– два передних зубика смешно, по-заячьи, торчат из улыбающегося ротика… кроха в белой панамке топает по дорожке на косолапых ножках… Под старой яблоней большой таз с водой, где желтая пластмассовая уточка ныряет, самодельный кораблик с бумажным парусом – перевернулся… Ромка шлепает ладошками по воде – хохочет! брызги во все стороны!..

– С вами все в порядке, Лев Константинович, Лев Константинович? – Понимая, что старик впадает в воспоминания, как в ступор, Вершинин говорил не останавливаясь, позволял словам цепляться якорями за сознание. Тормошил и будоражил: – Соседка ваша по городской квартире знала только в каком поселке вы живете… Валентин Семенович со мной связался, я его сюда привел…

Лев Константинович заколыхался.

Городской майор взошел на крыльцо, остановился напротив Потапова: тяжела обязанность приносить дурные вести родственникам. Майор кривил лицо, пока молчал, давая возможность старому знакомцу генерала разговор вести.

– Может быть, в дом пройдем? – предупредительно придерживая Константиновича за локоть, предложил участковый. – У вас лекарства есть? Или, может быть, «скорую помощь» вызвать?

– Не надо, – глухо выговорил генерал и отстранил руку помощи. – Со мной все в порядке.

Развернувшись только что не со скрипом, как деревянный манекен, Лев Константинович пошел в гостиную. Завьялов очень удивился: у старика хватило сил, чтобы сказать ему: «Идем в комнату. Капустины и Зоя должны слышать, что гости не по их души заявились. Надо чтобы успокоились».

Потрясающий пример самообладания, подумал Борис. Снимаю шляпу, Константиныч.

Майор и капитан зашли вслед за хозяином, остановились за порогом комнаты. Вершинин смущенно крутил в руках фуражку, майор тугую папочку вертел.

– Нонну и Рому убили дома? – словно из глубины колодца, глухо и гулко проговорил Потапов.

– Нет, – ответил Валентин Семенович. – Роман и Нонна поехали в больницу… у вашего внука челюсть сломана, Лев Константинович. Там их и в с т р е т и л и. В больничном сквере. – Майор помолчал. Убедился, что пожилой вояка в обморок не собирается, продолжил: – Четыре выстрела в упор.

– Два – контрольных? – мрачно произнес Лев Константинович.

– Да, – подтвердил майор. – На ограбление не похоже, работал профессионал: оружие оставил на месте. Больничные камеры наблюдения зафиксировали старый «мерс», но два часа назад его нашли сожженным в промзоне неподалеку от больницы. Машина была угнана буквально перед самым убийством.

Лев Константинович сел в кресло, крепко схватился за подлокотники…

Так и застыл. С вывернутыми назад локтями.

– Лев Константинович, может быть, вам чего-нибудь накапать? – участливо спросил Вершинин. – От сердца там, от нервов…

– Не надо, Олег. Спасибо. – Генерал посмотрел на столичного полицейского. – Мобильные телефоны внука и Нонны остались при них?

– Им все оставили, – кивнул майор. – Мы сейчас работаем по последним звонкам.

– Я хотел бы знать, кому перед смертью звонили внук и невестка, – твердо произнес контрразведчик. – Вы сообщите мне о результатах проверки телефонов, Валентин Семенович? Пожалуйста.

Майор подумал несколько секунд – он, разумеется, знал кто перед ним сидит с лицом каменного Командора, – кивнул.

– Сообщу. Лев Константинович, соседка по вашей городской квартире сказала, что родители Романа работают за границей?

– Да.

– Вы с Ромой поддерживали тесные отношения? Знаете, с кем конфликтовал ваш внук?

«Знаю, – грустно, внутренне усмехнулся генерал Потапов. – Только это вам вряд ли поможет, майор. Поскольку это не конфликт, а глупость. Глупость человеческая, жадность. – И уже четко для Завьялова, воскликнул: – Эх! Надо было предупредить пустомелю, чтоб не совался к Ковалеву!! Чтобы из города слиняли! Оба!»

