– Малыш, – тихо спросил я, легко пожимая пальцы Оксаны, – что-то случилось?

– Миша… – Мне показалось или на её глазах мелькнули слёзы? – Давай поговорим дома.

Дома, значит, дома. Но стало ещё тревожнее. И ещё эти несколько звонков, которые Ксюха пропустила, даже не взглянув на экран телефона. Словно боялась там увидеть нечто страшное. Одно радовало: кольцо, принесённое изваянием единорога, жена не сняла.

Если я опасался, что тревога супруги как-то связана с домом, то, видимо, ошибался. Пока Оксанка готовила кофе, я прошёл по комнатам и осмотрелся. Странно, похоже, вторая половинка в моё отсутствие спала на неразобранном диване в гостиной. Именно на нём лежала подушка и одеяло, наполовину съехавшее на ковёр. Подаренные мной цветы нисколько не увяли, а единорог со своей обнажённой всадницей косились на меня, точно пытались на что-то намекнуть. Так, и без вас загадок хватает.

Ну, хотя бы той, куда делся огромный шикарный букет из спальни? Неужели он настолько зачах за пару дней, что Ксюха, у которой обычно цветы стоят до упора, решила его выбросить? Впрочем, кто знает? Иногда цветы осыпаются на следующий день после покупки. Мне-то что? Мой – вот он, ловит лучи заходящего солнца и блестит росой, будто его только что принесли с поля.

Не знаю, что за секреты у Ксюши, но о всех своих я решил ей сегодня рассказать. Никаких сомнений, что Страна реальна, у меня больше не было: уж больно много подарков – и хороших, и скверных начало попадать в наш мир оттуда. Пусть жена хоть будет подготовлена, если в следующий раз со мной произойдёт какая-нибудь неприятность. Кроме того, я испытывал непонятную уверенность, что должен открыться. Оксана имеет право знать, чем я занимаюсь по ночам.

Однако, как обычно, поначалу разговор пошёл совсем о другом. И очень неприятном.

Ксюха принесла нам кофе и, сжимая в ладонях свою чашку, села в кресло, подтянув колени к груди. Давненько она так не садилась. А ещё и выражение лица…

– Малыш, – присел я рядом. – Да что такое?

И тут она расплакалась. Пришлось даже забрать у неё чашку, чтобы та не выскользнула из дрожащих рук. Вообще не представляю, что могло заставить так разрыдаться обычно спокойную и рассудительную Оксану. Правда, она всё же сумела взять себя в руки.

– Миша, послушай. – Жена хлюпнула носом. – Только, пожалуйста, не перебивай раньше времени. Просто послушай. Ты сам знаешь, что последние год-два у нас всё шло не очень хорошо.

Не то слово! Особенно когда выяснилось, что детей у нас никогда не будет. Не то чтобы я очень хотел возиться с пелёнками и бегать за памперсами, но всё же. Да и бытовуха стала конкретно заедать. Плюс ещё кое-что, отчего мы чуть вовсе не разбежались. А так, то скандалы, то дни, полные молчания.

– Всё бы ничего, так что я уже махнула на всё рукой и начала привыкать. Хоть иногда, знаешь, как хочется какой-нибудь романтики! – Она прижала руки к груди, а в глазах мелькнуло нечто такое, отчего мне стало не по себе. – И вот пару месяцев назад я встретила одного человека. Мужчину.

Она замолчала, а меня точно дубиной по башке приложили. Захотелось немедленно всё бросить и бежать куда глаза глядят. А с другой стороны, кое-что тут же стало понятно. В частности, закрытые двери при телефонных переговорах.

