– Он здорово изменился, не так ли?

– Серьезно перекроил лицо, – подтвердил мистер Беллигейл. – Судя по всему, работа подпольного хирурга. Изменена линия скул, форма носа, даже губы… Результат вполне качественный, хоть и не безукоризненный. Операция проведена недавно. Судя по всему, после последнего ограбления, три недели назад. Подкожные рубцы не успели зажить. Оттого местами кожа выглядит еще неестественно.

Мистер Шарпер невозмутимо кивнул, точно этого и ждал. Крошечная кофейная чашка беззвучно порхала в его пальцах. Безмятежно сидя между мертвецов и обломков, он выглядел столь же дружелюбно и расслабленно, как и в своем кабинете. Но Герти отчего-то понял, что именно этот человек, а не мертвый, рассеченный на тысячу частей Тумм, – самый опасный человек на этом острове.

– Неудивительно, что он не любил улыбаться, – произнес он. – Скальпель хирурга после подобной операции должен был оставить огромное множество подкожных рубцов. Уже не говоря про хитроумные швы, необходимые для изменения внешности. Теперь понятно, почему обслуга отзывалась о нем как о человеке, не проявляющем никаких чувств. Попробуй не быть сухарем, если лицо перекроено начисто… Ну ничего, хирурга мы тоже найдем… Со временем.

Мистер Шарпер отставил чашку с кофе так осторожно, что она не звякнула. Рукой, затянутой в черную кожаную перчатку, он смахнул с ее ободка случайную каплю. Потом выровнял чашку так, чтобы она стояла точно по центру. Он не обращал внимания на то, что угол стола был перепачкан черно-красной густой массой, похожей на застывшее черничное варенье, к которой прилипли клочья светлых человеческих волос.

– Что ж, истинная история мистера Тумма обретает очертания. Последние дни еще немного смазаны, но и они стали проясняться. Верно я говорю, мистер Беллигейл?

– Совершенно верно, сэр, – бесстрастно отозвался его второй заместитель, холодно глядя на Герти сквозь пенсне. – Теперь мы знаем, чем он занимался после того, как совершил последнее в своей жизни ограбление.

– А ведь Жеймс-Семь-Пуль оказался хитрее, чем мы считали. Оказывается, умел работать не только револьвером. Выходит, мы его недооценили, мистер Беллигейл.

– Именно так, сэр, – почтительно заметил второй заместитель.

– Он сумел вовремя сообразить, что дни его на острове сочтены. Нельзя же укрываться от Канцелярии вечно! Но мы полагали, что он предпримет что-то дерзкое и безоглядное, в своей излюбленной манере. Учинит перестрелку, попытается угнать катер… Что-нибудь в этом роде. Но он почти провел нас, подумать только. Решил сменить внешность, укрыться в захолустной гостинице, чтобы потом бежать на континент. Ему требовалось лишь время, чтобы затянулись послеоперационные шрамы…

– И восстановился голос, – сказал мистер Беллигейл. Герти не хотел знать, что за алые лохмотья он держит в руке, изучая их через пенсне. – Судя по всему, ему сделали операцию и на голосовых связках, сэр, имеются следы недавнего хирургического вмешательства. Думаю, он не вполне владел своим голосом. Требовалось восстановление.

– Ну разумеется, – мистер Шарпер усмехнулся. – То-то консьерж говорил, что постоялец из семнадцатого хрипел так, словно был сильно простужен. Но все-таки какой хитрый лис!.. Кто бы заподозрил безжалостного убийцу в тихом нелюдимом чудаке? Вы бы никогда его не заподозрили, мистер Беллигейл. И я тоже. А вот полковнику Уизерсу хватило прозорливости. Положительно, у вас чутье охотника, полковник, особое чутье! Рассказы не врут.

– Его оказалось недостаточно, – глухо сказал Герти. – Погибли люди.

