Вечер они провели вместе, и всё это время брат Роберт чувствовал себя так неловко, как никогда в жизни. Они исследовали главный коридор поместья, не осмеливаясь заглядывать в те помещения, которая Джиллеа ещё не открывала. Ей с дочерью не требовалось столько комнат, сколько имелось в доме, и она не упоминала о том, что планирует делать с пустующими покоями и поддерживать в жилье порядок.

Густую тьму прорезал ещё один вопль. Брат Роберт схватил потухшую свечу, которая стояла на пыльном столе возле дивана. От неё остался лишь огарок, и он выругался, раздосадованный тем, что позволил себе заснуть. Весь вечер он был на взводе из-за пребывания в этом странном старом доме и общества привлекательной женщины. Как вообще его мог сморить сон?

- Джиллеа! – выкрикнул он в окутанное темнотой пространство и трясущимися руками зажег новую свечу. Выбросив огарок, он переложил её в левую руку, правой сжав рукоять палицы. – Джиллеа, ты где?

 Они приняли решение не покидать гостиную, расположившись достаточно близко от лестницы, чтобы можно было услышать даже самый слабый шум из комнаты девочки, но в то же время не очень далеко от входной двери на случай бегства. Брат Роберт вышел в коридор, но внезапно снова раздался отчаянный вопль, закончившийся неразборчивым бульканьем. Молодому жрецу показалось, что голос его спутницы доносится откуда-то из-под лестницы. Создавалось впечатление, что Джиллеа то ли рвут на части, то ли пожирают заживо, то ли погружают в кипящую воду…

Встряхнув головой, он бросился бежать. Сбоку от ведущей наверх лестницы находилась дверь. Снизу раздался ещё один захлебывающийся от ужаса вопль, от которого кровь холодела в жилах. Старательно гоня от себя мысли о том, что может скрываться в местном подвале, он распахнул ведущую туда дверь и снова позвал свою спутницу по имени. Его голос разнёсся над широкими деревянными ступенями, эхом отражаясь от кирпичных стен погруженного во тьму коридора. Ответом ему был ещё один полный муки вопль.

 - Джиллеа! – воскликнул он, поспешно спускаясь вниз. Перепрыгивая со ступеньки на ступеньку, он отчаянно пытался притормозить. Одному лишь Амаунатору известно, что таится в царящем там непроглядном мраке! Однако ни ноги, ни сердце его не слушались.

Добравшись до конца лестницы, брат Роберт повернулся и замер на месте. Сердце его колотилось так сильно, что грозило вот-вот выпрыгнуть из груди. Попытавшись вдохнуть, он поперхнулся и разразился приступом кашля, чудом не затушив свечу. Его глаза широко распахнулись.

По выложенному каменными плитами полу было разбросано множество старых ящиков и ржавых инструментов, а в воздухе витала затхлая вонь давно не используемого помещения. Джиллеа стояла на одном колене, опираясь руками о грубые каменные плиты. Вокруг неё кишело множество отрубленных ладоней.

- Да поможет нам Хранитель! – прохрипел брат Роберт, сделав шаг вперед. При виде этого ужасающего зрелища даже его собственное имя вылетело у него из головы. Он понятия не имел, что делать.

 Их оказалось несколько десятков или даже сотен. Руки. Отсеченные от тела руки. Даже в дрожащем свете свечи было заметно, что кожа их имеет омерзительно-серый оттенок. Эти существа с мертвенно-бледной плотью словно жили своей собственной противоестественной жизнью. Стуча ногтями, они, словно отвратительные пауки, ползали по каменным плитам, раздирали ночную рубашку Джиллеа, впивались в её тело, вырывали пряди волос. На их запястьях виднелись грубые черные швы, скрывающие кости и хрящи. Ногти их были чёрными – у одних обломанными, у других, наоборот, необычайно длинными и ухоженными. Часть этих рук некогда принадлежала мужчинам, часть – женщинам, и далеко не все – людям.

«Свиные ноги», - подумал он. «Словно свиные ноги, которые мой отец…»

- Брат!.. – воскликнула Джиллеа, но её крик резко оборвался, когда палец одной из рук грубо залез ей в рот.

Множество тварей облепили лицо молодой женщины, оставив видимым только один покрасневший и округлившийся глаз. Во взгляде её читалось отчаянье.

Осознав, что в темноте он ей ничем не поможет, брат Роберт задержался, чтобы поставить свечу на один из перевернутых ящиков. Сделав шаг вперед, он заколебался.

Джиллеа протянула к нему руку, и три вцепившиеся в неё твари, потеряв равновесие, упали на пол.

Сделав глубокий вдох, брат Роберт схватил отрубленную ладонь, которая запуталась в длинных волосах его спутницы. На ощупь плоть существа оказалась холодной, как лед, и он отдернулся – но и оно тоже.

- Помоги! - выплюнув холодный мертвый палец, успела выдохнуть Джиллеа, прежде чем ещё два пальца залезли ей в рот.

Сжав ладонь, брат Роберт отбросил её в сторону. Вдохновленный успехом, он принялся с силой расшвыривать тварей в разные стороны. Некоторые из них врезались в старые инструменты и прочие разбросанные по подвалу предметы, но тут же начинали ползти обратно. Молодой священник взмахнул палицей над головой, стараясь решить, как лучше всего пустить её в ход, не рискуя разбить череп той, кого он обещал защищать. Разумеется, в процессе обучения ему доводилось тренироваться с этим видом оружия, но не слишком часто, и его навыки оставляли желать лучшего. Что же делать?..

Что-то вцепилось в его лодыжку, и брат Роберт издал такой вопль, что сам испугался. Визжит, словно маленькая девочка! Охваченный страхом и смущением, он ощутил, что кровь отхлынула от его лица. Его рука крепче стиснула священный символ.

Молодой священник закрыл глаза. Содрогаясь от ледяных прикосновений ползающих по ногам ладоней, пальцы которых впивались в его незащищенные бедра, он выдохнул имя своего божества и, распахнув сердце Хранителю, воскликнул:

- Прочь!

Джиллеа закричала снова.

- Прочь, - повторил брат Роберт. – Прочь, нечестивые твари! Сгиньте от света слова Амаунатора!

Он почувствовал… нечто. Волну? Энергию? Хотя здесь по-прежнему оставалось темно, как в могиле, от него хлынул невидимый свет. Отрезанные ладони, оказавшиеся в пределах испускаемого им круга сияния, содрогнулись, их дергающиеся пальцы отпустили Джиллеа. Она отважно принялась стряхивать их с себя, отшвыривая прочь. Некоторые из них тут же спешно поползли в скрытые тьмой углы подвала, другие же, отойдя на фут или два, останавливались, словно в раздумьях. Наконец ей удалось встать.

При мысли о том, что эти существа могут обладать разумом, брата Роберта чуть не стошнило. Он протянул Джиллеа руку. Тепло от прикосновения её пальцев придало ему сил.

- Пошли, - произнес он. – Я выведу тебя отсюда.

Не став дожидаться ответа, брат Роберт потащил её к выходу. Во время подъема по деревянной лестнице они несколько