– Подожди, пожалуйста! Потом всё выскажешь. – В голосе Ксюхи прорезалась боль. – Сначала пару раз встретились по дороге. Потом он подвозил меня до соседнего двора. Знаешь, я решила, что нашла настоящего друга, с похожими интересами, таким же мнением и прочим. С ним оказалось так интересно разговаривать, как когда-то с тобой. – В последней фразе прозвучало искреннее сожаление и горечь. И вновь мою голову точно в кипяток опустили. На этот раз – от стыда. – Потом он сказал, что хотел бы видеть такую женщину, как я, рядом с собой постоянно. Начал делать и другие намёки. Да что там, я и сама задумалась: есть ли вообще у нас с тобой какое-то будущее? И вдруг, – она провела ладонью по лицу, – ты начал меняться. Да так быстро, что я и глазом не успела моргнуть, а рядом вновь оказался тот Мишка, в которого я когда-то влюбилась. Не знаю, почему так вышло, да, наверное, и не хочу знать. И тут я поняла, что хочу остаться с тобой, что тот, – она его так и назвала, – был нужен, потому что я хотела найти пропавшего тебя. И день рождения… – Жена покачала головой. По её щекам бежали слёзы. – Я ощутила себя такой предательской сукой, что аж тошно стало! А когда ты попал в больницу, показалось, будто наступил конец света, где я не смогу жить, если тебя не станет. В общем, я позвонила и сказала, что больше не хочу его видеть. Никогда.

Я прошёл по комнате, коснулся ладонью гривы единорога и подошёл к окну. За крышами домов в последних лучах солнца догорали тощие облака. Чёрт возьми, я не знал, что сказать. Только-только между нами вновь стал выстраиваться мостик, и тут такое! Кроме того, я ощущал, что рассказ Оксанки ещё не закончен.

– И что? – глухо сказал я, не поворачиваясь. – Что он сказал?

– Взбесился, – упавшим голосом сказала Ксюха. – Кажется, я его совсем плохо знала и не понимала смысла всего этого. Короче, он сказал, что я пожалею о своих словах, а он заставит меня извиняться так, как я этого заслуживаю.

Что?! Я обернулся, подняв бровь, не в силах поверить в услышанное. Этот говнюк угрожает моей жене? Заставит её извиняться?

– Он раньше упоминал, где работает, но как-то вскользь… – Ксюха обхватила руками плечи и начала дрожать. – И я не обратила внимания. Просто не подумала, откуда у него такая тачка и всё остальное. А он, когда стал угрожать, напомнил, что работает коллектором и имеет возможность раздавить кого угодно. Дал срок до завтра – подумать и приползти к нему на коленях. Миша, – она вновь расплакалась, – прости меня, дуру, я же ничего такого не хотела! Просто хотелось романтических отношений и настоящего друга.

На языке вертелось много гадостей о романтических отношениях, друзьях мужского пола и всякое другое. Даже не знаю, как удалось сдержаться. Наверное, помог мимолётный взгляд на единорога и воспоминание о том, кем я стал в далёком мире Страны. А в этом передо мной сидела испуганная запутавшаяся женщина, которой я в своё время обещал быть вместе в горе и радости. И защищать точно так же, как Леди Оксану. Можно наорать, уйти, бросить наедине с мудаком-коллектором, но какой же я после этого Лорд Защитник? Чем я буду лучше урода, угрожающего Ксюхе? Поэтому я подошёл и сел рядом. Взял руки жены в свои, слегка сжал и улыбнулся:

– Всё будет хорошо.

Она изумлённо посмотрела на меня.

– Мы справимся. Вдвоём справимся.

И тут Оксану точно прорвало. Глотая слова, воздух и слёзы, она начала быстро бормотать:

– Миша, Мишенька! Я же с ним ничего! Только поцеловалась несколько раз, и всё! Миша, прости, пожалуйста, прости, прости. Я же знаю, теперь точно знаю, что люблю только тебя! Миша, пожалуйста, Миша!

Я обнял жену и держал, пока Оксана не перестала дрожать. Потом взял на руки и отнёс в спальню. Положил в кровать и лёг рядом, продолжая обнимать. Ксюха ещё несколько раз всхлипнула, а потом начала ровно сопеть, и я понял, что она уснула.