— Я побуду с ним,— сказала мама.

Я побежал в КБ. По дороге я набил портфель репой, чтобы заправить Нефертити. Я сомневался, что ее догадались покормить.

Так оно и было. Слониха стояла выключенной в пустом помещении сборочного цеха. Она уже никого не интересовала. Я высыпал ей в пасть репу и дернул за хвост.

— Привет,— сказал я.— Как настроение?

— Убийственное,— сказала она.

Я очень осторожно рассказал о ночном визите Хеопса.

— Он сидит у меня. Настроение у него тоже не ахти,— сказал я.

И вдруг слониха, молчавшая, пока я рассказывал, зарыдала в голос. Из синтезатора речи лились всхлипывающие звуки. Кто учил ее этому? На искусственных глазах Нефертити появились слезы. Ничего такого для слез не было заложено в ее схему. Это я знал точно.

— Что вы сделали?.. Что вы наделали! — рыдая, говорила она.— Я не знаю — кто я! Не слон, не человек, не женщина, не слониха... Что я могу ему дать? Мне кажется, я научилась его понимать... Но я не могу, не умею быть ласковой с ним. Это значит — обманывать его, обещать больше, чем я умею... Провались вся ваша наука!

— Перестань... Ну, пожалуйста, перестань!..— говорил я, гладил ее по хоботу, и мне казалось, что он теплый, согретый живой кровью.

— Разберите меня,— тихо попросила она.— Я так не могу.

— Это пройдет, держись,— сказал я.— Очень непросто быть понимающим существом — слоном, человеком. Тяжело это. Ты должна стать слонихой. Во что бы то ни стало...

— Вряд ли я сумею,— сказала она.

Я пошел к Карлу и спросил, что будем делать дальше. Естественно, о Хеопсе я помалкивал.

— Все уже решено, Тихон Леонидович,— сказал Карл.— Эксперимент завершен, мы получили много данных. Надо их обрабатывать и включаться в работу над нашим котеночком.

— А Нефертити?

— Мы передаем ее на Выставку достижений. Я уже договорился. Завтра отгружаем ее в Москву. Неплохая реклама для КБ, как вы считаете?

— И что же она будет там делать?

— Демонстрировать свои способности трудящимся. Ей есть что показать.

— Так-так...— сказал я.— Так-так...

План созрел у меня в голове мгновенно. Я не колебался ни секунды, хотя знал, что это будет, вероятно, моя последняя акция в КБ. Но игра, безусловно, стоила свеч.

11. ВОЗВРАЩЕНИЕ

Прежде всего я достал дубликат ключа от помещения сборочного цеха. Это не составило особого труда. Затем я пошел домой. Мама уже вышила портрет Хеопса. Коврик висел у меня над тахтой. Округлая фигура слона из серого бархата и цветные полоски, изображавшие книги, шкафы, стулья. Слон выглядел беспомощным в городской квартире.

Я переоделся, быстро поел и отправился готовить операцию. Я разведывал безопасный путь и устранял преграды. В одном месте пошире распахнул ворота, в другом отодвинул бревно.

По улицам носились милицейские мотоциклы в большом количестве. Поиски слона были в разгаре.

Мне хотелось действовать в перчатках, как преступнику, чтобы не оставлять следов.

Вечер прошел в томительном ожидании. В полночь я надел плащ и сказал Хеопсу:

— Пошли. Только тихо...

Мы осторожно спустились по лестнице и вышли на улицу. В нашем городке рано ложатся спать, поэтому на улице не было ни души. Мы пошли разведанной тропой, избегая главных улиц, по дворам и переулкам. Громада Хеопса неслышно ступала за мной.

Наконец мы пришли к воротам КБ. Я рассчитал точно — только что сменился вахтер. Заступивший на пост старик в форме стрелка ВОХР вышел из своей будочки и удивленно уставился на мой пропуск. В пропуске стоял штампик на право прохода в КБ в любое время суток.

— А это? — растерянно спросил он, кивая на слона.

— Разве вас не предупредили? — спросил я небрежно.— Я прогуливал Нефертити согласно программе.

Он повертел головой и отправился открывать ворота. Створки запирались со двора на железный засов. Лязгнуло железо в ночной тишине, и Хеопс прошел во двор.

Я повел его к дверям сборочного цеха. Долго возился с замком. Хеопс заметно волновался. Крупная дрожь пробегала по его телу. Наконец двери распахнулись. Я хотел деликатно включить Нефертити, но Хеопс опередил меня. Он сразу направился к ней, провел хоботом по спине и осторожно потянул за хвост.

Щелкнул выключатель.

«Господи, он все знает!»— подумал я.

Нефертити повернула к Хеопсу голову, их хоботы встретились, поднялись вверх, сплелись в замысловатый узел и замерли.

Я поспешно вышел во двор и закурил.

Прошло полчаса, потом час. За дверью не было слышно ни звука. Я терпеливо ждал и надеялся. И вдруг я услышал тяжелые шаги, дверь распахнулась, и в проеме показалось могучее тело Хеопса. Он вышел не оборачиваясь. Нефертити шла за ним.

Они направились к воротам. Я пошел рядом, стараясь не смотреть на них, будто боялся спугнуть.

Обезумевший вахтер снова выскочил из будочки. На него надвигались две гигантские тени. Не хотел бы я быть на его месте.

— Куда?! — закричал он, размахивая руками.— А пропуск?.. Почему два? Вынос материальных ценностей...— шепотом закончил он, провожая слонов глазами.

Хеопс уже был у ворот. Он играючи отодвинул засов одним движением хобота и распахнул створки.

Слоны выплыли со двора, как корабли из шлюза. Я последовал за ними. Вахтер что-то бормотал, схватив меня за рукав, но Хеопс замедлил шаг, оглянулся и внимательно посмотрел на вахтера. Пальцы того сами собою разжались.

Мы пошли в зоопарк по ночному городу. Жаль, что этого шествия никто не видел.

Сторож зоопарка тоже чуть не тронулся, увидав слонов. Но пришел в себя быстрее, потому что впускать материальные ценности легче, чем выпускать.

Через пять минут мы были у слоновника. Из-за облака выглянула полная луна. Спины слонов отливали серебром. Хеопс нашел доску и положил ее на шипы. Оба слона перешли по доске на свою площадку. После этого Хеопс швырнул доску подальше, и ока раскололась.

Они встали на площадке в лунном свете и повернулись ко мне. Прекрасная пара слонов. Они подняли хоботы и мягко протрубили мне на прощанье. Трубящие слоны приносят счастье, как говорил Карл. Теперь я знал, о чем они трубят.

— Счастливо! — прошептал я, махнув им рукой.

Я шел по ночному городу, и на душе у меня было хорошо. Первый раз в жизни я почувствовал, что сделал стоящее дело. Это так редко бывает!

Но за хорошие дела нужно платить. Расплата наступила уже на следующий день. Так сказать,