Молли Блум обмякла в кровати. Ничего не сделать. Остается только постараться сохранить рассудок.

Любой ценой сохранить рассудок.

— Значит, вы собираетесь каким-то способом заставить меня заговорить? — спросила она.

— Всеми возможными способами, — мягко ответил женский голос.

А тени все продолжали двигаться по ту сторону шторы.

41

Над Эдсвикеном наметились сумерки. Бергер стоял на мостках у своего эллинга. Он пытался собраться с мыслями.

Как найти Молли, если он даже не знает, кто ее похитил и почему? Каким путем пойти?

Время В прошло, но часы продолжали тикать. Разница лишь в том, что теперь речь идет о новой жертве — матери его ребенка. И срок более чем неопределенный.

Он старался мыслить трезво и ясно, несмотря на стоящий рядом на перилах стакан с виски. Делом это уже не назовешь, но что бы это ни было, процесс перешел на новый, неожиданный уровень. Не лучше ли заявить в полицию? Хотя, строго говоря, нет никаких доказательств того, что Молли похитили. Полиция начнет тянуть резину. Всплывут некоторые несоответствия. Возможно, ему навсегда запретят заниматься профессиональной деятельностью.

Он вернулся к компьютеру.

Снова один.

Первой мыслью было позвонить Ди, но Бергер теперь не знал, на чьей она стороне. У Сэма имелся козырь в лице Самира — все-таки именно Самир нашел для Бергера тот самый старый дом, — но в целом Бергер остался совершенно один.

Он вбил в строку поиска имя и фамилию Надиного любовника, Ивана Гранстрёма. Кое-какая информация нашлась. Иваном его звали не случайно; его мама была русской, она вышла замуж за Ларса Гранстрёма, чей отец построил дом в Бастмуре. Жил Иван в холостяцкой однушке в Тюресё. Пока никаких сведений об образовании и работе. За последние десять лет почти никаких доходов. Иван говорит по-русски, что было зафиксировано, когда он попал в центр реабилитации.

Центр реабилитации?

Бергер продолжил поиск. Похоже, в свое время Иван злоупотреблял и алкоголем, и наркотиками. Самое долгое его пребывание в реабилитационном центре длилось с 2009 по 2010 год в небольшом местечке под названием Хвольсвёдлюр.

В Исландии.

Вблизи Эйяфьядлайёкюдля.

Лечение, вероятно, прошло успешно. Больше он не госпитализировался. До недавнего времени. Июнь-июль этого года. Реабилитационный центр для страдающих зависимостью Немндемансгорден на улице Лунтмакаргатан. Уже после того, как Иван познакомился с Надей.

Бергер вспомнил кровать в подвале. Вряд ли Иван держал там Надю, похищение было ненастоящим. Скорее всего, они там встречались, подальше от посторонних глаз. Возможно, свидания в темноте, при свете одной лишь свечи в изголовье, придавали эротической пикантности. Но в конечном итоге все это происходило в ожидании чего-то другого.

В ожидании чего?

Молли Блум?

Серьезно?

Он постоянно возвращался к этому вопросу. Почему Молли? И так ли это?

Бергер вышел из своего кабинета и направился к компьютеру Молли. Если судьба к нему благосклонна, она не очистила историю поиска.

И судьба неожиданно проявила благосклонность. Все результаты поиска на месте, все окна и файлы открыты. АО «Ньорд Инвестмент». Исполнительный директор — Стефан Рудин, умер несколько лет назад. Невероятное количество протоколов и других документов. Статья в газете «Дагенс Индустри» с пометками желтым цветом. В статье речь шла о трех членах правления АО «Ньорд Инвестмент», покинувших пост на внеочередном собрании четырнадцать лет назад. Одно из имен встретилось и на последней странице, которую открывала Молли.

Лиселотт де ла Гарди, Вестерханинге.

Бергер тут же отправился в путь.

* * *

Красивый район вилл медленно погружался в красное зарево заката. Дорога оказалась перегорожена сине-белой лентой. Бергер остановился у обочины и подошел к ленте. Чуть ниже, если спускаться с холма, был виден красный дом с роскошным цветником вокруг. У самого участка стояли два полицейских автомобиля. Из дома вышли двое полицейских в форме, а за ними женщина в гражданском. Они долго стояли у одного из автомобилей, беседуя. Бергер не сразу ее узнал.

Теперь и она его узнала.

Бергер отчетливо увидел, как плечи Ди опустились. Она махнула своим ассистентам и направилась вверх по холму. Ди и Бергер встретились у заградительной ленты.

— Это будет не так легко похоронить, — сказала Ди. — Что ты, черт возьми, делаешь, Сэм?

— Это Молли? Что случилось?

— Она предъявила удостоверение, а потом воткнула секатор пенсионерке в шейную артерию. Я услышала о происшествии и опередила полицию Ханинге. Но я не могу посвятить свою жизнь спасению АО «Эллинг Секьюрити».

— Чего она хотела?

— Не знаю. Но бедняжка Лиселотт де ла Гарди отключилась.

— Полицию вызвали лишь несколько часов спустя, когда она сообразила, что надо позвонить.

— Не знаешь? Но ты же ее допросила?

— Она ничего не могла сказать, — ответила Ди. — Это связано с вашим похищением?

— Ничего не могла сказать? Как это?

— Посмотрим, как будет развиваться ситуация, — вздохнула Ди. — По крайней мере, заявления она подавать не стала. Пока что мы свободны.

Бергер уставился на нее. Потом спросил:

— Ты приехала на своей машине?

— Меня подвезли на патрульном автомобиле, — сказала она, кивнув в сторону большого красного дома.

— Я подвезу тебя, куда тебе нужно, — предложил Бергер.

Когда они повернули на Нюнесвэген, Ди сказала:

— Можешь отвезти меня домой. Скугос здесь за углом. Тебе не придется давать крюка.

Бергер не спускал глаз с дороги. Был воскресный вечер, машин на улицах мало. Сэм молчал. Но чувствовал, как Ди прожигает взглядом его очевидно искаженный профиль.

В конце концов он произнес, не глядя на нее:

— Я ошибся в тебе, Ди. Я всегда говорил, что лжец из тебя никудышный.

— О чем это ты? — спросила Ди.

Он не узнал ее голос. В нем звучали напряженные нотки, которых он никогда прежде не слышал.

— Почему ты решила похоронить нападение Молли на Лиселотт де ла Гарди?

— Я всегда появляюсь в нужный момент и спасаю тебя.

— Но в таком случае ты могла позвонить и предупредить меня.

— О чем ты говоришь, Сэм?

В машине снова воцарилась тишина. Краем глаза Бергер заметил, как Ди проследила взглядом за удаляющимся указателем. Отворот на Скугос. Бергер продолжил ехать прямо.

— Поедем в объезд, — произнес он.

Снова молчание. Еле слышный звук двигателя. Шуршание шин. Через несколько минут напряженной тишины Бергер сказал:

— Мое существование хаотично. Мне нужен якорь. Ты всегда была моим якорем, Ди, я всегда доверял тебе на сто процентов. Я так часто это повторял, что эти слова уже стали мантрой.

Снова молчание. Ди смотрела прямо перед собой. Бергер позволил себе взглянуть на ее профиль. Плотно сомкнутые губы.

— А теперь я больше