Шрифт:
Закладка:
Знаток писаний сказал:
«Даже когда Юй и Цзи[1107] были [простолюдинами в] холщовой одежде, они «думали, что если в Поднебесной есть»[1108] такие, которые не получили [подобающего] им места, то [они оба ответственны за это], «как будто сами, толкнув, ввергли их в ров»[1109]; поэтому они поднялись и стали помогать Яо, [Юй] «упорядочил и устроил воду и землю», [а Цзи] научил простолюдинов сеять и жать[1110]. «Они несли на своих плечах Поднебесную — вот каким было их бремя», разве скажешь: они кормились [казенным] жалованьем, только чтобы содержать жену и детей — и все[1111]? Ведь тот, кто кормится физическим трудом тьмы людей, принимает на себя их заботы, несет на себе бремя их тяжкого труда[1112]. Если [хоть] один человек пренебрегает своей функцией[1113] или [хоть] один чиновник не выполняет служебных обязанностей, и то и другое — это источник озабоченности для министров. Поэтому «когда благородный муж служит на государственной службе, то выполняет связанный с нею долг»[1114], а не наслаждается своим положением; он получает жалованье, чтобы оказывать милости достойным, а не ищет для себя личной выгоды. [Способность] обнаружить достойного человека и не скрывать его, кормиться [казенным] жалованьем и не пользоваться им в одиночку — вот из-за чего Гуншу «сочли „цивилизованным»[1115], вот почему Вэй Чэн-цзы сочли достойным[1116]. Поэтому [только] после того, как «внутренняя духовная сила царя Вэня» была доведена до совершенства, [князь (гун) Чжоу] «пожаловал ленами его сыновей и внуков»[1117] и «[Поднебесная] не сочла его приверженным к своим»; [только] после того, как подвиги князя (гун) Чжоу были совершены, он получил ленное пожалование и «Поднебесная не сочла его алчным»[1118]. Ныне же [дела] обстоят не так. Родственники и свойственники[1119] выдвигают друг друга, [участники] сообществ и клик рекомендуют друг друга. «Если отец в почете» на [высоком] посту, то сын излишествует внутри [их дома]; «если муж в чести при дворе», то просьбы жены выполняются за пределами [их дома][1120]. Не имея внутренней духовной силы князя (гун) Чжоу, [люди] обладают его богатством; не совершив подвигов Гуань Чжуна, [люди] обладают его расточительностью[1121]. Поэтому [даже простолюдины из] «хозяйств, внесенных в списки», [хотят уподобиться сановникам и даже] «хромые люди» «надеются»[1122] ускорить шаг».
Глава 10.
ЯЗВИТЕЛЬНАЯ КРИТИКА В ОТВЕТ[1123]
Тогда[1124] сановник принял надменный вид, но стал невесел в сердце своем и сказал:
«Те, что живут в праздности [на одном месте], не знают усердного труда [путников], несущих груз на спине или на голове[1125]; те, что судят со стороны, [имеют] иные заботы, нежели те, кто берет на себя свою долю [служебных обязанностей][1126]. Ныне [территория государства центра] — это округа, где находится живот Поднебесной, [сюда] одновременно собираются удельные правители, но центр и периферия еще не обрели спокойствия[1127], сердца «взволнованы», как будто [люди] «переправлялись через великую реку», попали под [порыв] ветра и еще не поставили на причал[1128] лодку. По этой причине рано утром и поздно ночью я думаю о средствах для расходов государства и [правящего] дома; ложась [в постель], забываю о сне, будучи голоден, забываю о еде; цифры подсчетов неотлучно [стоят] перед [моими глазами], тьма дел рассматривается и исследуется [в моем] уме. У [моих] помощников и секретарей[1129] «способности малы»[1130], они не в состоянии участвовать в обсуждении замыслов, один же я не постиг великого пути[1131] и думал о том, чтобы увидеть знатоков писаний, как ждут [князей (гун)] Чжоу и Шао и «надеются, что [снова придет] Гао-цзы»[1132]. Императорские секретари расследуют дела [о нарушении закона][1133], а округа и [удельные] государства рекомендуют бескорыстных и «выдвигают высокоталантливых»[1134] каждый год в достаточном числе. Ныне достойных и хороших людей и знатоков писаний, которые приехали сюда, шестьдесят с лишним человек; они владеют методами шести классических книг, до предела развили свои мысли и развернули исчерпывающее обсуждение[1135]; им следовало бы [просветить нас], как излучают свет или снимают [с головы] покров[1136], а они доверяют [только] прошлому и возражают против современности, "[с одобрением] говорят [лишь] о древности" и не согласны с тем, что настоятельно необходимо в нынешний век. Быть может, я не в состоянии распознавать ученых? Или они обильно приукрашивают утонченную форму [ — свои высказывания], выдают себя за способных людей и этим «путают [ловких подражателей с] настоящими [талантами]»[1137]? Как трудно увидеть достойного ученого! Начиная с Ни Куаня из [округа] Цяньшэн, который, благодаря тому что изучал «Древние писания», по [занимаемому] посту оказался выше девяти министров[1138], и вплоть до отобранных и рекомендованных [властями][1139] ученых, о ком я слышал и кого видел, [все] были повышены [в чинах], содействовали [исполнению] закона и чрезвычайно выдвинулись, но я еще не видал среди них несравненных[1140], которые бы возрождали то, что было заброшено[1141], и совершали подвиги для «начальника столичного уезда»».
Знаток писаний сказал:
«Когда [Гун]шу-цзы обрабатывал лесной материал, если [он сперва] приводил в порядок свои циркуль и наугольник, то отверстие и шип подходили друг к другу; когда чиновник, ведающий музыкой, Куан, приводил в гармонию пять нот, если [он сначала] приводил в порядок свои шесть дудок-камертонов, то ноты гун и шан звучали в лад друг другу[1142]. [Напротив], когда плотники нашего века не в состоянии подладить отверстие и шип друг к другу, то меняют циркуль и наугольник; когда [музыканты нашего века] не в состоянии привести в гармонию отдельные ноты и их сочетания[1143], то меняют старые дудки-камертоны. По этой причине отверстие и шип не подходят друг другу и не совпадают друг с другом, отдельные ноты и их сочетания звучат нестройно и не гармонируют друг с другом. Ведь применять циркуль и наугольник и благодаря этому знать соответствие [между
