В его словах сквозил вопрос, но Манфред лишь хмыкнул и прикрыл глаза. Правда была куда страннее, чем Скарбимеж мог себе представить. Ведь и Роза тоже пыталась его прирезать. Точнее, угрожала этим.

Что до того, что Манфред спал с женой своего спасителя, то совесть по этому поводу молчала. Может, он крепко поверил в то, что существовала некая мифическая первая жена, мать сына Скарбимежа, и оттого Роза в общем-то и не была настоящей женой ему? Или Ламберт прав, и у Манфреда просто нет пределов? И совести тоже нет.

— Я был ранен на разведке, — наконец хрипло ответил он. — До города сил не хватило добраться, а дом моей Евы защищен так, что у меня кровь полилась еще из носа и ушей, похоже. Вот и я пополз к соседнему, чтобы не помереть на берегу. Спасибо.

— Не за что, это мой дар, — просто ответил Скарбимеж, но голос его потеплел. — Ты всё равно пролежал несколько дней без сознания и пролежишь еще как минимум неделю.

Манфред кивнул. Он понятия не имел, почему раньше он так торопился вернуться, ничего же не изменится от того, что он прибудет к королю позже. Война не начнется просто так!

Багряный принц не просто звался принцем. Пусть он лично менял Манфреду повязки, остальное время рядом с раненым были незнакомые лица. Похоже, лекарей в городе куда больше, чем Манфред мог представить! Он даже начал поглядывать на одну довольно симпатичную черноволосую магессу со знаком полноценного мастера, как вдруг его пронзило понимание.

— Мейнгрим!

— Мейнгрим! — послышался вскрик откуда-то еще. И в покои Манфреда ворвался хозяин дома.

— Как я мог забыть про своего друга? Я не видел его… пару месяцев точно!

Он выглядел таким напуганным и растерянным, что хотелось рассмеяться, но Манфред не смеялся, напуганный не меньше его. Теперь стало понятно, куда он торопился и почему задержался в Цветочном.

Он всё-таки выдавил из себя кривую улыбку.

— А вот теперь представь, что точно также ты вспомнишь мать Годжика, — произнес он тихо. Он ужаснулся мысленно, представив, что забыл бы не Мейнгрима, а Еву. Если бы её сделали драконом? Как бы он не хотел развода и забыть о своей беглой жене, он понимал, что треть его жизни и многие решения связаны именно с Евой. Лишиться этих воспоминаний… Какой он будет?

Он уже с жалостью посмотрел на Скарбимежа. Он не помнил его жену, какой бы она не была. Но он вспомнил Скарбимежа до появления Розы. Багряный принц был не зря другом Мейнгрима. Опасный, отважный и сильный — сейчас от того Скарбимежа остались только ловкие лекарские руки. Война не казалась теперь уже лишь поводом для обогащения и получения руки Радославы.

— Мне надо идти, — он попытался подняться, но Скарбимеж что-то сделал, и глаза Манфреда стали закрываться сами собой.

«Может, зря мы боимся боевых магиков? — мозг работал вяло, проваливаясь в сон. — Надо бояться лекарей. Усыпят и прирежут. Безболезненно».

Больше ничего подумать он не успел — уснул.

— Прости, — разбудил его голос Скарбимежа. — Тебя никак нельзя было отпускать. Да и сейчас нельзя. Но я понимаю, как ты хочешь увидеть хотя бы брата жены. И сына. Так что очень аккуратно и поменьше порталов на своей силе, пользуйся артефактами.

— Хорошо, — буркнул обиженный Манфред, мысли которого крутились как бешеные. Что успел вернувшийся Мейнгрим? С ним ли дети, и где они были, пока он был драконом. Кто его вернул и кто его отравил? Как же много он пропустил!

И даже помогающая одеться красивая магесса его больше не интересовала. Сейчас были проблемы поважнее.

Не прощаясь, он поспешил к выходу и словно назло лекарю, прямо с порога метнулся живой силой ко дворцу. Пошатнулся у ворот, но упрямо шагнул внутрь. Берхт его не встречал, но Манфред чувствовал, что кто-то из них совсем рядом.

Он не помнил, как добрался до зала советов, где и нашел короля Ламберта с незнакомым магиком, в неухоженной гриве которого причудливо сплетались серебряные и черные кудри. И только когда незнакомец повернулся, Манфред с присвистом выдохнул — это был Мейнгрим. С аккуратной бородкой и дикой гривой волос, колючими синими глазами — он теперь выглядел опасным соперником. Не в бою, где он всегда был таким. А в том, где Манфред почти все время считал себя победителем, сколько бы Радослава не утверждала обратное.

— Еще один пропавший, — желчно поприветствовал его король. — Но тебя я не забывал.

— Я был на Цветочном острове, — Манфред бросил взгляд на Мейнгрима, но тот не двинулся с места, спокойно сидя рядом с королем, словно у него было на это право. Вот как? Это какое-то знание, доступное только драконам? Целое мгновение он размышлял об этом, но понял, что стать драконом всё равно не хочет.

— Я пытался побольше разведать о них, — продолжил он, не дождавшись, чтобы Мейнгрим вышел или король его выставил. — И подумал, что неплохо бы пролить там кровь. Немного не рассчитал.

— Напоролся на воина, когда кувыркался с его женой, — хрипловато произнес Мейнгрим, вклиниваясь в разговор.

— Вообще-то она была его сестра и кувыркался я даже не с ней! — возмутился Манфред. — И подробности не слишком важны, как мне кажется! Куда важнее, что ранил меня действительно солдат и настоящим оружием. Мне кажется, этого должно быть достаточно, чтобы в войне победа осталась за нами!

И он посмотрел на короля, собираясь игнорировать в дальнейшем наглого родственника.

Ламберт задумчиво постучал пальцами по губам. Выглядел он тоже не слишком хорошо, нервным и словно невыспавшимся. Волосы торчали в стороны и без того светлое лицо казалось белым.

— Может, этого и будет достаточно, — наконец произнес король. — Надо собирать армию. Грим, слышишь?

Мейнгрим кивнул, а Ламберт снова повернулся к Манфреду.

— И что ты хочешь за службу?

При таком странном изменившемся Гриме Манфред не мог просто сказать то, что заготовил так давно, что слова щипали ему горло и рвались на язык. Он лишь коротко облизнул губы для передышки ответил, пристально глядя в светлые, почти белые глаза короля:

— Пока не знаю.

Должен же тот понять, что Манфред не изменил своему желанию заплоучить бывшую любовницу и своего сына!

К его большому