Приход каравана в поселение — праздник, всего пару раз в году такое бывает, и то не каждый. Когда Охотники работают на других стоянках, то сюда нет особого смысла заходить. Караванщики получают возможность помыться, отдохнуть и выпить в безопасности. Местные живут в относительной бедности, работают в поле с утра до вечера, пытаясь наладить жизнь в совсем опустевшем краю. Вырубают деревья и жгут кусты, засевают большие площади зерном, полученным в долг в Асторе.

С небольшой урожайностью, да еще на одичавших землях, дело это не быстрое — хорошо начать жить с зерна, приходится себе во всем отказывать, недоедать, вкалывать на износ. Пока лет за пять-восемь не придет стабильность, а за ней уже какая-то сытость, и еще потом — благополучие. Любая серьезная проблема с урожаем, засуха или заморозки — отбрасывает крестьян на несколько лет назад в своем развитии вместе с поселением.

Когда-то здесь находилось большое богатое поселение, поставлявшее в Астор пшеницу, рожь, еще много соленой и вяленой рыбы из полноводной реки Орты, текущей в километре от поселения. Во время Зимы все дома пошли на обогрев убегавшим людям. Теперь, на остатках фундаментов домов и остатков пашни, выжившие пытаются восстановить жизнь, вернуть эти земли полностью в людское пространство.

Для местных приход каравана Гильдии — это большой праздник, можно законно оторваться от постоянного труда. Посмотреть на новых, сильных людей, ощутить свою солидарность с большим и могучим городом-полисом, выпить и порадоваться жизни — в общем очень редкий праздник в монотонной жизни.

Подросшие парни и девки смотрят на другую, яркую и интересную для них жизнь гостей. По сравнению с той, конечно, что ждет их в родном поселении. И мечтают побыстрее наняться в Гильдию или захомутать свободного парня из каравана, чтобы уехать с ним в город.

— Да уж, все познается в сравнении, жизнь в таком поселении точно не для меня, — быстро соглашаюсь я.

Все в таком смысле и выложил мне Крос. Еще мы оставим тут немного мяса людям, которые управляют поселением и заберем часть весеннего урожая для города. Есть весенний урожай, и значит — осенний тоже, хороший тут климат получается.

— А кто управляет здесь? — спросил я.

Староста назначен из Астора, то есть просто согласован в нем. Еще есть кто-то из Охотников в отставке, кто учит крестьян добывать мясо и птицу, ловить рыбу, читать следы. И хоть немного готовит парней к защите поселения и посевов.

Есть пара лошадей — великая ценность для поселенцев, и за ними смотрят тщательнее, чем за созревшими девками.

Тех-то хватает всегда, и новые непрерывно созревают каждый год. Многие парни из Носильщиков присматриваются к ним, местным красоткам. Ну, красоток я пока не вижу, понятно, что на взгляд городского жителя из моего времени — девки местные совсем блеклые и не интересные внешне.

Зато они, в отличие от городских, совсем не избалованы, будут еще долго благодарны за избавление от крестьянской тяжелой жизни и переезд в большой шумный город. К гораздо более легкой и сытной жизни хотя бы с гильдейцем.

На лужайке и правда появилось много молодежи. Деревенские парни, понятно, робеют перед крутыми Охотниками, а вот девушки совсем не стесняясь заговаривают с молодыми членами каравана, смеются и просто показывают свое расположение. Несмотря на серенькую одежду и полное отсутствие косметики, некоторые начинают вызывать интерес и у меня. Давно уже я на воздержании, такого перерыва в личном интиме в прежней жизни не случалось так долго никогда. Обычные, просто молоденькие девчушки — уже все равно матерому попаданцу, кого тащить на сеновал.

Переговоры наших Старших тем временем завершаются. Со стороны поселения участвуют дородный староста и седой пожилой мужик, такой же поджарый и экономный в движении, как Альс с Кронком.

Видно, что они старые знакомые и им есть, о чем серьезно поговорить. А мы пока осматриваемся, оправляем одежду, отбираем определенное количество сушеного мяса для передачи поселению, ухаживаем за лошадками.

Местная власть начала готовиться к приему дорогих гостей: парни побежали баню топить и рыбу доставать, девок послали в общинный дом готовить и стряпать, печь и варить. Подошли поселенцы постарше, видимо с полей вернулись, и окружили высокие договаривающиеся стороны.

Основную часть добычи отнесли в общественный погреб, часть отправили на кухню общины. Жизнь налаживается, особенно, когда принесли бочонок с пивом или похожим на него пенным напитком и разлили всем Охотникам.

Я с интересом попробовал мутноватый, пенистый напиток, среднее между квасом и пивом. Ведь может именно его, пусть и немного получше качеством, мне наверняка придется пить здесь всю оставшуюся жизнь.

В Средние века с чистой водой сложно вроде, и все стараются пить слабоалкогольные напитки — мутное пиво или сидр.

Кстати, самогоном я занимался плотно на Земле, от отца научился и здесь могу попробовать. Технология простая: для самого распространенного продукта — ячменя или пшеницы — дрожжей не требуется, только сахар или его природный заменитель, тот же мед или сушеный виноград.

Так, серьезно раздумывая о будущем, я опорожнил свою чашку и сразу же поймав глазами разносчицу с кувшином, снова протянул руку. Смуглая, хорошенькая девица легко крутанулась, ведь уже мимо прошла, и с грацией молодой лани поднесла кувшин к чаше. Опустила горлышко, напиток стремительно полился, так же грациозно убрала кувшин и перетекла к следующему просителю пенного. Еще и глазами стрельнула как следует в мою сторону.

У меня чуть челюсть не отпала от скоординированных движений деревенской красотки. Но заметив, как сдержанно молодые Охотники ведут себя, когда девушка обслуживает чаши, понял, что она дочь кого-то из местной номенклатуры. Судя по ловкости движений, обучение она у опытного мастера прошла, скорее всего у того пожилого Охотника.

Так и одета она немного побогаче остальных. И в глазах нет деревенской скромности, очень уверенная в себе девка.

Вторая солидная чаша уже немного опьянила, градуса три там точно есть. Напиться можно, а мне одному из всех этого делать не следует. Как себя поведу — не знаю.

В прежней жизни много не пил и не куролесил в общем. Но вот хорошо выдержанный виски раза три заставлял потом стыдливо морщиться. Вел себя, как чудовище, по пьянке и пару раз с разбитым лицом просыпался утром. Никто из приятелей так и не просветил потом, что там со мной случилось, но по косвенным намекам становилось ясно, что за дело получил.

Нет, лучше