Завьялов оглянулся: от домика-бунгало, через пляж шла е г о ж е н а.

Она предпочитала курорты, свободные от шумных соотечественников. Спасалась от назойливости. Внимания и взглядов, фотографий, сделанных тайком.

Наивная. Такая красоты везде влечет внимание, как шлейф.

Женщины ревниво поджимают губы, мужчины втягивают животы, мускулистые парни играют бицепсами.

Зоя, плавно покачивая бедрами, обмотанными ярким парео, идет через пляж к семье…

Подходит к мужу, – Борис замечает, что брови супруги нахмурены, – обойдя шезлонг, кладет невесомые, нежные руки на его горячие от солнца плечи, наклоняется и шепчет:

– Милый, мне нужно к врачу. Ты присмотришь за детьми?

– Что-то случилось? – Борис встревожено привстает, вглядывается в любимое лицо.

– Не понимаю, – морщится жена. – Правое ухо почему-то перестало слышать, я договорилась на рецепшен, меня в больницу отвезут…

Завянь кричит. Страшно, жутко, дико!..

«Ты чо орешь, как оглашенный?» – Недовольное бурчание Потапова вливается в кошмар ушатом ледяной воды.

Завьялов открыл глаза…

Гостиная генеральского дома. Он сидит в кресле, укрытый пледом. Напротив большое окно, за которым уже солнце встало: празднично раззолотило осенние березы, на влажных еловых ветках лучи играют крупными, сверкающими мазками.

«Кошмар, – бормочет Боря. – Фу! Константиныч, мне такой кошмарный сон приснился!»

«Да видел я твой сон. – Борису почудился зевок в генеральском тоне. – Море, пляж, детишки…»

«Зоя с циклопом внутри, – добавляет Завянь и трясет головой. – Приснится же такая хрень! Приснилось, будто Зоя, совсем как я, оглохла на одно ухо. А еще ей память стерли. С моего же разрешения, кстати».

«Да видел я все, Боря, видел. У нас мозг один на двоих. И сны одни и те же».

Несколько минут Завьялов приходил в себя. На раскладушке безмятежно посапывал стилист Капустин (в его теле). Зоя (с террористкой внутри) тоже спать изволила. В комнате не было только собачонки.

«Лев Константиныч, мы давно в гостиную с веранды перешли?» – спросил Потапова.

«Угу, – буркнул генерал, – давненько. Ты таким вымотанным был, что даже не проснулся».

«А почему ты меня не разбудил, не попросил сменить на карауле!»

«Дак у Капустиных к тому времени уже «перемотка» закончилась, – снова словно бы зевнул Потапов. – Кеша тут приглядывал».

Завьялов поглядел на вовсю дрыхнущего Иннокентия и неожиданно подумал, что ему б присматривать за своими близнецами он в жизни не доверил бы.

Как оказалось, подумал весьма внятно, так как внутри ухмыльнулся генерал:

«Не кати баллон на Кешку. Он пост Жюли передал».

«И где она?! Жози-Жюли?!»

Лев Константинович перевел взгляд альфа-интеллекта на открытую настежь дверь кабинета, откуда доносилось негромкое цоканье-постукивание.

Завьялов тяжело поднял стариковское тело, закостеневшее от спячки в кресле, подошел к раскрытой двери и заглянул в уставленную книжными шкафами смежную комнату.

Увидел фантастическую, выносящую мозг картину: на письменном столе, перед включенным монитором, сидит собака, приодетая в обрезанный шерстяной рукав, и бодро стучит лапой по клавиатуре. На собаку падает солнце, просвечивает розовые ушки с пучками волос, ушки направлены на звук в сторону двери, но собака не отвлекается от монитора, р а б о т а е т.

«Улёт, – бормочет Боря и спрашивает генерала: – И давно собачка по «клаве» барабанит?»

«Минут сорок», – отвечает Лев Константинович.

