кормовой каюты от лязга трансмиссии и гула винтов, хозяин вдруг выбрал самое грубое лобовое решение и велел бригаде насыпать в кормовой части поверх короба трансмиссионного вала толстую подушку из песка весом не в одну тонну.

Бек был не в состоянии вынести подобного надругательства над здравым инженерным смыслом. Он давно разобрался с устройством приводов гребных винтов и проанализировал интенсивность и частотный спектр акустического фона от них. Ему было совершенно ясно, что шум вполне можно подавить демпфирующими перегородками и резонаторами, рассчитанными под эти частоты. Бек построил компьютерные модели, которые подтвердили его догадки, но для верности хотел, чтобы его правоту оценили отраслевые специалисты, прежде чем он попрет против босса. Он нашел эксперта по акустической инженерии в новозеландской полугосударственной промышленно-исследовательской лаборатории Industrial Research Limited (IRL)[86] и договорился о встрече.

При скромном названии эта организация имеет три отделения, где собраны лучшие ученые и инженеры Новой Зеландии. Их туда для того и пригласили, чтобы они своими творческими идеями способствовали решению сложных проблем, с которыми сталкивается бизнес, во имя процветания национальной промышленности и экономики. Бек явился в оклендское отделение IRL и, как и было договорено, проконсультировался с экспертом-акустиком относительно вариантов гашения шума на яхте. Будучи там, он, однако, обратил внимание на то, что лаборатория оснащена первоклассным оборудованием и там есть вакантные инженерные должности. Недолго думая, Бек подал заявление, прошел собеседование и был принят на работу в IRL. Так и завершился его годичный яхтенный проект в Нью-Плимуте.

Керрин как раз отбыла в длительную командировку в Ливию, а Питер переехал в Окленд, крупнейший город Новой Зеландии. Четырехэтажное здание IRL выглядело чуть неуместно среди окрестных респектабельных жилых домов, симпатичных ресторанчиков и кофеен. Однако IRL долгие годы неплохо служила цели, ради которой создавалась. В начале 1990-х этот правительственный научно-исследовательский комплекс поделился офисами, лабораторными площадями и оборудованием с технологическими стартапами, что способствовало живому обмену идеями между исследователями и предпринимателями. К появлению там Бека в 2004 году, однако, правительственная часть работы приходила в упадок из-за дефицита финансирования, а стартапы, напротив, плодились и размножались.

Двадцатичетырехлетний в ту пору Бек поначалу работал на правительство. Его отрядили в группу исследования композитных материалов наподобие углепластика. Славные мореходные традиции Новой Зеландии плюс успехи ее яхтсменов в престижных регатах уровня розыгрыша Кубка Америки превратили страну в центр обитания экспертов – фанатиков углепластика, изыскивавших всевозможные варианты использования этого композитного материала за пределами судостроения и авиастроения. Под чутким руководством пары ученых Бек овладел методами проведения испытаний на прочность, позволяющих определить предельно допустимые нагрузки на тот или иной материал. Впрочем, в их команду он влился сразу же, поскольку сочетание его практических навыков с их теоретическими познаниями приносило отменные плоды.

Для одного проекта Бек построил испытательный стенд, позволяющий с разной силой и под разными углами резко погружать углепластиковые панели в бассейн с водой, имитируя тем самым нагрузки на различные участки корпуса судна в шторм. После всех замеров команда, убедившись, что углепластик определенной толщины все перегрузки выдерживает, испытывала всё более тонкие листы, пока не находила оптимальный баланс легкости и прочности. Подобные же опыты и познания ему понадобятся позже для проверки на прочность материалов фюзеляжей ракет в плотных слоях атмосферы.

В рамках другого проекта Бек с коллегами провели в подвале IRL стендовые испытания на прочность, изгиб и стойкость к вибрациям двадцатиметровой деревянной лопасти ветрового электрогенератора. Бек построил раму, в которой эту лопасть зафиксировали в горизонтальном положении, и механизм ее колебательной раскачки вверх-вниз, с тем чтобы, когда лопасть поймает собственную частоту поперечных колебаний, ввести ее в резонанс и посмотреть, долго ли она выдержит подобное надругательство. После того как эффект был достигнут, изгибающаяся дугой вверх-вниз лопасть стала издавать оглушительные стоны – пыуооомп, пыуооомп, – многократным громоподобным эхом разносившиеся по всему подвалу. «Он же тот еще хитрый жук, – сказал Дуг Картер, коллега Бека по лаборатории. – Пит спроектировал и построил всю эту штуку сам от начала и до конца. Распределил нагрузку между окружающими раму опорными колоннами, чтобы энергия ее колебаний передавалась зданию и гасилась за счет его массы. Сама установка была столь мощной и прочной, что по стенам пошли трещины, и мы испугались, как бы на нас потолок не рухнул раньше, чем сломается эта лопасть. Он был естествоиспытателем в абсолютном понимании этого слова».

На пике былой славы IRL занималась чисто научными исследованиями в различных областях на деньги правительства. Бек застал IRL уже в ипостаси консультационного центра и базы для реализации всевозможных совместных проектов с корпоративными клиентами, предлагающей свои услуги на платной основе. Хотя ореол славы IRL отчасти и потускнел, там по-прежнему работали сотни ведущих ученых-естественников вплоть до множества докторов наук. Беку легко удавалось сходить среди них за своего, разве что отсутствие не только ученой степени, но и диплома о высшем образовании слегка напрягало. «Выглядело дико странно, что у него не было никакой квалификации, – сказал Картер. – Понятно же, что он мог пойти в университет и получить там любую степень. Он же как губка. По-моему, таких умов рождается один на миллиард».

Вопрос о формальном образовании и степенях однажды всплыл с особой остротой после того, как IRL поручила Беку выступить главным экспертом – свидетелем защиты по делу о поставках ею некондиционных композитных углепластиков серьезному заказчику. Он к тому времени без всяких степеней уже и спецкурсы студентам местных университетов читал, и аспирантов консультировал, но тут в IRL вдруг вспомнили об отсутствии у него каких-либо дипломов и решили, что без них ему никак нельзя представать перед судом. Бека эта вроде бы мелочь резанула, а главное – укрепила его в подозрении, что организации и компании допускают систематическую ошибку, полагаясь на заверенные подписями и скрепленные печатями бумаги в поисках талантов. «Есть лишь два способа что-то познать, – сказал Бек. – Можно пойти в университет, где научат рассчитывать прочность приводного вала, а можно пойти на производство и там проверить вал на прочность. В университете максимум, чем ты рискуешь, – это „неуд“ и пересдача. На производстве это чревато остановкой всего конвейера со всеми вытекающими».

Первые пару лет в IRL Бек провел, с головой погрузившись в омут исследовательских задач. Все входы и выходы на уровне промышленных технологий он изучил за время работы в Fisher & Paykel, а теперь ему предоставили новый набор инструментов, позволяющий изучать механические свойства и поведение материалов на любом уровне детализации вплоть до атомарного. «В моем распоряжении были все ресурсы королевской лаборатории, – рассказывал он, – вибростенды, оборудование для испытаний