— Итак, эту возможность ты упустил. Пеняй на себя. Придётся тратить собственные деньги и наращивать гвардию самому.

— Думаешь, в Дальнегранске мне нужна сильная гвардия? — наивным тоном поинтересовался я.

— А ты собрался всю жизнь сидеть в Дальнегранске? — саркастически спросил Влад. — И совсем не собираешься участвовать в так называемой большой игре?

— Может, я тебе и не нравлюсь, но ты неплохо меня знаешь, — улыбнулся я.

— Вот именно. Потому и считаю, что ты поступил глупо, не став сотрудничать с Орлом.

Владислав промолчал и глотнул коктейля. Я вдруг понял, что мне тоже хочется промочить горло, только без алкоголя. Подошёл к бару и без спроса налил себе томатный сок, добавив туда немного соли и чёрного перца.

Когда я вернулся за стол, Влад сказал:

— Итак, войну с Бехтеевыми можно считать завершённой. Но это значит лишь то, что твоему роду предстоит готовиться к новым испытаниям.

— Ты не первый, кто говорит мне подобное. О чём речь? Рязанский князь захочет меня добить?

— Не своими руками, но да. А может, и другие желающие найдутся. Ты не в курсе, но твоё стремительное возвышение не осталось без внимания.

— Стремительное возвышение? — усмехнулся я. — Подумаешь, открыл удачное предприятие.

— Слишком удачное, — заметил Влад. — А также получил титул барона при посредничестве Чёрного орла. Думаешь, князья и другие влиятельные люди государства не обратили на это внимания?

— У меня пока что всё-таки не тот масштаб, чтобы заинтересовать князей. С тобой мы сейчас говорим лишь потому, что родственники, — сказал я и отпил сока. — Князю Молотову я интересен по той же причине. А остальным на меня плевать.

Хотя вот смоленский князь недавно передавал привет. Да и Блэкспиры, возможно, не просто так послали члена своего рода в Дальнегранск.

И вообще, Влад прав — сидя в Сибири, откуда мне знать, какие слухи обо мне вращаются в высших кругах?

— Подумай ещё раз, Эспер, — сказал Владислав. — Ты изгнанник, но в то же время вырос княжичем. Надо полагать, что у тебя есть навыки, которые способны привести тебя к богатству и власти.

— Поэтому есть те, кто хотят не дать мне вырасти?

— Именно. Потому что, знаешь, есть один популярный слух, — Влад даже коротко рассмеялся. — Будто я специально изгнал тебя, чтобы ты создал отдельный сильный род.

— Интересно, — проговорил я, водя пальцем по краю стакана. — И насколько это похоже на правду?

Князь посерьёзнел, сделал глоток своего коктейля и предпочёл не отвечать на мой вопрос. Вместо этого он сказал:

— Теперь пора вернуться к нашему разговору. Ты ведь слышал о нашем деде? О своём тёзке? — неожиданно спросил он.

— Конечно. Я даже видел его статую в Дальнегранске. Пока не попал туда, не подозревал, что он был основателем города.

— Но ты наверняка не знаешь, как и почему он его основал. И почему в семейных хрониках о нём нет почти никакой информации.

— И почему же?

— Да потому что именно он заварил ту кашу, которую нам приходится теперь расхлёбывать, — поморщился Влад. — Что ты вообще о нём знаешь?

— Немногое, — ответил я. — В хрониках написаны лишь общие слова. Дата рождения, дата смерти, какие дела он совершил во имя рода. Отец рассказывал чуть больше.

— Что? — продолжал допытываться Владислав.

— Тоже немного. Мол, дедушка был сложной личностью и вроде бы даже поднял мятеж против императора. Но по какой-то причине был помилован. Папа явно не хотел рассказывать, — вспомнил я. — Он просто оговорился, а когда я попытался выведать больше, отказался продолжать. Велел забыть мне о том, что я слышал, и не сметь упоминать дедушку, тем более при посторонних.

— Отец правильно сделал. Эта информация слишком опасна.

— Но теперь ты всё-таки собираешься мне её поведать? — уточнил я.

— Мне придётся, чтобы ты перестал творить глупости! — рыкнул Влад. — В общем, слушай. Наш дед был знатным ловеласом. Кроме жены, у него было три фаворитки, и при нём род Тарковских содержал публичный дом. Где наш обожаемый дедушка был одним из главных клиентов.

— Какой кошмар, — сказал я.

— Кошмар? Пожалуй, ему как раз было весело. Настоящий кошмар предстоит нам с тобой. Потому что в своё время дед умудрился переспать с рязанской княгиней. И она забеременела.

Я открыл было рот, чтобы что-то сказать, но не смог. Кажется, теперь кусочки мозаики стали вставать на место.

Вот в чём кроется причина вражды между Москвой и Рязанью! В любвеобильности нашего деда, которого звали так же, как и меня — Эспер Тарковский.

— И родила? — спросил я.

— Угу, — промычал Влад, делая глоток. — Что самое интересное, это был единственный мальчик в роду тогдашнего князя. У них с женой было три дочери, а потом родился сын, которого назвали Никитой.

— Погоди-ка… Разве теперешнего князя Рязани не зовут так же?

— Это он и есть.