Шрифт:
Закладка:
Как и положено, через девять месяцев музыкантов было уже трое. Сын Мишка, орал так, что ни у кого не оставалось сомнений Пласидо Доминго , вместе с хосе Кареросом вскорости придётся потесниться.
Молодая мама не отказывалась ни от какой работы, по первому зову уезжала "к чёрту на кулички", на гастроли, участвовала в любых концертах, не вылезала из студий, записывая песни к многочисленным кинокартинам.
Все гонорары шли на уплату взносов на кооперативную квартиру. Александр точно копил на свою мечту, автомобиль - шестую модель "Жигулей".
Несмотря на пришедшую славу, оба, совершенно бесплатно выступали перед пенсионерами учителями, ездили с шефскими концертами в военные гарнизоны.
Три года спустя.
Судьба-зебра, как ей и положено, в один, совсем не прекрасный день повернулась к певице своими чёрными полосками.
Наталья, не сдержалась, и на оскорбительные шуточки в отношении пятой графы в её паспорте , вдрызг разругалась со всемогущем председателем Гостелерадио. Отныне, дорога на подведомственные ему объекты, для женщины, была закрыта, заколочена и законопачена!
Пришла домой и разрыдалась на плече у супруга.
В тот вечер, впервые в их квартире прозвучала страшное слово − ЭМИГРАЦИЯ.
***
Через несколько месяцев по радио объявили о начале Всероссийского конкурса артистов эстрады.
На семейном совете, после жарких дебатов, пришли к соглашению − Наташа просто обязана участвовать!
Долго выбирали конкурсную песню. Наконец, остановились сложной в исполнении "Я без вас не могу, ежечасно думаю о вас", из репертуара певца первой величины.
***
Заполненные до отказа зал рукоплескал. Однако петь на бис регламент соревнований не позволял, да радость, певицы быстро сменилась грустью.
− Я подслушал совещание членов жюри. Твою кандидатуру во второй тур решено не пропускать. Не хотят неприятностей, от сама знаешь, кого, − Александр обнял и нежно поцеловал жену, − ничего, где наша не пропадала, прорвёмся. Какие наши годы!
***
Судьба-зебра никак не желала поворачиваться к чете Логдановичей своими белыми полосками.
Пол года спустя, Наташу прослушивали, на состязании, по отборке кандидатур, которым будет доверенно представлять СССР, на песенном фестивале в Германской Демократической Республике.
− Понимаешь дочка, − поймав её в фойе, оправдывался старичок, член отборочной комиссии, − нам исполнение очень понравилось. Дружно приняли решение включить твою фамилию в список участников фестиваля, но, вот читай сама, − он протянул Наталье короткую телеграмму, напечатанную на красном бланке .
"Немедленно исключить! Министр культуры СССР"
Александр, узнав об этом, решил разыскать и по-мужски поговорить с сочинителем телеграммы. Ходил по различным кабинетам огромного ведомства, но никто не мог (или не хотел) ответить на простой вопрос, -- кто, конкретно, подсунул телеграмму на подпись министру.
Вечером за чаем страшное слово − ЭМИГРАЦИЯ, прозвучала во второй раз.
***
Из информационного сообщения радиостанции "Голос Америки".
"В одиннадцать часов утра, в приёмную председателя Президиума Верховного Совета СССР вошли двадцать четыре советских еврея, которые отказались уходить до тех пор, пока им не дадут разрешение на выезд в Израиль. Разрешение дали - к большому удивлению еврейских активистов. По всей видимости, Кремль хотел использовать еврейскую эмиграцию как рычаг давления на исламские страны...."
Конец семидесятых годов прошлого века.
Семейство Логдановичей, с огромными трудами, но всё же смогло добраться до города Большого яблока .
Вторая жизнь начиналась так же тяжело, как и первая. Александр работал с утра до вечера. Надо было кормить семью, платить за съёмную квартиру, дать образование сыну, и главное − изыскать возможность любимой Наташе начать новую певческую карьеру.
И судьба-зебра их услышала. Повернулась-таки своими белыми полосками, ибо любовь двоих людей обладает воистину огромной силой.
Для начала Александр смог создать, пусть и маленький, но всё же свой собственный бизнес. А Наташа, на удивление знакомых эмигрантов, вдруг начала писать собственные песни. Более того, отыскала спонсоров и выпустила свой сольный диск "Из СССР в США". За ним последовал другой. "Любовь безумная стихия". Независимые критики единодушно разразились восторженными рецензиями.
− Саня, ты представляешь, − супруга закрыла руками пылающие щёки, − На Нью-Йоркском радио мою "Безумную стихию" ставят сразу после Майкла Джексона. Она уже вторую неделю в топе.
− Это успех. Мы их сделали! − муж обнял свою половинку и оторвал от пола, − у нас получилось! И без помощи Гостелерадио СССР!
− Пусти, медведь! Раздавишь. Кто тогда будет записывать альбом на русском языке.
− Ты, что? Совсем сблямзила? На русском? Да кому он здесь, за океаном нужен? − Саша с трудом удерживал себя, чтобы не наговорить грубостей, − это же прямой путь к провалу. Здесь это запросто. Один неверный шаг и ты посудомойка в местной забегаловке. Оно тебе нужно?
Два года спустя.
Наташа от своей мечты не отказалась. Диск, с песнями на русском языке, увидел свет и был быстро распродан. Его покупали не только соотечественники, но и американцы, и даже жители соседних латиноамериканских стран.
Девяностые годы прошлого века.
Наталья Ароновна прилетела в совершенно другую Россию.
Села в первый попавшийся автобус. Проехала несколько остановок. Бродила по улицам городка Домодедово, никем не узнаваемая.
− Раньше проходу бы не дали, автографы требовали, а нынче забыли. Новые имена, молодые певички, у всех на слуху, − вертелось у неё в голове.
И вдруг из открытого окна, старого, обшарпанного общежития полились звуки Тум-балалайки, в её исполнении.
Остановилась. Заслушалась, вспоминая молодость.
− Врольская, Наталья Ароновна, вот вы где? А мы вас в аэропорту обыскались. Весь зал прилёта на уши поставили, − вернул её на грешную землю красивый баритон.
Женщина обернулась. Рядом стоял импозантный мужчина, с большим букетом в руках, − нам надо спешить. До начала всего несколько часов осталось.
− Чего начало? Куда спешить? Ничего не пойму. Объясните толком, − певица машинально взяла протянутые ей цветы.
− Как? Разве вы не получили нашу телеграмму? Странно! Вы же приглашены в соседний областной центр! Вас избрали почётным членом жюри конкурса "Певческий базар"....
Мужчина ещё что-то говорил, указывая рукой на стоящий поодаль представительский Мерседес.
Она его не слушала, вспоминала совсем другую телеграмму:
"Немедленно исключить! Министр культуры СССР"!
Сергей Сухоруков
Черный кофе
Мелодия звучала в его голове. Назойливо, навязчиво, прилипчиво. Она натягивала тонкими струнами нервы, гипнотизировала, шептала, кричала. Потом в памяти всплывали слова. И мелодия становилась лишь фоном. Исчезала. И тогда говорили слова. Повторяясь. Слова той
