Айзек качнул головой.

— Я узнал-то о них случайно… Если что-то осталось — можешь мне дать? Я скопирую и верну. Надо бы показать их… кое-кому. Может, так дело быстрее пойдёт.

Гедимин пристально посмотрел на него — взгляд Айзека стал непроницаемым и больше не выражал ничего.

— Не надо копий. У меня есть, — буркнул он, протягивая сармату сложенную распечатку. — Здесь всё, что успел проверить.

— Спасибо, атомщик, — Айзек слабо улыбнулся и очень аккуратно убрал распечатку в карман на застёжке. — От меня последнее время никакого толку для науки. Сделаю ещё одну попытку…

01 декабря 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«А через месяц — предзапуск…»

Гедимин досадливо сощурился. В душевой было пусто, ни коменданты, ни охрана не мешали экспериментировать с температурой воды, а три-четыре нырка из ледяной воды в кипяток и обратно напрочь вышибали из головы все глупые и ненужные мысли. В этот раз они вернулись быстрее, чем обычно, и первой вылезла именно эта — о предзапуске.

«Думал бы ты о своих делах, теск. У тебя через две недели выгрузка,» — сармат поднялся на ноги, провёл ладонью по жёсткой щетине на макушке — волосы, даже такие короткие, сохли в разы медленнее, чем гладкая кожа — и включил обсушку. «Иджес скоро вернётся…»

— Город по уши в снегу, — с порога сказал Иджес, прикрывая за собой дверь душевой. Гедимин уже оделся, осталось только влезть в броню — а после этого, как он знал по опыту, весь эффект «пустой головы» пропадёт, и снова полезут предзапуски, пропавшие куда-то твэлы, недоделанные миниреакторы и неизвестная науке тварь в активной зоне. Он внимательно слушал Иджеса, надеясь ещё ненадолго отвлечься, — от бесполезных мыслей ломило виски, и неприятно сдавливало грудь.

— Одни мы, как дурни, под куполом, — продолжал механик, сердито щурясь. — Хотел набрать снега, — ничего, кроме грязных ледышек. Всё гетто под куполом, представляешь?

— Странно, что город — нет, — отозвался Гедимин, думая, зачем Иджесу среди ночи мог понадобиться снег, и как приспособить его к недостроенной установке. — Две энергостанции… Не такие огромные затраты на купол. Могли бы прикрыться.

— Вот, похоже, наши командиры так и думают, — закивал Иджес, немного понизив голос в пустом коридоре. — После жара, атомщик, надо в снег. Совсем другие ощущения. Вода — всё-таки не то!

— Ты в сеть выходил? — прервал его рассуждения о формах воды Гедимин.

Он отобрал у Иджеса передатчик, вставил в пустую нишу в рукаве, и экран зажёгся, показывая последнюю страницу — строчки новостных анонсов. «Депортация искусственнорождённых из Австралии…», «Энергомагистраль 'Канада-Аргентина»…«, 'Представитель Мианийской Федерации предложил…», «Семьдесят шесть опасных форм жизни…»

Под протяжный гудок передатчика поверх заголовков всплыло окошко нового сообщения. «Айзек Норд», — изумлённо мигнув, прочитал Гедимин имя отправителя.

— Чего? — заглянул в передатчик Иджес. — Какой Норд⁈

— Просит выйти, — Гедимин закрыл сообщение. — Ты спускайся, я схожу к нему.

Он подозрительно покосился в сторону энергоблоков, на протянутые под потолком цепочки красных светодиодов, — на станции было тихо, и ни одна тревожная лампочка не горела. «Может, Гварза опять… доконтактировался? Вот макака! Хоть бы не взрыв…»

Айзек стоял за проходной, у главного входа — в чёрном скафандре пытался слиться со стеной, но станция так ярко подсвечивалась со всех сторон, что чёрное пятно было заметно за километр. Увидев Гедимина, он поспешно шагнул навстречу и смущённо улыбнулся.

— Всё-таки связь сработала! Я заходил к вам, но никого не нашёл.

— Никого? — Гедимин недовольно сощурился. — Где Анди? С вечера должен был…

Айзек махнул рукой.

— Анди, если это был он, заявил, что следит за реактором, а не за вами… Кстати, Гедимин, температура у вас что-то быстро растёт. И марганца многовато. Я бы с выгрузкой не затягивал.

За плечом Гедимина кто-то сердито фыркнул.

— Ты за этим нас вытащил среди ночи? — спросил Иджес, вставая с ремонтником рядом. — Показать нам термодатчик?

— Ты чего не внизу? — удивился Гедимин. — Я же сказал…

— Нечего бегать по ночам в одиночку, — мрачно отозвался Иджес. — Я с тобой.

Айзек поморщился.

— Иджес, ты бы лучше послушал атомщика… Гедимин, я тебе хотел показать кое-что. На топливном заводе. Тебе будет интересно.

«На заводе?» — Гедимин заинтересованно сощурился. «Приехали волокуши с Равнины? Надо посмотреть, пока не разгрузили.»

— Идём, — сказал он Айзеку. — Иджес, спускайся, я ненадолго.

— Ага, ненадолго он, — буркнул Иджес, направляясь вслед за ними.

…Ворота хранилища приоткрылись на пять секунд и тут же захлопнулись — Гедимин еле успел за Айзеком и Иджесом протиснуться внутрь и тут же забыл и о воротах, и о том, что его едва не прищемило. На разгрузке стояли три многоосные платформы. Две из них были накрыты плотным защитным полем, третью уже частично разгрузили, и сейчас рабочие подвешивали на электрокран очередную партию руды. На этот раз никаких контейнеров не было — ни ящиков, ни бочонков; на платформе громоздились в четыре ряда полуметровые шары из светло-оранжевой глины. Те, что снизу, были примотаны к платформе грубой волокнистой сеткой; с верхних её успели снять и сложить в контейнер с символом биологической опасности. Сетка соединялась с платформой как-то странно, и Гедимин долго вглядывался, прежде чем понял, что она не прицеплена к скобе и не приклеена, — пучок растительных волокон просто врастал в каменную подложку, уложенную на прицеп. Это была базальтовая плита, не то отлитая, не то вырубленная по форме груза — с поднятыми бортиками и углублением под каждый шар. Гедимин секунд десять глазел на неё, прежде чем взяться за сканер — он пытался понять, как этот «поддон» изготовлен, и у него так и не получилось.

«Это не вырубалось. И, похоже, не отливалось,» — он направил сканер на плиту и облегчённо вздохнул, увидев на экране химический состав обычной разновидности базальта. «Это… лепилось. Оторвали