Всего на десять минут позже, чем мы договаривались! Для совы, коим был мой товарищ, это явно проходило по категории «подвиг».

Санек завалился в квартиру с баулом из ПВХ, в которых рыночные торговцы таскали товар. Сумка была набита так, что еле прошла сквозь дверь.

— Наши дела так плохи? — уточнил я, сдерживая смех.

— В смысле?

— Коромысле. Ты на рынке, что ли, торгуешь уже? Китайскими тряпками?

— Дурак ты, Свят, и мысли у тебя дурацкие! — беззлобно проворчал партнер, протаскивая баул в комнату. — Я че, должен калаш в чехле за плечом тащить, чтобы меня первый же полиционер остановил?

Он расстегнул объемную сумку и стал выгребать из нее тряпье — штаны, футболки, кофты, пуховики. Все было новым, но низкого качества, явно куплено на ближайшем рынке оптом. Среди всего этого добра прятался и автомат Калашникова, завернутый в рваные джинсы.

— Если бы тормознули, сказал бы, что переезжаю, — гордо сообщил Санек, доставая оружие. Мол, зацени, какой я умный и креативный. — Ствол плюс три полных рожка. Больше патронов нет, кстати, я брал с рук вот как есть. Потому что…

— Потому что оружие побывало в мокрухе, но тебе, Свят, должно быть пофиг, — закончил я за него.

— Ну да, — пожал плечами товарищ. — Такие вещи скидывают за копейки, но редко кто берет.

— Норм. Я в Мишшесе его сразу в инвентарь уберу. Спасибо.

Ствол был не новым, бывшим в употреблении, но в хорошем состоянии. Прежний хозяин его и чистил, и смазывал, и хранил в месте без лишней влажности. Отличная машинка. Я из АК-74 всего несколько раз стрелял, когда владелец тира договаривался с полицейским ОМОНом, чтобы пострелять из их оружия на их полигоне. Но был уверен, что овладею им быстро, сложного-то ничего нет.

— Пошли пожрем, да я пойду уже, — сообщил я снабженцу. — Номер в гостинице там у меня отдельный, но надо пораньше все равно приходить, а то мало ли.

Пока я с аппетитом поглощал нехитрый завтрак, Саня хмуро ковырял еду вилкой. То ли был не голоден, то ли я плохо готовил. Когда я уже закончил, протирая тарелку хлебным мякишем, он заговорил:

— У меня какие-то предчувствия странные. Только не ржи, но мне кажется, что за мной следят.

У меня и в мыслях не было смеяться над таким, поэтому я вполне серьезно предложил:

— Рассказывай.

— Да нечего рассказывать, Свят, — он развел руками. — Никакой конкретики. Вроде бы все норм, сбыт идет очень хорошо, спрос на элики и золото стабильный…

Тут я все же усмехнулся, но про себя — Саня рассуждал как финансовый аналитик из телевизора.

— Но?..

— Но на душе неспокойно. Вот.

Он закончил и с вызовом посмотрел на меня. Мол, ну давай, скажи, что я псих и всякую фигню себе надумываю.

— Слежку видел?

— Нет. Но если профи следят, и не увидел бы.

— Тоже верно.

Прекрасное утреннее настроение сделалось мрачным. Я знал, что зря дуть на воду Саня не будет — не такой он человек. А еще я понимал, что рано или поздно мы со своими охреннеными контрабандными товарами привлекли бы чье-нибудь внимание. Кого угодно — от полукриминальных боссов, подручным которых мой товарищ толкал эликсиры, золото и драгоценные камни, до правоохранительных органов.

— Вон ты чего так ствол запрятал, когда тащил…

— Ну…

— И что думаешь? Сам? Следят?

— Походу… Такое, знаешь, ощущение, что кто-то смотрит. Стремно, кароч…

— Ну, давай тогда поутихнем? Некоторое время не будем ничего покупать и продавать? Они посмотрят, посмотрят, да и отвалят? Сколько у нас сейчас кэша?

— Суммарно?

— Да, без дележки.

— Около четырех лямов. Ну, плюс-минус.

— Ну и норм! Нам таких денег хватит на год жизни!

По крайней мере, мне точно. Особенно с учетом, что живу я в большей степени в другом мире. Можно будет отложить покупку квартиры, вполне и на съемной потусить это время. Денег хватает, а хозяйка нелюбопытная.

— Ты не понимаешь, Свят, — друг покачал головой. — Если начали пробивать какие-то тузы, то они уже не слезут. Мы, конечно, в их масштабах мелкие сошки, но это такие люди, которые очень не любят чего-то не понимать. А они не понимают, сечешь?

С одной стороны, он прав. Основания для здоровой бдительности имелись. С другой — мы сейчас точно не можем ничего изменить, так смысл тогда дергаться?

Подумал так и удивился сам себе. Изменился, надо же. Жизнь в Мишшесе, постоянные угрозы и трудности, видать, понемногу закалили меня.

— Я понял. Но давай пока просто подождем. Ты все свои торговые операции сворачиваешь и залегаешь на дно. Съезди куда-нибудь, например. Родственники за пределами МКАДа есть?

— Бабуля в Сызрани…

— Во! Сызрань — это очень хорошо. Никто искать не станет, да и ты любого чужака срисуешь, если что. Там не Москва, чтобы следить и оставаться незамеченным. Поживешь там недельку, и посмотрим, куда все поворачивается.

— Да че я там делать буду, в той Сызрани?! — возмутился Санек. — С тоски сдохну!

— Купи комп или вот мой возьми. Игрушки там есть, вот и устрой себе отпуск.

Обычно в нашей паре ведущим был он. Бешеная энергия, желание поднять бабла, полное презрение к опасности. А я больше слушал и думал — мягкий интеллигентный мальчик, отучившийся на журфаке. Но сейчас роли поменялись — я говорил, что делать. И, удивительно, мой друг слушал и кивал.

— Ну ок, — качнул он головой. — Давай так…

— Или, хочешь, я тебя в Мишшесе спрячу?

— Не-не-не! — тут же замахал руками он. — Это ты у нас отбитый, с монстрами рубишься, и все такое. Мне бы поближе к кухне и подальше от начальства. Сызрань норм. Поживу у бабули, пирожков пожру. Как там, кстати? Я даже не спросил.

— В Мишшесе? Да нормально. Дошли до города, сняли комнаты, сегодня планировали пройтись по рынку уже основательно. Что-то продать, что-то купить.

— Большой город?

— Ну, больше Гремучего в разы. Но такая глушь! Там воняет, будто на каждом углу насрано! Гребаное средневековье!

— Я слышал, что в средние века люди прямо на улицах и гадили, — блеснул своими познаниями в истории Санек. — И горшки ночные с окон второго этажа вниз выплескивали, прикинь!

— Ну, почти так, да.

Перед уходом я