Шрифт:
Закладка:
Как непросто оказалось снова идти тем же путем, что привел его когда-то к Радославе. Казалось бы, прошло хоть два года или нет? А вроде бы только вчера. Он с трудом удержал себя от того, чтобы пойти в ту комнату, где так недолго жили Радослава и Фабиуш, вместо этого остановил высокого худощавого юношу с знаком ученика желтых. На архивариуса он похож не был, впрочем, он вполне мог служить на почте.
— Да, господин, — кивнул юноша с неожиданно злыми глазами. Мейнгрим даже опешил, не ожидая здесь ненависти к себе. Да еще от кого-то, кого он не знает!
— Ты меня знаешь? — вместо своего вопроса спросил он.
— Да, господин, — снова кивнул юноша, настороженно глядя на него. — Я… я был на вашей свадьбе с Радославой. Вы не помните, конечно.
Мейнгрим едва не выругался. Ну конечно! Радослава словно назло ему и Еве притащила на свадьбу каких-то юнцов, как раз среди них и были лазурные девчонки.
— Венек? — наугад спросил он, ведь именно в поисках этого парня он тут и находился.
— Верно, — удивление сменило злость. — А кто вам нужен? Если вы к Патрысе по просьбе Манфреда Золотого…
— Я здесь не по чьей не просьбе, — Мейнгрим разозлился. Стоило один, один раз побывать здесь по просьбе сестры, и его уже каждый мальчишка будет считать посыльным! — И уж точно я бы пальцем не пошевелил ради Фредека и…
Он хотел сказать «и его шашней», а то и что похлеще, но осекся, обнаружив, что взгляд Венека снова изменился. Теперь он смотрел с восторгом и надеждой.
— Разве вы не родственники? — тем не менее недоверчиво спросил он, но наблюдательный Мейнгрим уже всё понял. Фредек наследил и тут. И, похоже, настроил против себя этого Венека и, как знать, может, и Патысю тоже. Это было бы очень кстати.
— Некоторых родственников хочется увидеть только в пасти дракона, — чуть приукрасил он и по вспыхнувшим глазам Венека понял, что попал в точку. — Ты кажешься мне надежным парнем.
Вовсе нет. Не казался. Но чего не скажешь, чтобы расположить к себе. Фредек может быть им доволен, он выучил урок и больше не просто дуболомом, как тот его вечно называл!
— Я сохраню любой секрет! — с жаром ответил мальчишка и оглянулся. Никого не было, да и Мейнгрим давно активировал ледяное дыхание на расстоянии нескольких шагов от них — подойти теперь тихо ни у кого не получилось бы.
И он решился. Он знал, как запереть секрет за зубами этого мальчика в случае чего, но сейчас лишнего времени не было.
— Мне нужно снять с Фабиуша браслеты, которые на него надел Манфред, — произнес он. — Но нужно, чтобы никто ничего не заподозрил. Для этого мне нужно, чтобы были точные копии этих браслетов. А никого из лазурных я не знаю, чтобы обратиться с таким деликатным делом.
— Вы пришли в нужное место, — остановил его Венек. — Патрыся из кожи вон вылезет, но сделает эти браслеты. А я раздобуду необходимые материалы, всё-таки я не зря работаю курьером! И знаете, господин Мейнгрим? Мы бы оба сделали это ради Фабиуша, но в сто раз приятнее будет сделать это против Манфреда!
— Тогда не будем терять время, веди, — Мейнгрим щелкнул пальцами, убирая заклинание. «Что же, теперь понятно, как вы подружились, — подумал он, вспоминая про Радославу, которая поlучивала его играть свадьбу назло Еве. — Впрочем, мне стоит отблагодарить Манфреда. Когда-нибудь потом. Много позже».
Глава 23
На следующий день, и еще через день, и даже через неделю Радка видела короля только издали. Похоже, убедившись, что новые гости всего лишь очередные цветочные, а «Цветка» и в самом деле не претендует на него, Эйрикюр потерял к ним интерес. Даже обедали они теперь за другим столом, где сидели только такие же приживалы как они. Некоторые девицы, отчаявшиеся заинтересовать собой короля, строили глазки «Ежовнику», но Ева, так и не снимающая шлема вне комнаты, оставалась, разумеется, безучастна. Ночной незнакомец за столом тоже не появлялся, и Радослава отчаялась узнать, кто это был.
Радославу так и подмывало спросить короля, когда их наконец проводят до берега, но она каждый вечер видела готовящуюся к свиданию Еву и молчала. Ева уже вскользь упомянула, что удобнее будет вернуться уже с Тадеушем. И, пусть Радка так и не поняла, чем это удобнее, она не спорила. Она понятия не имела, как Ева в конце концов избавилась от соперниц, но та исчезала на каждую ночь и возвращалась только под утро. По её словам, королю было всё равно, кто греет её постель, и просто дело в её возможностях попасть первой в спальню, но внимательный глаз Радки отмечал, что король то и дело скользит взглядом по их столу, силясь найти кого-то. И уж точно он искал не мрачного глухо скрытого доспехами Ежовника.
— Ты не боишься всё-таки проболтаться? — в который раз взмолилась она, когда они снова остались одни в выделенных им покоях. — Король не дурак.
— Не дурак, — промурлыкала Ева, голос которой в последнее время был только таким. — Но мы правда не разговариваем. Теперь я понимаю, о чем ты толковала мне так часто. К тому же, я, знаешь ли, представляю риск. И дело совсем не в том, что он узнает, кто мы и откуда.
— Да в чем еще-то, — буркнула Рада, которая отчаянно завидовала неприкрытому счастью магессы и злилась на себя. Если бы она умела так радоваться всему хорошему, что ей доставалось! Но она вечно лишь ждала, когда это закончится. И оно непременно заканчивалось. Сказать же об этом Еве не поворачивался язык.
— Я боюсь в него влюбиться по-настоящему, — совершенно серьезно ответила Ева. — Пока мы не разговариваем, шанс на это минимален.
Она села между двух платьев, выбирая какое из них перекрасить магией. Скудный Радкин гардероб уже шел по третьему кругу, так что Ева делала то, что не приходилось ей делать никогда в жизни, тогда как Радка помнила эти ухищрения по обновлению нарядов по своей прошлой сельской жизни. И то, как неумело, но старательно Ева прорисовывала искусный узор на лифе, который Эйрикюр даже
