Мико послушалась. Она всё ещё не до конца пришла в себя, чувствуя на теле руки и губы Райдэна, его дыхание и поцелуи, но старательно гнала эти мысли прочь. Сейчас думать нужно о другом. О побеге.

Глава 32

Персиковая косточка и точильный камень

Мико завтракала на кухне. Всё на той же лавке в углу, неподалёку от шестирукого ёкая, который орудовал четырьмя сковородками, полными овощей и рыбы. В этот час на кухне было малолюдно – гости появятся после заката, а пока рёкан отдыхал. Кроме Мико и ёкая на кухне работали пять служанок, которые чистили кастрюли и котлы. Ёкай же готовил обед для госпожи Рэй, которая вернулась в рёкан на рассвете.

Мико после ночной встречи с Райдэном долго не могла заснуть, обдумывая его слова и строя в голове призрачные, лишённые деталей планы на скорый побег. Укус напоминал о себе пульсирующей болью, заставляя воскрешать в памяти странную близость с Райдэном. От этих мыслей горели щёки, и Мико то и дело прикладывала к ним прохладные ладони, надеясь хоть немного сбить жар. Райдэн сделал всё, чтобы к Мико как можно дольше не подпустили других гостей – он «испортил» её тело, скверно отозвался об умениях и выставил Ичи виноватой во всей истории. Если Мико поняла всё верно, ойран постарается, чтобы госпожа Рэй не узнала о её промахе и при этом чтобы подобное не повторилось и следующий гость ушёл довольным. По крайней мере, Мико на это надеялась. Обычно обучение ойран занимало от полугода до нескольких лет, но едва ли госпожа Рэй позволит себе упустить выгоду. Если верить словам Ичи, слух о том, что в рёкане завелась самая настоящая принцесса Эйко, уже разлетелся и привлёк внимание ёкаев. Госпожа Рэй наверняка постарается использовать поднявшуюся шумиху, пока интерес не угас. Поэтому Мико не сомневалась, что хозяйка рёкана постарается завершить обучение новой подопечной в кратчайший срок и представить своё сокровище гостям.

От размышлений Мико отвлёк шестирукий ёкай. Он снова протянул ей персик. На этот раз белый, с едва заметным золотистым отливом.

– Помогает. – Он указал длинным тонким пальцем на свою шею. – От боли.

Мико зарделась, неловко улыбнулась, закивала и подтянула ворот юкаты, стараясь прикрыть синяки от поцелуев Райдэна и след от его зубов.

– Спасибо. Простите за беспокойство… – смущённо сказала она.

– Кио.

– Спасибо, господин Кио.

– Просто Кио. Или дедушка Кио, если угодно.

Мико смутилась ещё больше. Ёкай выглядел гораздо старше её, чтобы она просто так называла его по имени. Одно дело обращаться по имени к Акире, который, несмотря на внушительный трёхсотлетний возраст, выглядел немногим старше самой Мико. Или к Райдэну, которого она не особенно-то и уважала. Дедушка Кио же был морщинист и сед. Волосы он убирал в аккуратный пучок на макушке, маленьких глаз было не разглядеть под густыми белыми бровями, и казалось, что он всё время подслеповато щурится, длинные усы то и дело шевелились – они были живые, кожистые и напоминали усы сома. Дедушка Кио напоминал благородного старца, такие в сказках и легендах встречались путникам и помогали отыскать верный путь, и казалось, что на кухне рёкана он очутился по ошибке. Ну, или просто тайно ждал здесь своего путника.

– Тогда, пожалуйста, называйте меня просто Мико.

Дедушка Кио покачал головой:

– Это не имя ойран.

– Это моё имя. – Мико надкусила персик. Он оказался почти безвкусным и твёрдым словно яблоко. – Не хочу, чтобы меня звали номером. Ичи, Ни, Сан, Йон, Го. – Она по очереди загнула пальцы на свободной руке. – Разве у ойран не должны быть красивые имена?

Дедушка Кио зашевелил усами и помешал овощи на сковороде.

– Имя может дарить, а может отнимать. Имя ойран забирает твою суть.

– Что это значит?

– Человек создаёт имя или имя – человека? Важно, кто ты есть или кто ты в чужих глазах? – задумчиво проговорил дедушка Кио. – Если назвать персиковое дерево яблоней, яблок на нём, как ни жди, не родится. Но верно ли это для человека? Вот же загадка.

Мико ничего не поняла.

– То есть я стану ойран, потому что меня назвали как ойран?

