения между взрослыми людьми по обоюдному согласию - это дело тех и только тех, кто в них участвует, хотя согласие - сложная тема.

Подобная толерантность была характерна не только для эпохи Просвещения; она также была центральной для Джона Стюарта Милля и других авторов, писавших о свободе в XIX веке. Хотя эти авторы не уделяли должного внимания внешним эффектам, которые, как я утверждал, являются центральными в современной экономике, они очень подробно развивали идею терпимости.

Отсутствие толерантности проявилось в века до эпохи Просвещения, когда Европа была охвачена войнами, отчасти на почве религиозных конфликтов (хотя многие считают, что в основе лежали более глубокие экономические проблемы). Нетерпимость к различным религиозным верованиям заставляла страны изгонять определенные группы и принуждать к обращению в другую веру, иногда в ущерб своему экономическому благосостоянию. Некоторые из первых групп иммигрантов, прибывших в США, спасались от нетерпимости или преследований в своих странах. Подобная свобода легла в основу понятия "свобода" для некоторых основателей Американской республики. Некоторые из первых колонистов видели, как