я, — они прям говорят с тобой?

— Нет. Не совсем. Образно, — смущённо ответил Азгорат, — я не разговариваю с ними напрямую, просто во мне как будто появилось много новой информации и знаний, с которыми я раньше был не знаком. Так что часть того, в чём я был уверен раньше, я пересмотрел.

— Например? — заинтересовался я.

— Например, существуют несколько путей, которые могут привести к эволюции.

— И какие же?

— Допустим, такие, при которых не нужно долго ждать.

— Значит, для тебя реально стать сильнее, несмотря на то, что с прошлого раза прошло не так много времени?

— Не уверен, но что-то мне подсказывает, что такая возможность есть.

— А эти другие пути они тоже зависят от тварей ядра?

Джак кивнул.

— Да. Но иначе. Если раньше единственный путь был убивать монстров высокого ранга, то теперь я чувствую, что могу накапливать силу уничтожая любых тварей ядра, только в разном количестве.

— Значит, если мы вычистим весь осколок, то есть шанс? — понял я.

— Думаю да.

— Тогда чего мы здесь сидим? За дело! Вокруг осколка тоже много целей.

* * *

Пока мы с Азгоратом увлечённо уничтожали тварей, подбирающихся к нашему флоту, я пропустил несколько вызовов. А, когда заметил, то сам набрал Ганса.

— Что случилось?

— Да тут твои учёные с ума посходили, когда джака увидели. Сначала проели плешь мне и моим ребятам, бесконечно уточняя не опасен ли он, а потом начали упрашивать дать им обследовать его поближе.

— А от меня ты чего хочешь? Успокой их. Ты прекрасно знаешь, что наш Азгорат — это не экспонат какой-то и не подопытный кролик.

— Я и успокоил, как мог. Просто предупреждаю, потому что после высадки на осколок, они на тебя крепко насядут.

Я ухмыльнулся.

— Да у них не будет ни времени, ни возможности. Мы всё-таки не на лёгкую прогулку выбрались.

— Поверь, они такие въедливые, что найдут способ тебя достать. Особенно одна учёная девица…

— Ладно, Ганс, — меня сейчас мало интересовали наши клиенты, — мы уже почти на месте. Причаливайте. А мы с Азгоратом расчистим поляну.

— Принял, — отозвался он, и я нажал отбой.

А затем джак в крутом пике рванул прямо к осколку, по пути поливая огнём из пасти мелких тварей, как саранча летящих прямо на нас.

Снова затрезвонил коммутатор.

— Что такое, Ганс?

Но в ответ я услышал незнакомый женский голос.

— Владислав О’Нил, я Карими Лаши, старший исследователь из третьей группы, мы занимаемся…

— Ближе к делу, пожалуйста, — прервал я её, прицеливаясь из пушек в очередную тучу тварей в нескольких метрах от нас.

— Конечно. Прошу будьте внимательней к историческому наследию осколка. Постарайтесь не повредить древнюю архитектуру этого места. Тут и без того много разрушенных строений.

Я сбросил звонок. Ну не дура ли? Об архитектуре она думает. Тут столько тварей, что исследователям в пору радоваться, если они вообще смогут выйти из кораблей.

Я, конечно, сделаю всё от нас зависящее, но нельзя же настолько отрываться от реальности. Если встанет выбор между уничтожением твари и сохранением в целости какой-нибудь старой стены, то в жопу стену. Люди важнее.

Однако, пока всё шло хорошо. Мы не встречали тварей мощнее Б-ранга, а с ними Азгорат уже расправлялся буквально на раз-два.

Так что мы довольно быстро расчистили небольшой кусок осколка, куда уже смогли причалить наши корабли.

Но расслабляться было рано, и я продолжал оборонять нашу временную базу, пока учёные выгружали оборудование, а мои люди устанавливали пушки по всему периметру, чтобы усилить защиту и превратить этот кусок суши в настоящий форт.

И примерно через час, первая линия обороны была готова, а мы с Азгоратом наконец-то смогли немного передохнуть. Этот обжора как всегда хотел подкрепиться, но он и впрямь хорошо поработал, так что я был не против.

Несмотря на любопытство, которое проявляли к нам учёные, они всё-таки предпочитали держаться подальше, так что джак спокойно наворачивал барашка за барашком, пока я рядом с ним уплетал копчёные на гриле сосиски. Тоже за авторством Ашота, конечно.

Но, каково же было моё удивление, когда к концу нашей трапезы, всё-таки нашёлся учёный, точнее учёная, которая решительно направилась в нашу сторону и даже подошла к нам с джаком почти вплотную.

Азгорат даже сам удивился, заинтересованно повернув к ней голову.

— Владислав О’Нил, нам нужно переговорить. Я Карими Лаши, вы помните…

О, чёрт. Кажется это та самая зануда, которая мне недавно звонила и требовала беречь исторические памятники.

Я внимательней её рассмотрел. Симпатичная кстати. Кудрявые чёрные волосы, смуглая кожа. Очень стройная, что не скрывало даже уродливое длинное платье коричневого цвета. Да и молодая к тому же. Когда по коммуникатору она представилась старшим исследователем, то я представил себе кого-то не моложе седого Николаса. Но вот поди ж ты.

— Что вы хотели, исследователь Карими? — спросил я её, — и лучше бы вам отойти подальше, не стоит провоцировать джака.

Конечно, Азгорат не дикарь какой-то, чтобы на неё кидаться, но, припугнув её, я планировал избежать долгих занудных разговоров.

Однако, девушка сделала едва ли пару шагов назад, после чего начала решительно говорить:

— От имени всех учёных нашей экспедиции я выражаю свою благодарность за эту высадку. Но, нам нужно как можно быстрее проникнуть дальше вглубь острова. Пожалуйста, не останавливайте расчистку.

Я вздохнул.

— Мои люди работают так быстро, как только могут. Наберитесь терпения, если ваша жизнь вам дорога.

— Дорога, но научные открытия, которые мы можем здесь сделать — бесценны.

Я ещё раз объяснил ей, что мы делаем, что можем и попросил не отвлекать от работы ни меня, ни Ганса, потому что он уже тоже на неё пожаловался.

Но, как оказалось, это бессмысленно. Потому что в течении дня она всё равно подходила к нам ещё несколько раз и уговаривала ускориться.

Хуже всего, что она вела себя при этом очень вежливо, так что ни у кого не было повода ей грубить, но вежливые просьбы не докучать нам, она технично игнорировала.

В конце концов, даже Николас за неё извинился, когда она попыталась уговорить нас продолжить работы даже ночью.

Вот уж неугомонная девица!

Но разумеется, мы только лишь выставили патруль по периметру базы, а все работы отложили на завтра.

Однако, я сумел проспать лишь несколько часов, а потом какая-то смутная тревога,