– А мне почём знать. Станешь? – Дедушка Кио сощурился ещё сильнее прежнего и намотал ус на палец.

Мико вежливо улыбнулась и пожала плечами. Ёкай оказался со странностями. Дедушка Кио причмокнул и вернулся к готовке. Подбросил несколько раз содержимое одной сковороды и переложил в тарелку, то же проделал и с остальными. Обед госпожи Рэй состоял из жирного карпа, припущенных овощей, горы золотистых креветок и осьминогов. И это не считая тарелки риса и свиного супа, которые уже ждали на подносе. Покончив с сервировкой, дедушка Кио окликнул одну из служанок, та кивнула и выбежала за дверь.

Вскоре на кухню вошла бледная тощая девчонка с синими, почти чёрными кругами под змеиными глазами, взяла палочки, попробовала каждое из блюд, села на низкую табуреточку, подперев подбородок ладонями, и начала медленно считать вслух. По круглым змеиным глазам и раздвоенному фиолетовому языку, которым она то и дело облизывала пересохшие губы, Мико узнала Садако – дочь госпожи Рэй. Хозяйка рёкана тщательно заботилась о своей безопасности и заставляла дочь пробовать свою еду.

Досчитав до тысячи, служанка встала со стула, кивнула дедушке Кио, забрала поднос с едой и почти бегом покинула кухню. Мико тем временем доела персик – боль, как и обещал дедушка Кио, притупилась, только голова стала удивительно лёгкой, а мир будто замедлился. Мико сидела на скамье, подтянув к подбородку ноги, и разглядывала персиковую косточку – она оказалась чёрной.

– Косточку не выкидывай, – сказал дедушка Кио, поглядывая на Мико из-под облаков бровей. – Кто знает, когда и такая мелочь может пригодиться.

– Она особенная? – Мико с интересом повертела косточку в пальцах.

– Самая обыкновенная, – пожал плечами дедушка Кио и, опираясь на длинные руки, ссутулившись, заковылял к стене на другой стороне кухни, открыл большой шкаф, в котором Мико успела разглядеть одеяло, молча забрался внутрь и задвинул за собой дверцу. Некоторое время Мико озадаченно моргала, глядя на закрытый шкаф и пытаясь понять, что всё же имел в виду ёкай и имел ли вообще что-то в виду, кроме своих причуд. А причуд – Мико не сомневалась – у него было ещё немало.

Так и не разобравшись, что делать с персиковой косточкой, Мико решила, что всегда успеет выкинуть её позже, поэтому засунула в рукав юкаты.

– А, дурацкие ножи, – заворчала служанка, недовольно разглядывая большой поварской нож. – Совсем затупились, таким даже не зарежешься.

– Скажи смотрителю, пусть наточит, – ответила ей другая. Она замешивала рисовое тесто в бадье.

– Да, конечно, его дождёшься! Я уже месяц прошу, и всё без толку. Тупой ёкай, вместо того чтобы делать свою работу, только и знает, что насмехаться и желать мне хорошей порки за криво нарезанные овощи. А такими ножами разве нарежешь лучше?

– А эти ножи выглядят острыми. – Мико кивнула на подвешенные инструменты над рабочим местом дедушки Кио. Она помнила, как ловко он орудовал ими, и в остроте лезвий не сомневалась.

Служанка скривилась:

– Это ножи дедушки Кио. Их трогать никому нельзя. Ёкаям тут достаётся всё самое лучшее, а нам… – она помахала ножом, – что останется. Даже точильного камня нет.

– А толку? Мы всё равно точить не умеем, – хмыкнула её подруга. – А старик Кио свой прячет и ни разу помощи не предложил.

– А вы просили? – Мико обвела служанок взглядом.

– Чего?

– Помощи.

– У… главного повара? – Служанка от удивления даже уронила нож. – Мы же не сумасшедшие.

Мико спрыгнула с лавки и направилась к шкафу, в который залез дедушка Кио.

– Стой! – шикнула служанка. – Не вздумай его будить!

Но Мико не обратила на неё внимания и тихонько постучала в дверцу.

– Дедушка Кио, – позвала она. – Простите за беспокойство, но не могли бы вы одолжить мне ненадолго точильный камень?

В шкафу зашуршало, закряхтело и заскрипело. Спустя пару мгновений в приоткрывшуюся щель высунулась огромная рука с точильным камнем.

– Спасибо, дедушка Кио. Извините за беспокойство. – Мико взяла камень, ёкай хрипло засмеялся и, втянув руку обратно в темноту шкафа, захлопнул дверцу.

– Ты же знаешь,