Шрифт:
Закладка:
Женщина, одетая в Lululemon, кладет свой коврик рядом с Тесси.
— Когда ты должна родить?
— Никогда.
Женщина краснеет, заикаясь, извиняется.
Тесси сохраняет спокойное выражение лица, но внутри у нее все ухмыляется. После вчерашнего вечера она планирует взять на вооружение стратегию Соломона "не обращать внимания".
Именно это ей и нужно сделать. Разговор без дерьма.
Прошлая ночь разогнала тучи в ее голове. В ее сердце.
Прошлая ночь открыла все чувства, которые она хранила в бутылках.
То, как Соломон пришел за ней, защитил ее… до сих пор не дает ей покоя.
Прошлой ночью он показал ей, кто он на самом деле. Хороший человек. Который не заставляет ее чувствовать себя такой одинокой. Который всегда защитит ее и Мишку. Который не уйдет.
Именно поэтому мысль о том, что он уедет всего через несколько дней, приводит ее в ужас. Она может заниматься ребенком и без него, но не хочет. С ним она чувствует себя так хорошо. Им хорошо вместе. Чертовски хорошо. Она может читать его. Конечно, они только начинают узнавать друг друга, но что, если за этим кроется нечто большее?
Раньше она думала, что единственное, что есть у них с Соломоном, — это Мишка.
Но как насчет сердца?
Мелодичный голос Девон отвлекает Тесси от размышлений.
— Твое тело, твое чрево, сейчас тяжелое. Мы облегчим его. Держи прямую линию, пока мы расширяемся. Очисти свои мысли. Не думай о работе, о муже, о ребенке. Только мы и момент. Ладони к небу. — Девон смотрит в ее сторону. — Мамочка, иди за мной, а я подстроюсь.
Кивнув, Тесси вышла из оцепенения. Она пытается сосредоточиться, выполняя вялые движения, наблюдая за тем, как Девон вдыхает и выдыхает.
Тесси погружается в благоприятную для беременных версию "кошки-коровки", наслаждаясь растяжкой. Ее мысли дрейфуют.
Соломон.
Прошлая ночь показала ей, что у них может получиться. Они могут попробовать.
Черт, она хочет попробовать.
Вселенная кричала ей, чтобы она попробовала, с тех пор как втянула ее в эту историю в баре "Медвежье ухо".
Это противоречит каждой косточке в ее теле. Сближаться с Соломоном — значит открывать себя для боли, значит, он может уйти в любой момент. Она должна позволить им обоим вернуться к своей жизни. Лос-Анджелес. Чинук. Привязанность означает лишь разбитое сердце.
Но уже слишком поздно, не так ли? Всю неделю она рисковала.
Готова ли она еще раз рискнуть своим сердцем?
Ни один мужчина, с которым она встречалась, не может сравниться с Соломоном. Он скорее грубый, чем нежный, как никто другой, о ком она и не мечтала. Все эти лос-анджелесские придурки — она позволяла им проскользнуть к ней, а потом уходила, не успев привязаться. И она все еще делала это с Соломоном. До тех пор, пока сегодня утром он не назвал ее таковой. Ей это нравилось. Когда ее ставит на место суровый горный мужчина, это чертовски сексуально.
Она влюбилась и втянулась, но что насчет него? Зачем она ему? Ее жизнь — сплошной беспорядок. Она безработная. Живет в Лос-Анджелесе. Она чертовски невротична, а он спокоен, как кресло-качалка.
Что им делать?
Как они смогут вписать свои разные жизни в одно будущее?
Но вместо того, чтобы бежать от этих вопросов, она хочет разобраться в них самих.
Разобраться в них.
Потому что он ей нравится. Так чертовски сильно. Ей нравятся его рубашки, его борода, его массивные руки и его сварливое отношение к миру.
О Боже. Она безнадежна.
Она утонула.
Тесси втягивает воздух, тяжело дыша, и опускается в модифицированную позу "собака лицом вниз". Девушка хрюкает рядом с ней, звуки, которые должны быть запрещены во всех общественных местах.
Девон продолжает болтать, ее лицо восторженно.
— Твое тело — ангел. Напевая ему дифирамбы. Восхваляя добродетель, без которой ты не можешь жить…
Поднявшись на ноги, Тесси бросает взгляд на часы на стене. И тут же решает: упражнения — плохо, Соломон — хорошо. Ей очень хочется докопаться до сути их обещанного разговора. Что имел в виду Соломон, когда сказал, что она не может уйти. Ей хотелось остаться и послушать, потому что в его взгляде было что-то грустное. Серьезное.
Позже, сегодня, она спросит его, кто они такие.
Бросит осторожность на ветер, наденет на рукав свое пылающее сердце и спросит.
Кто мы, Соломон?
Ведь она думала, что знает.
Но теперь…
Это быстро; она знает, что это так. Влюбиться в мужчину через семь дней — это хаос. Она как животное. Может быть, она вступает в пору злодейства, или это гормоны, но она уверена, что это любовь. Он понравился ей той ночью под звездами Теннесси. Последние полгода она хранила его в своем сердце и в своем мозгу, вместе с его красной рубашкой. И теперь она его любит. Нет никого, кого бы она хотела больше, чем Соломона Уайлдера.
Тесси опускается в модифицированную планку и отжимается несколько раз, проклиная свою жалкую силу в верхней части тела. Почему никто больше не потеет? Ее волосы, грудь, живот — все влажное.
Когда она встает на ноги, она поднимает руки в молитвенное положение и дышит через раз. Спокойствие. Она спокойна, вдыхая короткие, неглубокие вдохи. Улыбка появляется на ее губах, когда в ее сознании возникает образ Соломона. Большой бородатый мужчина, делающий молитвенное движение ладонью, вызывает у нее усмешку.
— Помни, мамочка, — говорит Девон через гарнитуру; она нахмурилась, — ты должна делать длинные вдохи. Не короткие. Выдыхать нужно через нос или рот. Не задерживать воздух.
Тесси прищуривает глаза, чувствуя себя обеспокоенной. Пот стекает по ее лбу.
— Подождите, что? — прохрипела она, прежде чем ее накрыла волна головокружения.
— Тесси? Мамочка, ты в порядке? — Слова звучат неразборчиво, в ушах стоит овсяная каша. По комнате пляшут черные пятна.
— Я… — Сердцебиение ускоряется, и она качается на ногах.
Тесси пытается что-то сказать, пытается удержать себя в руках, но голова идет кругом. Глаза закатываются, ноги подкашиваются, а потом — провал в памяти.
ГЛАВА 21
Соломон опускается на табурет в баре на открытом воздухе, готовый отмерять часы до окончания занятий йогой для Тесси. Он заказывает пиво, ведь сейчас где-то пять часов, и смотрит, как бармен занимается подготовкой к этому дню. Музыкант играет на стальных барабанах, и яркий звук окутывает пляж вибрациями.
В тот момент, когда он делает первый глоток пива, дверь на кухню распахивается, и
