Он отпустил ее запястья и отодвинулся, запустив руку в свои спутанные волосы.

— Откуда ты знаешь?

Она рассказала ему о том, как почувствовала запах цитрусового ликера Бродерика в комнате для новобрачных.

— Клянусь богами. Да, я понял, что Бродерик — наш шпион, когда он привел людей Карра, чтобы перехватить меня, но не представлял, что это он убийца. Я убью его за то, что он сделал. — он ненадолго ущипнул себя за переносицу, а затем сказал: — Тебе следовало продолжить путь в Воллин. Здесь ты не в безопасности.

— Капитан Карр считает, что я предана ему, — пояснила она. — Мы с Валом, с помощью людей герцога Драйдена, устроили побег в Ардмуре. Мы сделали вид, что я была в плену у Вала. Мирские солдаты привезли меня сюда, и я убедила капитана Карра, что являлась невольной пленницей в Берсладене.

— Карр приходил ко мне несколько дней назад, — мрачно сказал Рангар. — Он заявил, что собирается жениться на тебе и стать королем.

Она сглотнула, чувствуя, что ей снова становится плохо.

— Да, знаю. Он еще не говорил мне об этом, но все в замке знают, что он намерен это сделать. — она мягко добавила: Ничего страшного… я могу продлить помолвку на то время, которое нам понадобится, чтобы увезти тебя отсюда. Конечно, я ни за что не выйду за него замуж. Я скорее умру, чем позволю ему стать королем.

— А Вал?

— Он вернулся в Берсладен, чтобы заручиться помощью. Он собирается привести солдат, сокольников и магов. Но нам нужен ты, чтобы возглавить восстание. Только ты обладаешь военной подготовкой, чтобы уничтожить капитана Карра и тех, кто ему предан.

— Вытащи меня из этой камеры, — пообещал Рангар, крепко сжимая ее руку. — А с остальным я разберусь. Хорошо бы иметь карту замка и имена всех мятежников в Мир-Тауне, которых еще не бросили в тюрьму.

Она прикусила губу.

— Я посмотрю, что можно сделать. Капитан Карр постоянно за мной присматривает.

Рангар вздрогнул от образов, которые вызвали ее слова. Он протянул руку, касаясь ее щеки.

— У меня кровь стынет в жилах при мысли о том, что этот человек имеет над тобой власть.

— Я нужна Карру живой, — заверила она его. — Он не причинит мне вреда до тех пор, пока думает, что сможет использовать меня, чтобы стать законным королем.

Она прижалась лбом и плечами к решетке, желая быть как можно ближе к нему. Брин осторожно прикоснулась к его лицу в том месте, где у линии роста волос начинались шрамы, а затем слегка провела подушечками пальцев по его глазам.

Его веки закрылись. Из его горла вырвался стон.

— Я должна была принести тебе воды, — прошептала она. — И еды.

— Ничего страшного, я в порядке.

— Я вернусь с едой.

С закрытыми глазами он прижался к ее ладони.

— Это все, что мне нужно.

По ее телу пробежала восхитительная дрожь. Долгое время она отрицала, что их связывают Священные узы. Она твердила себе и всем, кто ее слушал, что их любовь не имеет никакого отношения к спасению жизни. Однако теперь, когда внутри нее зародилось тянущее чувство, она усомнилась в своих силах. Брин никогда не чувствовала себя так рядом с кем-либо. В разлуке с Рангаром ее сердце словно разорвалось, и кровь неуклонно просачивалась в организм, отравляя другие органы.

Но теперь, когда она снова с Рангаром, рана затянулась. Брин практически дрожала от ощущения целостности, правильности.

— Ты тоже их чувствуешь, не так ли? — прошептал он, открывая глаза, чтобы изучить ее.

Ее губы задрожали, когда она сказала:

— Узы?

— Мне все равно, как ты это называешь. Главное, чтобы ты это чувствовала. Ко мне, не к кому-то другому. Не к этому узурпатору, капитану Карру. Не к моим братьям. Ко мне.

Его рука обвилась вокруг ее талии, притягивая Брин так близко, как только позволяли решетки. Холодный металл вдавился в ее бедра и прижался к груди, словно дразня ее. Она хотела быть рядом с Рангаром, а не с решеткой.

— Только к тебе, — прошептала она.

Он провел другой рукой по ее волосам, его глаза пылали.

— Хорошо. Мне приходилось терпеть, что ты была замужем за одним братом, которого уже нет в живых. А потом выдавала себя за жену другого. Брин Линдейн, когда же ты станешь моей?

Ее пальцы вцепились в грязную ткань его рубашки. Слабый свет фонаря из-за угла придавал всему полуночный вид, напоминая о том, как опасно здесь находиться.

Она встала на цыпочки, чтобы прошептать вблизи от его губ:

— Я уже твоя.

Он завладел ее губами с большей страстью, чем можно было предположить по его ослабленному состоянию. Даже после заточения и голода он все еще оставался сильным. Взявшись руками за ее подбородок, Рангар прервал поцелуй, скользнув губами по ее щекам, челюсти, шее.

По телу разлилась боль. Она выгнула спину, прижавшись грудью к решетке. Им пришлось изогнуться, чтобы его губы смогли добраться до тех мест, к которым он хотел прикоснуться.

Ее дыхание участилось. Он провел ладонью вниз по ее руке, затем обхватил талию и сжал ее, словно желая узнать, сколько мяса еще осталось на ее костях. Все места, где касалась его рука, горели. Ее губы болели от желания прикоснуться к ним и попробовать на вкус.

Брин снова нашла его губы, выплеснув в поцелуе все свое разочарование, накопившееся за последние несколько недель. Он чувствовал те же эмоции, покусывая и облизывая ее нижнюю губу.

Она просунула ногу сквозь прутья, обхватив лодыжку Рангара. Он опустил руку и схватил ее за бедро, поднимая ногу выше. Прутья клетки впились ей между ног, и она ахнула, когда пульсация внизу усилилась.

Рангар задрал ее юбку выше колена и впился пальцами в голую кожу ее бедра.

Прикрыв глаза, он прошептал:

— Я планировал взять тебя в постели, как и положено, после свадьбы, но испытываю серьезное искушение