Но вслух сказал совсем обратное:

– Не знаю я, майор. Мы живем… Мы жили врозь. Но челюсть я вчера Роману свернул.

«Лев Константиныч!! – заорал внутри Завьялов. – Ты что, с ума сошел?!»

«Заткнись, Борис. Нонна здесь вчера орала, соседи могли машину видеть. Наврем в малом, не поверят в большом. Знаешь, как современная криминалистика работает – следы моего ДНК найдут на челюсти внука».

– Вы? – удивленно задрал брови Валентин Семенович. – За что?

– Да было дело, – вздохнул генерал. – Семейное.

– Позвольте мне решать, Лев Константинович, – нахмурился сыщик, – что здесь семейное дело, а что нет. Ответьте, за что вы ударили внука?

Генерал отлепил пальцы от подлокотников, свесил руки между колен и, разглядывая отбитые, содранные костяшки правой руки, сгорбился.

– Роман приехал уговаривать меня продать этот участок. Я отказался.

– И сразу в челюсть? – недоверчиво прищурился майор.

– Ну почему же сразу… Вначале п о т о л к о в а л и.

– Но все же. Били-то зачем?

– А достали они меня, майор, – грустно усмехнулся Константиныч и провел ребром ладони по кадыку: – Во как достали! «Продавай да продавай!» Я не выдержал… ну и послал по матушке.

Майор и участковый переглянулись, Вершинин на секунду смежил веки, кивнул: мол, подтверждаю, досаждали старику. Сосед наследников науськивал.

Выглядел Олег Семенович при этом весьма сочувственным. За старого приятеля стоял. Но тертого московского сыщика тем не менее не сбил с настроя.

– Лев Константинович, – внимательно разглядывая отставного контрразведчика, сказал майор, – а вы после отъезда внука никуда не отлучались? Дома были?

– Да, – скупо подтвердил Потапов.

– Один?

– Как видишь, – генерал развел руками, оглядел просторную единоличную берлогу, – один век коротаю.

Участковый неловко крякнул, поскреб в затылке и буркнул:

– Ты это, Валентин Семенович, не того… не туда шагаешь. Лев Константинович человек заслуженный.

– У вас есть личное оружие? – не обращая внимания на Вершинина, проговорил майор.

«Оп-паньки! – внутренне охнул Борис. Пистолет лежал под шапками в прихожей. – Приплыли мы, Константинович».

Генерал невозмутимо кивнул.

– Есть. Наградной ТТ. Достать? – И усмехнулся: – Оружие, вы говорите, на месте преступления оставили?

– Валентин Семенович! – гневно, не выдержав столичного напора, воскликнул капитан. – Роман – внук Льва Константиновича! Подумайте, что говорите!

И сыщик неожиданно сдался. Задумчиво поиграл бровями, достал из кармана визитку и положил ее на стол.

– Не буду сейчас, Лев Константинович, вас лишними расспросами и канцелярщиной утомлять. Как только оправитесь, зайдите, пожалуйста, в прокуратуру, там и поговорим. На визитке все мои координаты. Вы сами сообщите родственникам о гибели родных или мне это за вас сделать?

– Я сообщу. – Генерал опустил голову. – Когда можно забрать тела для похорон?

– Они сейчас в судебном морге. Как только завершат все необходимые, мгм, процедуры, вас известят. Звоните туда не раньше вторника. Там сейчас столько…

Валентин Семенович не договорил, досадливо махнул рукой и, толком не попрощавшись, пошел на выход.

– Лев Константинович, – склонился над Потаповым участковый, – вы как? Может, мне остаться с вами? Помочь чем-нибудь?

– Нет, Олег, спасибо, уходи. Хочу один побыть. Провожать не буду, дорогу знаешь. Ворота как следует захлопни только.

– Знаю, знаю. Вы если что – звоните! Прибегу.

– Спасибо, друг.

…Из кабинета медленно вытекали гости. Иннокентий с бледными щеками, Жюли-Жози с поджатым