тайного расследования. О чем ты?

— Что же тогда так сильно напугало Томпу?

— Томпу? Ты серьезно?

— Серьезнее и быть не может, — ответил Бергер. — Всего несколько часов назад он меня чуть не пристрелил из своего чертова ружьишка. Он до смерти боится чего-то такого, что ты пыталась из него вытянуть. Чего именно?

— Это обычная полицейская работа, Сэм.

— Обычная работа… — кивнул Бергер. — Значит, если я сейчас позвоню твоему начальнику и спрошу его о расследовании, включающем и Томпу, и Молли Блум, он подтвердит, что такое проводится?

Ди вздрогнула, едва заметно. Отвела взгляд.

Бергер подвинул к ней свой мобильный телефон. Она мельком взглянула на фотографию собственного рабочего стола в полицейском управлении. Бергер увеличил снимок юной Молли Блум.

Ди поморщилась, Бергер убрал телефон и сказал:

— Томпа сказал, что ты ведешь свою игру. Она касается Молли и какой-то инстанции, заставляющей дрожать Томпу, предположительно, русской мафии. Ты появляешься у меня после восьми месяцев отсутствия и отправляешь меня к психологу, который дает мне задание раскрыть похищение, оказавшееся постановкой от начала и до конца. Одна из пациенток Риты Олен, Надя, делает вид, что ее похитили. И весь этот спектакль разыгран для того, чтобы подобраться к Молли. Она похищена, Ди, и ты имеешь к этому отношение. Насколько ты глубоко в этом увязла? Ты одна из похитителей?

Они многое прошли вместе, Сэм и Ди, но такой реакции он от нее никогда не видел. Она стала белой, как полотно.

— Похищена? — произнесла наконец Ди.

— И тебе это прекрасно известно, — ответил Бергер, внимательно наблюдая за ней.

Ди сидела молча. Все такая же бледная. Бергер продолжал:

— Ты подготовила почву для Риты. Рита ангажировала меня, я, в свою очередь, втянул в это Молли, и вот теперь Рита, Надя, Иван и наверняка кто-то еще похитили мою Молли, маму моей дочери. Просто скажи, где они, Ди, с остальным потом разберемся.

Ди посмотрела на него хорошо знакомым, но в то же время каким-то чужим взглядом. Из него словно все выкачали. Ничего не осталось.

— Но, — только и смогла она произнести.

— Где Молли, Ди? Как мне ее спасти?

Они встретились взглядами. Наконец Ди ответила:

— Все совсем не так.

— Рассказывай.

— Моя семья, — сказала Ди. — Уже поздно. Они, должно быть, волнуются.

— А ты не думаешь, что у меня больше оснований волноваться за мою семью?

Ди по-прежнему смотрела в пустоту перед собой.

— Твоя семья не волнуется, — сказал Бергер, вынимая телефон Ди из внутреннего кармана. — Я отправил сообщение о том, что ты сегодня будешь поздно. Йонни воспринял это спокойно. Прислал смайлик с поцелуем.

Ди взглянула на телефон, лежащий между ними на столе. Бергер попытался истолковать ее взгляд. Когда-то ему не было в этом равных, в ведении допросов, но, наверное, время его прошло. И в этом тоже.

— У тебя, кажется, тот же код, что и раньше, — сказал он.

Ди молчала, не сводя глаз с телефона. Как завороженная.

— Твои заметки я не просматривал, — продолжал Бергер. — Я знаю, что ты используешь телефон в работе как классический блокнот. У меня уйдут часы на то, чтобы изучить все твои разрозненные записи. Ты будешь сидеть там, по одну сторону стола, я по другую, и я просмотрю все, что есть в твоем долбаном телефоне. И ты прекрасно знаешь, что я что-нибудь да найду.

Он придвинул к себе телефон и начал нажимать кнопки.

— Подожди, — сказала Ди.

— Почему это? — спросил Бергер, продолжая копаться в телефоне.

— Просто подожди. Мне надо подумать.

— Хочешь виски, чтобы лучше думалось?

Ди расхохоталась.

— И как, по-твоему, я буду пить? — сказала она, дергая стяжки.

— Я могу поить тебя, — ответил Бергер, откладывая телефон.

Он подошел к шкафчику у дивана, достал бутылку. Налил в две рюмки.

— Открывай рот.

Она открыла рот. Сделала маленький глоток виски. Закрыла глаза. Бергер вернулся за стол, тоже немного отпил. Но глаза закрывать не стал.

— Ты самый неэгоистичный человек из всех, кого я знаю, Ди, — произнес Бергер. — Ты делаешь это не ради себя. Тут должно быть что-то другое. Когда ты вдруг возникла у этой Лиселотт де ла Гарди, моя чаша терпения переполнилась. Ты явно разыскивала Молли. Хотела подтереть за ней следы. Замять дело.

— Можно глоточек побольше, — попросила Ди.

Бергер снова угостил ее виски. На этот раз она глотнула как следует. И он тоже.

Он ждал. Время шло. На этот раз его терпение будет безграничным.

Ди, казалось, приняла какое-то решение. Просверлив Бергера взглядом, она произнесла:

— Я пытаюсь понять, что я такого, по твоему мнению, натворила.

— Продала Молли Рите Олен, — ответил Бергер.

— Ты серьезно?

— У нас два похищения. Первое, похищение Нади, фейковое, разыгранное самой Надей, ее другом Иваном Гранстрёмом и ее психологом Ритой Олен, которая была и твоим психологом, Ди. Это ты подсунула мне мнимое похищение, отправив меня к Рите и тем самым дав ей шанс организовать другое похищение, настоящее. Похищение Молли Блум. Рита, Надя и Иван хотели выманить Молли, которая почти девять месяцев держалась в тени. Она исчезла, а они в ней нуждались. Только вот я понятия не имею почему.

Пока Бергер произносил свою тираду, во взгляде Ди промелькнула искра. Он попытался запомнить, в какой именно момент. Сейчас Ди сидела молча, словно окаменев. Она смотрела прямо перед собой, но это с трудом можно было назвать взглядом. Или это был взгляд, обращенный внутрь.

Наконец она рассмеялась. Она действительно рассмеялась. А потом сказала:

— Дай мне еще виски.

Бергер покачал головой.

— Как так вышло, что ты пришла ко мне ровно в день рождения Мирины? Откуда ты знала? Ты поддерживала связь с Молли, пока ее не было?

— Я ведь тоже была там, в больнице, восемь месяцев назад, — сказала Ди. — Она тебе назвала дату.

Бергер тяжело вздохнул. Так оно и есть. Ди была там на заднем плане.

— Рассказывай, — произнес он.

Сделав глубокий вдох, Ди сказала:

— У меня ушло несколько месяцев на то, чтобы понять и принять все, что мне довелось пережить после событий конца прошлого года. Наконец Йонни уговорил меня обратиться за помощью. Через профсоюз я вышла на специалиста, который помог множеству полицейских справиться с профессиональным кризисом. Звали этого специалиста Рита Олен. После пары сеансов мы подобрались к тому, что произошло в Андалусии в ноябре прошлого года. Твое имя, Сэм, уже звучало в ходе терапии, а теперь я впервые упомянула Молли. Рита явно навострила уши, услышав ее имя.

Бергеру вспомнился разговор по видеосвязи из эллинга, лицо Риты Олен на большом мониторе. Она прямо просияла, увидев тогда Молли.