Бойцы проходили интенсивную подготовку, включающую занятия рукопашным боем, маскировку на местности, навыки пилотирования большей части известных летательных и наземных транспортных средств и владение всеми видами стрелкового оружия. Кроме этого оперативников обучали основам разведки и контрразведки. Именно последний факт остро воспринимался и разведкой, и спецназом в качестве краеугольного камня. Дескать, если есть два подразделения, которые занимаются примерно одной и той же деятельностью, то почему их вообще два, а не одно⁈

Нет, конечно старшие офицеры понимали, что просто кто-то захотел себе высокую должность, вот и появились смежные подразделения. В конце концов это не единичный пример бездумности имперской бюрократии.

А может быть кто-то на подобных операциях по созданию новых подразделений, просто отмывал бюджетные деньги. И, вероятнее всего — происходило это именно в спецназе.

Потому что если у флотского спецназа в самом деле было все хорошо со снабжением, то почему их снаряжение было настолько плохим?

Бойцы носили доспехи имперской армейской пехоты и стандартные шлемы штурмовиков. В качестве основного вооружения выступали бластерные винтовки Е-11 — штатное оружие штурмовиков. Дополняли винтовки стандартные пистолеты и гранаты. Никакого специального вооружения в отрядах спецназа на постоянной основе замечено не было. Редкое специальное вооружение, вроде снайперских винтовок или верпинских дробовиков, так и вовсе появлялось исключительно на собственные деньги «спецов».

Так или иначе, но насколько помнил Редерик, подготовлено было совсем уж смешное количество — несколько сотен бойцов, что ли. Потому как начиналось-то все прекрасно, а вот на уровне командиров соединений уже появились проблемы — что с этими специалистами делать.

Мятежников ловили по старым канонам флотских операций, с помощью разведчиков, а «спецы»… Стали привлекаться для усиления обычных подразделений.

Они высаживались на планеты во время крупных операций совместно со штурмовиками или флотской пехотой (которая по недоразумению носила древнее обозначение «морская пехота»). Их использовали в качестве штурмовых групп для захвата стратегически важных объектов и укреплений.

Порой спецназу везло, и они занимались тем, к чему их готовили — забрасывались на планеты противника до начала высадки основных сил. И уж в этом случае они могли и организовать создание, а так же работу агентуры. Устраивали диверсии и отмечали важнейшие цели для предстоящей атаки.

Но хуже всего было другое — парней использовали в качестве охраны особо важных объектов. Например, флотская разведка потешалась над коллегами за то, что несколько групп спецназа присматривали за Храмом Джедаев на Корусанте, уничтожая всех кто проявлял нездоровый интерес к этому сооружению. Задача, с которой бы справились и простые штурмовики, но кому-то из начальства захотелось, чтобы все было именно так.

Инициативу дальнейшего развертывания спецназа флота приостановили после того, как каким-то неведомым способом весь персонал и оборудование завода по производству TIE-истребителей на орбите Нар-Шаддаа, которое охранялось усиленным отрядами спецназа контингентом, было уничтожено. Чуть позже, спецназ так же облажался — и опять же при невыясненных основаниях был уничтожен имперский звездный разрушитель, упав на Раксус-Прайм.

Так или иначе, но, похоже, что «простым» результат встречи «спецов» и «замарашки» точно не выйдет.

Мало того, что они служат разным «хозяевам», так еще и находятся в конкурирующих подразделениях, в которых была сильна взаимная неприязнь…

— Редерик, — позвал его «Пент». — А чего делать-то?

— В каком смысле? — удивился разведчик. Но не тому, что «ледоруб» знал его настоящее имя, а потому, что… Нет, серьезно, что можно сделать, сидя в «каюте для гостей»? Это камера, вообще-то, просто название такое. Сконструированы они так, чтобы отсюда было невозможно сбежать. Даже если очень хочется.

— Ну… они же нас для чего-то с собой забрали, — выдал малец. — Не будет ли правильнее нам… Сбежать, что ли?

— Угу, — в отличие от своего товарища Редерик прекрасно знал насколько эффективны имперские камеры на флоте. — Ты начинай рыть подкоп, я вздремну, потом присоединюсь.

— Ага, хорошо… А куда копать?

Ох… этот день и вправду будет очень и очень долгим…

* * *

Когда створки воздушного шлюза, предназначенного для стыковки, распахнулись, генерал-майор Фрейя Ковелл сделал то, что он не делал уже очень и очень давно.

