— Да. Это они. Великие маги и воители, которые оступились. Но они были слишком ценны для империи, чтобы их просто убить. Кстати, если бы не я, то Ажарову ждала бы та же участь. Можно сказать, я сделал ей одолжение, убив своим клинком. Очень уж она стала бы опасной, примкни к безымянным…

— И что бы с ней было?

— Стёртая память. Выгоревшее внутреннее «Я», абсолютная апатия и безразличие к собственной жизни. Для них существует лишь приказ. И нет ничего ценнее приказа. Они не помнят свою семью, не помнят свою жизнь… Ничего не помнят. И не смогут вспомнить. Давай будем говорить откровенно…

— Стой. Прохожий идёт, — предупредил я, заметив маркер на часах, и мы замерли, провожая взглядом забулдыгу, что, шатаясь, шёл домой или же за добавкой.

Он ушёл, и Бортников продолжил:

— Будем откровенны. Я как мог прикрывал тебя, и всё было хорошо до поры до времени. Я с самого первого дня знал, что ты Берестьев. Видел твою битву с той речной Химерой и техники твоего рода, что ты инстинктивно применил. Я не спускал с тебя глаз. Когда выбыл, уступив той сибирской твари, не ожидал, что ты спасёшь меня и поможешь спастись девушкам. В тебе есть та же честь, что и в твоих предках. Ты не перешёл ни одной красной черты, за которую тебя надо было бы уничтожить немедля. Но это лишь моё мнение. А вот Романов Константин… Он человек другого сорта. Он думает иначе, мыслит другими категориями. И я слишком хорошо его знаю, к сожалению. Ты обвёл его, пусть и ненадолго, вокруг пальца. Это бросает тень на его репутацию. Это оскорбляет его как разведчика. И тот факт, что он дал добро на твоё посещение спален Стефании, выглядит хуже насмешки над всем императорским родом. Он не простит такое. Ты для него, словно бельмо на глазу. Между потенциальным сильным магом, что лоялен империи, но непредсказуем в своём поведении и имеет личные счёты с его родом, и твоей смертью, — он выберет второе. Альтернатива смерти — безымянные. Так и могущественный маг у империи останется, и угроза в твоём лице исчезнет. Так что, Максим, тебе надо уходить. Ты уже это делал не раз. И в этот раз, боюсь, уйти тебе придётся навсегда.

Он грустно улыбнулся, показывая, что ничего больше сделать не сможет для меня.

— Никогда бы не подумал, что всё это время ты знал, кто я, — вздохнул я. — Дядя Миша… А вы знали, что он в курсе?

— Вчера узнал, когда он нашёл меня и предупредил о назревающей буре.

— Значит, альтернатив у меня не так много. Смерть или судьба безвольной марионетки… Пу-пу-пу… — Я присел на бордюр и начал прокручивать варианты в голове. — А он не боится, что я возмущусь подобной альтернативе и начну крушить всё вокруг?

— Этим ты лишь подтвердишь его подозрения и закопаешь себя ещё больше. Тогда даже те, кто пока что стоят на твоей стороне, будут вынуждены отказаться от своих слов. Ты силён, но не сильнее целой империи. Если понадобится, за тобой отправят и Архимагов, и безымянных, и другие тайные средства подавления, что решали и в прошлом проблемы взбунтовавшихся Архимагов. Да и не станешь ты воевать против всей империи, верно?

— Верно. Тем не менее мой род для меня превыше всего. А эта земля свободна и объединена силами и стараниями моих предков, что возвеличили и усадили на престол Романовых. И я ощущаю свою ответственность перед империей и её людьми. А не теми, кто забыл о давних клятвах и о благодарности, — хмуро произнёс я.

Уходить сейчас в Сибирь — можно. Там я точно выживу. Монстры для меня не проблема. Тем более что с фамильярами я смогу создать свою орду мутантов, которая просто задавит любых вторженцев. Но это будет не жизнь, а ад для моих людей, ибо никаких благ цивилизации: дорог, домов, связи… Можно сказать, полная изоляция. Будем, словно дикари, в палаточном лагере жить.

Изначально я планировал заселять Сибирь при поддержке империи, а не живя в изоляции, окружённый войсками своего же государства. Этот вариант мне не подходит. Надо найти решение проблемы. И моя проблема — решение одного конкретного человека. А ведь как там говорится? Нет человека — нет проблемы… Впрочем, это крайний вариант, на тот случай, если другие меры не принесут желаемых результатов.

Мои подвиги не только раскрыли моё имя, но и дали понять, что я серьёзный противник. Иначе не присылали бы по мою душу столько могущественных магов.

— А кто из Архимагов дежурит в моём доме, — спросил я у Павла.

— Из твоих знакомых добровольно вызвался, чтобы убедиться в законности всего происходящего, лишь глава рода Светловых. Александр Сергеевич. Ещё там есть человек, присланный министром обороны Зубовым. Он, если верить слухам, весьма благоволит тебе и активно пропагандирует необходимость твоего вознаграждения. Публичного. На всю империю. А его поддерживают многие генералы… И это, к слову, твоя самая большая поддержка. Армия и ликвидаторы всегда близки друг к другу.

Потом я спросил, кто вообще поддерживает меня, а кто разделяет опасения Романова… Хех, не зря я стремился наладить связи. Многие боярские рода или стали на мою сторону, или же заняли нейтральную позицию, предлагая не торопиться и дать мне возможность объясниться.

— Как же много людей узнали мою тайну… Кто-то явно решил организовать этот слив. Но он сработал мне даже больше на пользу, — ухмыльнулся я.

Золотарёв, Савельев, Светлов, Долгорукий, Волжский, Сабитов, Горбоносов, Багратион, Зубов — это представители самых крупных родов, что стали официально на мою сторону и поддерживают меня. В эту же фракцию вошли либо же заняли нейтральную позицию те, чьи наследники и дети оказались в Болгарии. Кто бы ни был причиной их отправки туда, именно я и мои действия привели к их спасению. Это невероятно сильная фракция, которая внушает мне какую-никакую, но уверенность в собственных силах. Более мелкие рода тоже есть, но их количество меркнет в сравнении с количеством вассальных родов тех, кто возмущён и требует меня осудить.

Гаврилины, Грачевские, Ирисовы, Скуропатовы и многие другие, с которыми я практически не пересекался в своей жизни. Но самое главное — Романовы. Неофициально, но правители империи стоят против меня. И главный возмутитель спокойствия даже не Стефания, а Константин,