Мистер Шарпер выпустил табачный дым через ноздри.

– Ничего не поделаешь, полковник. Жеймс был не из тех людей, что поднимают руки, едва лишь услышат полицейский свисток. Отчаянный человек. Не только думал, что сможет одурачить Канцелярию, но и вознамерился вступить с ней в схватку. Очень жаль, что ваш план раскрылся до того момента, как у вас появилась возможность его скрутить. Если бы этот мальчишка не крикнул… Досадная случайность, верно, мистер Беллигейл?

– Случайностей не бывает, сэр, – с достоинством ответил мистер Беллигейл, возвышаясь над мертвым телом.

– Может, и так… Последняя ошибка Жеймса стоила жизни нескольким достойным джентльменам. Их он, по всей видимости, принял за агентов Канцелярии в штатском. Вашей вины здесь нет, полковник. – Мистер Шарпер, мягко улыбаясь, смотрел на Герти. Глаза его, минуту назад яростно сверкавшие и сыпавшие искрами, теперь светились приглушенно, рассеянным зеленым светом, как болотные гнилушки. От этого света хотелось держаться подальше.

Герти пробормотал что-то неразборчивое. Он почти не слышал, о чем говорят секретарь Канцелярии и его заместитель. Он хотел только того, чтобы исчезли все окружающие его черные похоронные костюмы.

Словно уловив его настроение, мистер Шарпер легко и бесшумно поднялся на ноги. Молчаливый негнущийся мистер Беллигейл тут же оказался за его плечом. Уловив негласный сигнал, клерки Канцелярии, к немалому облегчению фельдшеров и констеблей, потянулись к выходу.

– Ну, будем считать, что с этой историей покончено, полковник. Еще раз от всей души благодарю вас. Это было превосходное расследование. Кстати, рад сообщить, что все бумаги о вашем назначении уже оформлены. Вы можете выходить на службу хоть завтра. Я прикажу, чтоб вам приготовили персональный кабинет.

– Спасибо, – пробормотал Герти омертвевшими губами.

Мистер Шарпер сделал несколько шагов к выходу, свободно перемещаясь между раскинувшими руки мертвецами и обломками мебели. Превосходно начищенные туфли мягко скользили по грудам мусора. Не дойдя до двери, он вдруг внезапно остановился, точно что-то вспомнив.

– Скажите, полковник… – Мистер Шарпер прищурился. – У меня вопрос, если вы не возражаете. В какой момент вы окончательно убедились в том, что добрый и тихий чудак мистер Иггис – совсем не тот человек, за которого себя выдает?

– Масленка, – произнес Герти. – Масленка и тряпка в его саквояже.

– Масленка? О. Понимаю, масленка. – На лице мистера Шарпера появилась тонкая улыбка, похожая на операционный разрез, оставленный росчерком ланцета. – Ну конечно. Еще один образец дедуктивной работы мысли, полковник, мне следовало бы догадаться и самому. Разумеется, человек, подобный Жеймсу-Семь-Пуль, даже обрядившись в скромную серую шкуру, никогда бы не расстался со своим любимым револьвером. А раз так, должен же он был его чистить и смазывать… Все верно. Доброй вам ночи, полковник. И добро пожаловать в Канцелярию.

Когда мистер Шарпер и мистер Беллигейл вышли, дурнота сразу схлынула. Герти машинально сделал глоток кофе, который оказался невыносимо сладким, и лишь потом вспомнил, что из этой же чашки пил Шарпер. Едва поборов дурноту, он каким-то образом нашел в себе силы подняться на ноги. И хоть он едва удерживал свое сознание над поверхностью непроглядного черного океана, обещающего провал и забытье, от него не укрылось то, с какой поспешностью констебли освобождают ему дорогу даже тогда, когда в этом не было необходимости.

– Ну и тип этот полковник, – сказал вполголоса кто-то за его спиной, он даже не знал кто. – Полдюжины человек