Пока два интеллекта будили мужа Капустина, Жюли продолжала стучать когтями по клавишам. Сосредоточенно, не отвлекаясь, исследовала страницы Интернета. Мужики согрели воду, заварили кофе, колбасы для завтрака нарезали – самостоятельная собачонка все это время трудолюбиво лупила лапами по кнопочкам. Только ушками тихонько прядала, когда два тела (три интеллекта), усевшись на диванчик, принялись кофе с бутербродами насыщаться и делиться информацией.

Вначале Иннокентий поведал о том, как сложилась его ночная беседа на интерлингве с террористкой.

– Борис Михайлович, Лев Константинович, – вздохнул стилист, – достаточно продвинуться, увы, не удалось. Миранда позвала меня по имени: «Платон». Так, я думаю, зовут исчезнувшего террориста… Сказала: «Платон? Ты здесь?» Я ответил: «Здесь». Изобразил, что трудно говорить, мол, альфа спит не крепко, и я боюсь взбудоражить месье Капустина неурочным разговором… Миранда начала требовать исполнения какого-то давнего обещания.

– Конкретно, – по просьбе генерала произнес Завьялов. – Конкретно и дословно, что она сказала.

Иннокентий нахмурился, припомнил и выдал слово в слово:

– «Вы мне обещали… Я должна с ним встретиться. Если я не встречусь… пеняйте на себя, у меня своя задача, мы договорились, что Руслан подохнет… а вы мне поможете». Миранда трясла меня за грудь и требовала: «Он должен сдохнуть!» У нее личная вендетта с каким-то Русланом, господа.

«Поня-а-атно, – протянул Завьялов. – Догадываешься, Константиныч, зачем она сюда нагрянула?»

«Она решила бывшего мужа отсюда, через предков ликвидировать, – мрачно подтвердил генерал. – Отомстить по полной, срубив все генеалогическое древо. Дома этого у нее никак не получилось бы, решила здесь его достать».

«Н-да, – опечалился Завянь. – Все о каких-то идеалах толковала… а на самом деле захотела с мужем посчитаться. Любыми способами. Интересно… А о том, что вся мировая история изменится, она и ее сын Адам тоже перестанут существовать, Миранда уже не беспокоится?»

«Боря, к огромному сожалению, нам подвалило счастье наткнуться на абсолютно съехавшую стерву. У нее мозг набекрень, она все материнские инстинкты забила идеологией: пусть сын погибнет, но я участвую в священной битве. Нашла, дура, оправдание!»

«Кто ищет, тот всегда находит, – банально припечатал Боря. – Но знаешь, нереально все как-то. Она говорила о сыне с тоской и любовью, а не с ненавистью. Может быть, мы ошибаемся, и Миранда надеется встретиться с Русланом именно здесь?.. – И тут же перебил сам себя: – Да нет, чепуха какая-то! Как она может быть уверена, что ее муж-циклон сюда прибудет?!»

«Откуда мне знать, Борис. Может, ее муж-карьерист отвечает за этот сектор? Имя-то у него русское, не какой-то там Джек или Стив… Давай-ка, Боря, не будем себе мозг выносить, разберемся по ходу дела, сейчас у нас других проблем навалом».

«Пожалуй, – согласился Боря. – Что будем делать? Миранда вот-вот проснется».

«Спроси Капустина, почему он и Жюли вне очереди путешествовать поехали? Мне кажется, это может быть важным».

Пока два интеллекта переговаривались в одном мозгу, Капустин, дабы даром времени не тратить, беседовал с женой через компьютер. Едва Борис привлек его внимание вопросом, разволновался, замахал руками и поведал историю их злосчастного проникновения.

Получалось так. Жюли и Иннокентий пришли в агентство интеллектуальных путешествий. Зарезервировали тур Завьялов-Карпова. И сразу же, как принято, прошли аппаратную оценку психики и помыслов, поскольку без данного исследования их даже на очередь не поставили бы. Завьялов и Карпова – хроно-личности. Для путешествий в их тела необходима качественная проверка искренности и незлобивости помышлений, законопослушания.

Как только вышли из кабинета психологической оценки, к ним