Шрифт:
Закладка:
Сзади я различил, каким-то внутренним слухом, легкие шаги, но не стал оборачиваться, надеясь про себя, кто это может оказаться. Две нежные руки забрались мне под рубаху, теплое девичье тело прижалось к моей спине.
Ого, как-то выследили и быстро берут в оборот, без единого сказанного слова, просто по праву первой красавицы поселения.
Я все не спешу поворачиваться, боюсь спугнуть девушку, ведь, если повернешься, то придется что-то обязательно говорить. А я совсем не уверен, что у меня получится сделать это правильно и не испортить момент.
Черт, я ведь не знаю, как ее зовут, слышал примерно, но точно не скажу.
И почему такая симпатичная девица выбрала меня, не совсем молодого мужика?
Я, конечно, теперь герой поселения навсегда, а девчонки любят героев. Или тех, кто кажется им героем в данную минуту.
Наверное, поэтому и выбрала. Да не наверно, а точно поэтому.
Завтра мы, вполне возможно, уйдем и больше никогда она не встретится со мной. Поэтому сама сразу же проявляет инициативу, кует железо, пока горячо. Может еще не знает, что я скоро покину Гильдию, может просто девочка созрела. Решила приобрести новый опыт с вероятно опытным мужчиной, который постарше влюбленных в нее Носильщиков и уже отметился в поселении, как самый суровый профессионал в убийстве очень непростых местных тигров.
Никто таким не прославился, а я смог себя увековечить, значит нет смысла терять время. Пора брать мужика в оборот, пока он расслабился в необходимом для надежного соблазнения одиночестве.
Мы ведь даже не разговаривали еще, только переглянулись, и она прикоснулась ко мне на ходу. Свои поселковые ей, поди, очень неинтересны. Молодые Охотники вряд ли смогут решать за себя пока хоть что-то в этой жизни.
Руки девушки скользят по телу все смелее, и я осторожно повернулся к ней лицом, стараясь не потерять телесный контакт. Сразу приобнял ее за гибкую спину и склонился поцеловать в губы. Девушка сильнее прижалась бедрами ко мне, немного откинулась и запрокинула назад еще более красивое в темноте лицо. Губы наши сошлись, мой эрегированный член в свободных портах, мгновенно уперся ей в живот, она сразу напряглась, но не попытается вырваться из объятий. Я продолжаю нежно и ласково расцеловывать ее губы, не давая воли рукам, через несколько минут она снова расслабилась и подалась вперед сильнее, обхватив меня за спиной руками.
Так, стараясь не спугнуть, я несколько минут целовал нежные и сладкие губы, от ее тела пахнет чистотой и какими-то приятными цветами, волосы тоже благоухают. Так мы могли простоять долго, наслаждаясь близостью. Я, несмотря на рвущийся из портов член, не хочу торопить события, понимая, что она сейчас отдает самое ценное, свою невинность и неопытность, свое доверие мужчине.
Только вскоре хлопнула дверь в общественной избе, и голоса за сараем заставили нас испуганно замереть. Судя по шуму, несколько парней вышли отлить на свежий воздух и отойдя недалеко от крыльца, принялись облегчаться, что-то громко обсуждая и гогоча.
Такое грубое вторжение обычной жизни в ночную идиллию нашего маленького уютного мирка создало прямо ощутимый диссонанс для нас. Я начал отстраняться, намекая девушке, что пора принять приличные позы, ожидая, когда парни улягутся спать или вернутся пировать. Но красотка не собирается ждать ни мгновения и, схватив крепко меня за ладонь, бесшумно увлекла куда-то в ночь.
Я уже порядком протрезвел от прилива крови ниже пояса, но ориентироваться в полной темноте на незнакомой территории не могу совершенно. Поэтому последовал за ней, стараясь ставить ноги, как заправский Охотник, и не шуметь. Мы добрались до темнеющего в сумерках следующего сарая, парни все также шумят и услышать наши легкие шаги не могут.
В углу сарая девушка тихонько приоткрыла дверку и, толкнув меня вперед, осторожно прикрыла ее. Я сделал шаг и остановился, не собираясь врезаться во что-то неизвестное в полной темноте. Но хозяйка знает, куда идти и повела меня за руку, огибая углы и продвигаясь внутрь помещения. Мы свернули два раза, проникли еще за одну дверь и, закрыв ее, очутились в тихом помещении.
Звуки разом обрезало, и мы снова приникли друг к другу. Теперь я не стесняюсь пустить руки по ее нежному телу, красотка таким маневром ясно дала понять, что одни поцелуи — это мало. Как гораздо более опытный искуситель, я глажу упругую небольшую грудь, трогаю набухшие соски и наглаживаю ягодицы. Все это время мы продолжаем целоваться уже более откровенно. Мой язык проникает и скользит, бедро вошло между ее ног, вскоре девушка начала постанывать, все сильнее приникая к нему и наконец раздвинула свои бедра и села на мое, скользя по нему всем лоном. Она пытается не шуметь, но дышит и постанывает уже довольно громко, и я тихонько спросил у нее: «Где мы?»
Привлечь внимание родителей мне не хочется категорически, тем более внимание отца-Охотника. Кто знает, что тут делают с соблазнителями невинных девственниц. Ладно, если только заставляют жениться, могут и наказать серьезно. Не хочу узнавать, как именно наказывают соблазнителей девственниц.
Девушка немного затихла и прошептала, что мы в ее доме, в кладовой. Я спросил, можно ли нам здесь быть, и она ответила, что пока можно, отец нескоро придет. Да, семье Охотника наверняка здесь служебное жилье предоставлено, в этом большом доме.
Это меня успокоило, я продолжаю ласкать грудь одной рукой, второй приподнял подол и запустил палец в самое нежное место. Оно уже оказалось очень мокрое, палец легко нашел самую сладкую точку и начал поглаживать ее. Через минуту ноги у девушки ослабели, она повисла на мне, постанывая и активно работая бедрами. Через пару минут она шумно кончила, судорожно дергая телом и негромко постанывая…
Утро по самочувствию вышло так себе: сушняк и переполненный мочевой заставили выбраться с лежанки и завернуть в туалет. Кранов с горячей и холодной водой в деревянной кабинке не имеется, но перед входом в сарай стоит ведро с колодезной водой и ковшиком.
Это такое счастье — напиться чистой, холодной воды и смотреть, как пробуждается поселение. Где-то хлопают двери, топятся печи, жители готовятся к каждодневной рутине жизни, собираясь на поля и огороды, на реку — поднимать