— Генерал на палубе! — рявкнул он фразу, которая имела определенное значение для контингента штурмовиков, организовавших почетный караул, состоящий из двух отрядов штурмовиков.

Без малого два десятка закованных в белоснежную броню бойцов взяли оружие как при выполнении команды «На караул!», образовав две совершенно ровные (хоть дальномером мерь) шеренги солдат, приветствующей возвращение легенды Имперских вооруженных сил.

Репульсорное инвалидное кресло генерал-майора Вирса на мгновение застыло, едва пересекло границу стыковочного отсека.

Суровое лицо старого наставника метнулось по рядам «снежных» штурмовиков. Он без сомнения увидел и опознал их снаряжение, эмблему, которая украшала наплечники облаченных в специальное снаряжение бойцов. Золотисто-зелена «имперская» шестеренка — герб Доминиона.

А на ее фоне — замерший в процессе движения белоснежный шагоход АТ-АТ.

Эмблема отряда «Буран».

Элитное подразделение 501-го корпуса штурмовиков, в составе которого генерал-майор Вирс принял свое последнее (до травмирования) сражение. После которого он был «списан со счетов», как ненужный балласт.

«Снежные» штурмовики Отряда «Буран».

Карие глаза немолодого уже мужчины напряженно пробежались по ровным рядам штурмовиков. Да, генерал, каждый из них — «снежный» штурмовик. Да, каждый из них — часть воссоздаваемого отряда «Буран». Да, это именно те, с кем ты служил бок о бок столько лет.

Фрейя потратил немало недель, чтобы найти всех тех, до кого мог дотянуться. Вернуть элиту на службу тому, кому не безразлично имперское наследие. Тому, кто не намерен клеймить бойцов за действия командиров.

Пусть их немного — чуть больше одной роты, но этого достаточно для того, чтобы реализовать программу восстановления отряда «Буран». Особенно, учитывая тех, кто прибыл на этом шаттле.

Антигравитациоя приблизила инвалидное кресло генерал-майора Вирса к равному ему по званию бывшему ученику.

Ковелл выдержал встречу глаз со своим наставником. Как и подобает при встрече с человеком, которого безмерно уважаешь, он дождался, пока Вирс не протянет ему правую ладонь для рукопожатия.

Толпящиеся у входа на палубу прибывшие офицеры и нижние чины молча озирались по сторонам, стараясь понять, по какому случаю подобные почести, для кого они и как себя вести в подобных обстоятельствах.

Не доросли еще.

Сделайте для родины столько же, сколько сделал генерал Вирс, и вас так же будут встречать те, кто обязан вашим наставлениям и тренировкам своей жизнью.

Однажды каждый, кто прибыл сегодня на борт этого «Акламатора», получат шанс стать такими же легендами, каким для старшего поколения офицеров является Максимилиан Вирс. И возможно в их окружении найдутся столь же преданные и уважающие заслуги разумные, которые организуют им торжественный прием.

— Генерал-майор Ковелл, — четко поставленным голосом поприветствовал своего бывшего ученика легендарный командир.

— Генерал-майор Вирс, — вторил ему прилежный ученик.

Пусть даже они в одном звании, пусть свои командные планки Ковелл получил позже Вирса, пусть должность Фрейи в определенном смысле повыше будет, чем у его наставника, но помимо глупой муштры и чинопочитания есть и простая человечность к союзнику и наставнику, которая должна оставаться таковой всегда.

Другое дело — противники.

Но здесь и сейчас на борту этого звездолета есть лишь друзья и союзники.

Тщательно проверенные разведкой и контрразведкой, временем и взаимовыручкой.

— Переквалифицировался в командиры кораблей, Фрейя? — с ухмылкой поинтересовался наставник.

— Никак нет, сэр, — не смог сдержать преисполняющих его чувств радости встречающий. На губах появилась столь редкая для него улыбка. — Я поясню все вам за кружкой горячительного, в моей каюте, если не возражаете.

— Можешь говорить свободно, Фрейя, — произнес Вирс. Ему-то легко говорить. А ты, когда стоишь рядом с легендой бронетанковых войск, человеком, который воспитал тебя с курсантской планки, привил любовь к технике и научил воевать так, чтобы враг бежал, едва завидит твое приближение, плечи сами собой расправляются, спина не гнется, а в голове только и желание соответствовать примеру, который сейчас перед тобой… Спустя столько лет, генерал Вирс вернулся…

— Спасибо…