он, внимательно скользя взглядом по сверкающим буквам.

– Думаешь, это подсказка от королевы Лилиан?

Эллин утвердительно кивнул. Его внимание привлекло мое откровенное декольте, но он тут же сделал вид, будто увлечен кинжалом. Я немного отодвинулась, остановившись в изголовье софы.

– Идеи имеются?

– Да, – кратко ответил Эллин и, сунув оружие обратно в коробку, захлопнул деревянную крышку.

– И?.. – Я подняла брови.

Эллин будто специально игнорировал меня, не желая делиться информацией. Неблагой Король обошел софу и сжал спинку руками, от чего рельеф его вен проступил сильнее. Его взор падал куда угодно, только не на меня. Я поздно поняла, что откровенный наряд совсем не скрывает изгибов моего тела, а наоборот, выгодно их подчеркивает. Покраснев, я скрестила руки на обтянутой тканью груди, чтобы прикрыть выпирающие соски.

– Спасибо, – сглотнув, проговорил Эллин. Мое лицо смущенно вытянулось. – Я думаю, в сокровищнице Низшего Дора есть свитки, хранящие информацию об ущелье, или что-то наподобие карты. Лилиан знала об истинной причине нашего визита, так что решила действовать в обход магической сделки, – предположил он и, вновь покосившись на меня, насупился. – Агнес, не пойми меня неправильно, но твоя экстравагантная сорочка мешает мне сосредоточиться и думать.

Волна приятного покалывания вновь разлилась по телу. Чтобы ее усмирить, я до крови закусила губу. А потом, взбесившись от такого нахальства, решила немного повредничать.

– Если вам не по нраву моя одежда, я могу спать и без нее.

Похоже, я перегнула палку. Зрачки Эллина расширились до такой степени, что отголосок тьмы, до этого поселившийся в его взгляде, превратился в непроглядную ночь. Он не сдержал низкого утробного стона, словно был голодающим, а я только что преподнесла ему самое вкусное яство.

Пульс застучал в висках. Я будто вновь почувствовала его крепкую хватку на своих бедрах и жадные губы, властвующие над моим телом.

Эллин импульсивно выпрямился во весь рост и, сжав кулаки, словно руки его не слушались, побрел к двери.

– Что ты собираешься делать? – спросила я голосом, больше напоминающим томное придыхание.

– Наведаться в сокровищницу, – нервно отозвался Эллин.

– Ты что же, решил ограбить Низший Двор? – всплеснула я руками и ринулась за ним.

– Нет, разве может король опуститься до такого позора, как воровство? – Эллин задиристо мне подмигнул. Я застыла в шаге от него, словно одна из золотых статуй, украшавших каждый угол Цитадели Цветов. – Я лишь позаимствую на время.

Сдержанная ухмылка превратилась в хищный оскал, и Эллин схватился за ручку.

– Я пойду с тобой!

Сидеть сложа руки, пока кто-то пытается найти выход из сложившийся ситуации, было не в моих правилах.

– Только не в этом, – король указал на мой наряд.

От резких движений бретели соскользнули с плеч, а высокий разрез оголил мою ногу до самой ягодицы. Я невинно захлопала ресницами, напустив на себя вид целомудренной девы, и с долей обиды осмотрела себя.

– Знаете, ваше величество, далеко не все так придирчивы к нарядам. – Я едва сдерживала смех. – Полагаю, гвардейцев Лилиан, в отличие от снобов королевской крови, моя сорочка порадует.

Эллин убрал пальцы от ручки двери и загородил своим массивным телом выход из покоев.

– Тогда мне придется заморозить каждого, кто увидит вас в столь пикантном виде, дорогая. А я не хочу терять самообладание и дружескую поддержку Низшего Двора.

Кажется, я безмолвно ахнула, а Эллин махнул в сторону гардероба:

– У вас пять минут.

«Дорогая» – это ласковое прозвище все еще звенело в ушах. Эллин не называл меня так с того момента, как я покинула его. Мне нравилось ходить по острию ножа, провоцировать его, возбуждать. Игра в кошки-мышки затягивала, но только вот кто из нас был кошкой?

Осмотрев несколько вешалок с яркими платьями, я с досадой обнаружила, что среди предложенных нет ни одного, которое подошло бы для воровской вылазки. Порывшись в ящиках комода, я злорадно улыбнулась пришедшей в голову идее. Часть гардероба, отведенная под наряды Неблагого Короля, была не такой отвратительно пестрой, как моя. Все еще ухмыляясь, я сбросила с себя сорочку, отпихнула ее ногой в дальний угол и, потянувшись, схватила с вешалки белую рубашку Эллина.

Он был прилично выше меня, поэтому его рубашка выглядела на мне как укороченное платье. Я подвязала ее кожаным поясом и расстегнула верхние пуговицы. Обув высокие сапоги для верховой езды, я с гордо поднятым подбородком вернулась обратно в комнату.

Эллин придирчиво рассматривал половицы, дожидаясь меня. А когда я, подкравшись, предстала перед ним во всей красе, его глаза чуть из орбит не вылезли от возмущения.

– Издеваетесь, ваше высочество? – простонал он, отбросив назад прядь белых волос. Я впервые не акцентировала внимание на его открывшемся шраме.

– А что? Неужели вы рассчитывали, что я пойду обворовывать сокровищницу в платье с перьями из страусиной задницы?

Эллин, не сдержавшись, хохотнул, но тут же придал выражению своего лица серьезности.

– Ладно. Только держитесь поблизости. Не хватало еще вас по всей цитадели разыскивать, – предупредил король, и мы выскользнули сначала в общую гостиную, а потом и в просторный холл.

За окнами все так же светило солнце, но коридоры замка пустовали, погрузившись в так называемую ночную дремоту.

– Вы знаете, где находится сокровищница? – поинтересовалась я, пока мы пробирались к лестнице, осторожно выглядывая из-за каждого угла.

– На цокольном этаже, – твердо ответил он и ускорил шаг.

В итоге мне пришлось бежать за ним. Догнав короля на повороте, я скептически выгнула бровь.

– Мы с Лили в детстве играли там, – заметив мою гримасу, пояснил Эллин. Я приоткрыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но он меня опередил: – Переместиться мы туда не сможем, иначе охранные заклинания начнут бить тревогу.

Я досадливо скривила лицо.

В глубине коридора послышались шаркающие шаги. Эллин выругался и, схватив меня за руку, потянул за ближайшую статую. Он присел на корточки, а я, больно ударившись об острый угол постамента боком, едва не рухнула к нему в объятия. Статуя золотой лягушки пошатнулась, Эллин вскинул руку и приморозил ее к пьедесталу.

Шаги приближались, а я все не могла оторвать глаз от золотой статуи, за которой мы прятались.

– Какая безвкусица, – прошептала я, заметив во рту у нее бриллиантовый носок.

– Великое ремесло здешних художников, нам не понять, – иронично подметил он, с виноватым видом наблюдая, как я растираю ноющий бок. – Извини… – начал Эллин, но я на него шикнула.

Мимо нас прошествовали пятеро гвардейцев с длинными копьями. Мы переползли на другую сторону широкого постамента, чтобы стража нас не заметила. Низшие фейцы обсуждали придворных дам, один даже поигрывал несуществующей грудью в руках. Но тут самый высокий из