Шрифт:
Закладка:
Казань брал, Астрахань брал, Шпака не брал… Убил сына… Ввёл опричнину. Причём, слово опричнина знают все, а что оно означает, ответят единицы. Сейчас же Иван Четвёртый открывался для меня абсолютно с другой стороны.
Большая засечная черта. Грандиозный забор от брянских лесов до мещерских. Больше тысячи километров.
— Кстати, Иван Грозный действительно приезжал в Белёв, — услышал я задумчивый комментарий Марии. — Я об этом как-то никогда не задумывалась, а сейчас начинаю понимать, что, видимо, зря.
На секунду мне показалось, что я провалился в прошлое. Если честно, я совсем не представляю, как выглядит Иван Грозный, но в моем воображении это был высокий худой старик с изрезанным морщинами лицом и живыми умными глазами.
Ярко светит весеннее солнце. Вокруг зеленеет трава, но ветер ещё не избавился от зимней прохлады. Черный, как смоль, конь и всадник в теплом ярко-красном кафтане. Вся знать Белёва вышла за ворота встречать царя, столы ломятся от угощений, а бабы передают друг другу на ухо мнение о сопровождающих великого князя. Все знают крутой нрав Ивана Васильевича, все надеются угодить ему и от этого получить какую-то выгоду, но что-то в тот день пошло не по плану.
Иван Васильевич подъехал к встречающим его жителям энергичной рысью и круто натянул поводья. Конь остановился, но тут же начал перебирать копытами, не в силах оставаться на одном месте.
Взгляд царя скользил по лицам купцов, и каждый из них непроизвольно начинал вспоминать большие грехи и мелкие прегрешения. Засечная черта построена в срок, но кто его знает, что именно может не понравиться владыке. А ну как злые языки обвинят в воровстве или растрате?
— Ты! — ткнул плетью царь в одного из купцов. — Как звать?
— Купец третьей гильдии Демьян Еремеев, — дрожащим голосом представился несчастный, не понимая, почему именно на него указала рука царя.
— Веди! — рубанул воздух рукой Иван Васильевич. — К тебе домой идти желаю.
Толпа встречающих невольно загудела. У ворот стояли гораздо более богатые и уважаемые жители города, но открыто возразить царю никто не решился.
Сам же Демьян неистово молился, надеясь, что если и пришёл последний день его жизни, то пусть эта участь минует хотя бы жену с детишками.
Купец шёл по центральной улице города, а на глаза его непроизвольно наворачивались слезы.
— Шевелись быстрее! — ожёг оклик царя, и Демьян окончательно уверился в самых худших своих предположениях. Так что когда сильные руки дружинников оторвали его от земли и закинули на круп лошади, он просто вцепился в спину всадника и ни проронил ни слова.
Однако жизнь преподнесла Демьяну сюрприз, о котором он не смел грезить в самых смелых своих мечтах о светлом будущем. Царь вошёл в дом ничем не примечательного купца Еремеева и сделал предложение, от которого нельзя отказаться. Предложение, которое изменило не только жизнь купца третьей гильдии Демьяна, но и всех его потомков на долгие годы вперёд.
Слушая Марию, я отчётливо представил себе тёмную комнату с горящей свечой и дрожащего от страха купца перед ликом всесильного царя.
— Будешь хранить мои сокровища! — сказал Иван Грозный. — Хранить и преумножать! Авось когда-нибудь, потомки скажут тебе спасибо.
У меня немедленно возник миллион вопросов, которые, естественно, я не задали на которые вряд ли когда-нибудь получу ответы. Почему так внезапно умер Пётр Первый? Есть ли в сокровищнице что-то, способное спасти от расстрела семью Романовых? Почему большевики не вывезли бесценные рукописи куда-нибудь в столицу? Знал ли о захоронке Павел, построивший Михайловский замок в Петербурге?
Как бы там ни было, тем апрельским вечером царь дал Еремееву деньги на обустройство хранилища и строгие инструкции, какие книги трогать можно, а какие не следует даже открывать во избежание последствий.
С тех пор Еремеевы только богатели. Именно Демьян Еремеев продал первый рецепт тульским кузнецам, отчего их пушки стали лучшими во всём мире.
Силантий Еремеев построил домов в Белёве, а затем спалил их все в одну ночь, оставив земляков, в первую очередь, ведьм гадать, где именно хранились сокровища Ивана Грозного.
Алексей Еремеев первым из рода обменял страницу книги на перстень ведьмака, привезённый из Астрахани.
Михаил Еремеев настоял на строительстве в Белёве каменной тюрьмы, из которой за двести пятьдесят лет не было совершено ни одно побега. Кто бы додумался искать клад под казематами острога?
Иван Грозный подарил купцу Еремееву не просто клад. Он подарил ему будущее!
Именно это будущее позволило Поликарпу Еремееву пережить революцию без особых потерь, а его сыну, Алексею Поликарповичу, не попасть в жернова репрессий тридцатых годов.
Хранимая в книгах информация никогда не падала в цене и оказывалась нужна всем, кто вставал у руля государства. Что именно Еремеевы предлагали царским особам и партийным руководителям, мне неведомо, да, впрочем, и не особо интересно.
Со слов Жана выходило, что под тюрьмой была сооружена целая сеть казематов, в которых поддерживалась идеальные температура и влажность для хранения книг, но чтобы попасть внутрь, совсем не стоило беспокоить заключённых или охранников.
Подземный ход начинался где-то в стороне и позволял проникать в хранилище в полной безвестности.
Иван Максимович успел рассказать внуку, какие ловушки и сторожки ждут юношу на пути к наследству Ивана Грозного, но не поделился самой главной информацией.
Где искать вход в захоронку?
Вопреки моим предположениям, Мария к словам французика о том, что дедушка просто не успел, отнеслась довольно легкомысленно.
— Ну не успел и не успел, — махнула рукой ведьмой, улыбаясь широченной улыбкой. — Так-то мы и сами с усами, без подсказок разберёмся.
Всё-таки Мария оказалась на редкость хитрой и дельной женщиной. Она так умело выпотрошила француза, что он, казалось, рассказал даже больше, чем знал на самом деле. А вдобавок вела себя так, как будто и не надеется наложить руки на бесценные фолианты.
Со стороны даже могло показаться, что эта мудрая и бескорыстная женщина просто напросто желает для всех добра, а потому искренне старается помочь Тахиру. Другой вопрос, нужно ли это самому Тахиру?
Если честно, я уже окончательно запутался, кому и что нужно в этой истории. Такое количество абсолютно разных интересов и мотивов в одной маленькой точке мироздания. Мария наверняка желала бы прогуляться к хранилищу Еремеева одна, максимум в компании Тахира, а по факту в кафе не осталось ни души.
Даже француз безропотно шёл впереди Мирона и послушно ускорял шаг, получая очередной тычок в спину. Плакать и причитать он перестал, то ли
