— Я даже боюсь представить, как это всё вышло, — проговорил отец.

— Надо было еще дедушку Лао Юя взять, — заключила Джи-А.

А я с такой гордостью на неё посмотрел.

Глаза отца и дядьки еще сильнее округлиться просто не могли.

Безымяныша и Джи-А слуги повели в комнаты. Я ушел в кабинет к отцу.

Дядь Паша по старой привычке, подпер собою дверь.

— Насколько ты доверяешь своим людям, Арс? — спросил главное для себя он.

— Как себе, — сказал я. — Безымяныш несколько часов назад просто и без затей прыгнул на ледяной клинок, закрывая меня собой. В буквальном смысле отдал за меня жизнь.

— Ну табур же спас.

— У него нет дара, с недавних пор. Он умер на моих руках, — я закатал рукава, на предплечьях все ещё была его засохшая кровь.

— Так он живой, — не понял отец.

— Я знаю, пап, — хохотнул я, и смешок вышел нервный. — Оставим эти разговоры до завтра. Я очень устал.

— Да, конечно. Славик так и не занял твою комнату. Ходит туда как в музей. Так что…

— Да, прикол выйдет грандиозный, — заулыбался я.

* * *

Открыв глаза поутру, я первым делом пустил сканирующую волну. Все были на месте. Безымяныш жив, Джи-А тоже.

Так! А почему она так близко? Я подполз к краю кровати.

Девушка спала на матрасе между койкой и окном. Она явно отвыкла от теплых домов, поэтому взмокшая прядь прилипала к виску. Одеяло было скомкано в ногах.

Капля пота скатилась со лба, поехала по щеке, скользнула на шею и скрылась в ложбинке между грудей.

Девушка заворочалась, и я резко отвернулся, натягивая одеяло выше пояса.

Джи-А села. Подошла ко мне. Я почувствовал, что она поднесла ладошку к носу. Проверяет, дышу или нет.

Я клацнул зубами, и девушка испуганно отскочила, а я засмеялся.

— Дурак, ударила она меня подушкой.

— Жив, не боись. Безымяныш тоже, — опередил я её следующий вопрос. — Ты чего приперлась-то?

— Не приперлась, — скрестила она руки, отчего грудь в ночной рубашке стала выглядеть еще аппетитнее. — Я приняла решение о смене тактической позиции.

— Можно просто сказать, что тебе стало некомфортно. А со мной ты чувствуешь себя в безопасности.

— И это тоже, — смущенно проговорила Джи-А и отвернулась.

Я поднялся и сходил в душ, а затем заглянул к семейному лекарю. Пока только на косметические процедуры. Не хотелось разбитой рожей светить на завтраке.

Все домашние ещё спали.

Оделся в чистое. Выглаженный нарядный ханбок для Джи-А тоже уже доставили. Я собирался хвастаться помощницей. Растолкал Безымяныша и вручил ему кимоно. Да, сегодня бьем стереотипами. Но зато младшим прикольно будет.

Сам оделся в простые брюки и рубашку. Затем пошел к младшим.

— Эй, всю жизнь проспишь, — заглянул я в комнату к Славику.

— Да встаю я, встаю, — протянул он и зарылся головой под подушку.

Зашел к сестрам. Маша уже расчесывала Аньку, и я взлохматил обоих.

— Ма-а-а-а-м! Арс нам прически портит! — дежурно притворно возмутилась старшая из сестер.

А я выскользнул из комнаты и спустился вниз, тихо посмеиваясь.

— Дойдет через три, два, — сказал я отцу.

— Арс! — раздался голос Машки.

— Арс! — вторила ей Аня.

— Арс⁈ — неверяще выпалил Эйко.

А потом раздался резкий топот. Мелкие слетели по лестнице и чуть не сбили меня с ног.

— Ура!

— Брат вернулся!

— Когда ты приехал!

— Почему не разбудили раньше?

— Ты надолго?

Засыпали они меня вопросами.

— Всё за столом! — оторвал их от меня отец. — Сначала в порядок себя приведите.

— Сынок! — сияя улыбкой, вышла мама. Разумеется, она уже знала о моём приезде.

— Мама, — я обнял её, а потом поднял и закружил.

Она немного отстранилась, взяла моё лицо в ладошки и долго изучала.

— А как повзрослел. Щетины больше, чем у отца, — сказала она и снова крепко прижала к себе.

— Да это всё свежий воздух! — похвалился я.

Про обилие женщин в окружении добавлять не стал.

Пока слуги накрывали на стол, поднялся к себе.

— А я специально не занимал комнату, — выскочил брат с щеткой в зубах. — Знал, что ты приедешь. Ой! — осекся он, когда увидел Джи-А. А потом весь покраснел.

Я заржал.

Сестры тоже выбежали, шурша щетками об зубы.

— Ой! — сказала Аня и замерла, глядя на помощницу.

— Эм… — застыла Маша. — Ма-ам, а у Арса девушка в комнате!

Младшая дергала меня за руку штанов, а потом притянула к себе и шепотом спросила:

— А это кто?

— Это принцесса, — шепнул я.

Аня встала по стойке смирно с остекленевшими глазами. Взяла Машу за руку и увела, что-то втолковывая на ухо.

Я посмотрел на Джи-А, она тоже улыбалась.

Спустя еще минут пятнадцать все уселись за стол, и я со спутниками начал спускаться. Сначала представил всех домашних, а затем гостей.

— Это мой воспитанник Безымяныш! — торжественно объявил я. — Сын главы преступного клана. И последний в своём роду по линии матери.

Мелкие зашептались. Мама держала лицо. Отец одобрительно улыбался.

— Моя слуга, — на этих словах девушка поклонилась, сложив руки у груди. — Джи-А, урожденная Чон. Принцесса острова Чеджудо.

Тут мама уже покосилась на отца.

— Мандарины, — вытянул я руки. Безымяныш вручил мне ящик. — Гостинцы с моей плантации, — сказал я, водружая на стол. Тут же выставил сибирский мёд и чай. — А это сами поймёте, что и откуда.

— Погоди, — повертел банку в руках отец. — Это же тот самый, — он глянул на часы. — Ярмарка еще не открылась.

— Сказать им про Белоглазого или нет? — шепнул я Джи-А, но так, чтобы все услышали.

Дядь Паша только качал головой. И лишь дворецкий Семен и виду не подал.

Я хитро улыбался, выкладывая очередной сверток.

— А это чай от моего партнёра дедушки Лао Юя.

Тут дворецкий уже невозмутимость покинула управляющего поместьем, он чуть чайный сервис из рук не выронил.

— Остальные подарки вручу чуть позже.

Мы сели за стол, и меня просто завалили вопросами. Пришлось отвечать.