Мать вздохнула.

— Как хочешь. Только клей будет затвердевать дольше, если ты не положишь ее в какое-нибудь теплое место.

— Я поставлю ее на подоконник, — сказала Джорджия. — Лучше я подожду, но не дам Расселу еще раз добраться до нее. Ты же сама должна была увидеть, что он нарочно сломал ее.

Это было верно. Крылья выглядели так, словно их аккуратно отломили от спины лошадки. Море же не хотелось верить в то, что Рассел способен на подобный вандализм. Ей хотелось, чтобы в семье всё было тихо и мирно, и она просто не была способна признать тот факт, что ее дочь и пасынок ненавидят друг друга.

— Я вижу, что тебе сейчас очень тяжело, Джорджия, — сказала она. — Ты не хотела бы на время съездить куда-нибудь?

Джорджия удивленно посмотрела на мать. Доктор Кеннеди заявила, что девочка достаточно здорова, чтобы уже на следующий день отправиться в школу. «Немного переутомилась, к концу семестра такое часто бывает. Слишком уж много задают им» — таков был ее диагноз.

— А как же школа? — спросила Джорджия.

— Ну, пару дней как-нибудь обойдется. Тем более, что на дом вам уже ничего задавать не будут. Мать Алисы спросила у меня, не хочешь ли ты поехать вместе с ее дочерью, когда та в воскресенье отправится к отцу в Девон. Алиса очень хочет, чтобы ты согласилась, и, знаешь ли, у нее там есть собственная лошадь.

— Я знаю, — автоматически ответила Джорджия, в мозгу которой одна мысль перегоняла другую. Было бы просто здорово оказаться подальше от царившей сейчас в этом доме атмосферы, да и побыть в обществе Алисы было бы совсем не плохо. А больше всего Джорджию радовала мысль о том, что Алиса сама пригласила ее. Подружились-то они ведь совсем недавно. Однако сможет ли она переноситься в Ремору из Девона? Впрочем, она ведь не знает, сможет ли вообще перемещаться из мира в мир с поломанным талисманом.

— Когда ты виделась с мамой Алисы? — стараясь выиграть время, спросила Джорджия.

— Она позвонила мне на работу, — ответила Мора. — Алиса забеспокоилась, когда ты и сегодня не пришла в школу. Она хотела пригласить тебя сама, но побоялась, что ты так и не появишься до конца семестра.

— В общем-то идея мне нравится, — проговорила Джорджия.

Мора облегченно вздохнула. Один комплект подростковых гормонов окажется далеко от дома, и, быть может, ей удастся уговорить Ральфа, воспользовавшись отсутствием Джорджии, серьезно поговорить с Расселом. Кроме того, это лишит Джорджию возможности встречаться со странным стариком, о котором столько наговорил Рассел. Во всяком случае, до тех пор, пока Мора не выяснит, что этот человек собой представляет.

Фалько ковылял вниз по большой лестнице летнего дворца. Всё Утро у него прошло в ожидании Лючиано и, как он надеялся, Джорджии. Но они не пришли. Дворец был пустынен и тих. Решимость Фалько пошла вдруг на убыль. Легко и просто вести в обществе двух Странников дерзкие речи о новой жизни в мире Джорджии, но что, если его план не сработает? Талисман может и не перенести его в другой мир. Что, если он застрянет где-то между мирами? Полужизнь, которую он ведет здесь, все-таки лучше, чем вообще никакой жизни, К своему здешнему существованию он, по крайней мере, как-то приспособился.

Если же всё сработает, то — Фалько это знал — как же его будет не хватать всей семье, а больше всего — Гаэтано и отцу. С тех пор, как Фалько услышал о намерении герцога сделать его — без всякого к тому призвания — служителем церкви, он понял, что для отца он стал теперь совсем иным, чем другие сыновья. «Я не разочарую его, — поклялся самому себе Фалько. — Лучше уж навсегда уйти отсюда».

Фалько глянул вниз, прикидывая, сколько ступеней ему еще осталось, а затем оглянулся, чтобы оценить, сколько их он уже преодолел. Уголком глаза он заметил синий плащ, мгновенно скрывшийся за одной из колонн. Он и до этого несколько раз попадался Фалько на глаза. В доме был еще кто-то, помимо самого Фалько и слуг.

В это мгновение зазвенел колокольчик у входной двери, и слуга ввел Лючиано. Фалько обрадовался, увидев его — пусть даже он и на этот раз пришел один.

Молодой Странник, перепрыгивая через ступеньки, взбежал по лестнице и остановился перед Фалько еще прежде, чем тот успел опомниться.

— Прости, но я только сейчас смог освободиться, — сказал Лючиано. — Всё утро провел в городе по другому делу. Нам надо поговорить где-нибудь наедине.

В четверг Джорджия осторожно сняла лошадку с подоконника и внимательно осмотрела ее. Всё выглядело как нельзя лучше. Завернув фигурку, Джорджия спрятала ее в карман. Сегодня она заберет ее с собою в школу, а ночью увидит, сможет ли починенная лошадка перенести ее в Ремору.

Алиса была уже в классе. Лицо девочки вспыхнуло от радости, когда она увидела, что с Джорджией всё вроде бы в полном порядке. Джорджия и впрямь Чувствовала себя намного лучше, чем даже сама ожидала. Накануне она боялась, что свалившиеся на нее заботы и тревоги вообще не дадут ей уснуть, но выспалась она хорошо и сейчас ощущала себя здоровее и крепче, чем всё последнее время.

— Поедешь в Девон? — шепнула ей Алиса во время переклички. — Моя мама вчера говорила об этом с твоей.

Джорджия кивнула.

— Еще бы. Это же просто здорово будет. Разрешишь мне покататься на твоей лошади?

— Конечно, — ответила Алиса. — По очереди будем.

— Алиса, а ты умеешь на неоседланной лошади ездить? — шепотом спросила Джорджия.

Алиса успела только лишь кивнуть, прежде чем миссис Йейтс выгнала обеих из класса за болтовню.

Лючиано изумленно оглядел громадный бальный зал. В дальнем конце были сложены прикрытые полотном музыкальные инструменты, а сотни зеркал отражали две стоявшие посреди зала мальчишеские фигурки. Нельзя сказать, что подобное зрелище произвело на Лючиано приятное впечатление.

— А здесь нигде нет… ну, комнаты поменьше? — спросил Лючиано.

— Всё в порядке, — ответил Фалько. — Сюда кто-нибудь заходит, только когда собирается