Что, черт возьми, со мной не так? Я должна думать о возвращении домой!

Неужели она так легко сдалась? Неужели она сдалась?

Она медленно перевела взгляд обратно на Тентила. Было ли неправильно хотеть и его тоже? Почему она не могла вернуться домой и заполучить Тентила?

Хотел бы он пойти с ней?

Он взял со стола один из бластеров и вставил в казенник [6]  новый элемент питания. Когда он закрыл отсек, оружие издало тихий щелчок. Тентил встретился с ней взглядом, положил бластер на стол и наклонил голову.

— Ты в порядке?

— А? — спросила она, мысленно встряхиваясь. — Да, я в порядке. А что?

Он опустил подбородок, взглянув на руку, которую она держала на животе.

Она посмотрела вниз и отдернула ее, как будто обожглась.

— Это ничего, — она кивнула в сторону оружия. — Мы… ждем гостей?

Черт! Неудачный выбор слов, Абелла.

Его пристальный взгляд задержался на ее животе еще на мгновение.

— Всегда.

— Они никогда не остановятся, да?

— Когда мы умрем, — ответил он, его хмурый взгляд противоречил вздернутым шрамам. — Или когда умрет он.

— Ты… хочешь убить его?

Серебристые глаза Тентила переместились на оружие, лежащее на столе. Она видела, как он использовал их, видела, как он расправлялся с более крупными, потенциально сильными существами одним ножом, и не сомневалась, что при необходимости он был столь же смертоносен и с голыми руками.

Прошло несколько секунд, ответа не последовало.

— Ты боишься, Тентил? — спросила она так мягко, как только могла.

Тентил вздохнул и отвел глаза.

— Раньше не боялся. Даже когда я был молод, я понимал, что мои отношения с Мастером закончатся смертью одного из нас от руки другого. Смерть никогда не пугала меня. Но он знает, кто ты, Абелла, и это… Это ужасно.

Сердце Абеллы пропустило удар, и что-то внутри нее сжалось. Как она могла оставаться невозмутимой, когда он говорил такие вещи?

Отложив в сторону остатки еды, она встала и подошла к нему. Он откинул голову назад, когда она приблизилась, встав прямо перед ним, обхватила его щеки ладонями и провела большими пальцами по шрамам.

— Он не сможет заполучить меня, — сказала она.

Тентил обнял ее и притянул к себе.

— Никогда.

Абелла скользнула руками вверх, запуская пальцы в его волосы, когда он положил голову ей на живот.

— Что мы будем делать?

— В Подземном городе есть фальсификатор, который может обмануть идентификационные системы Консорциума. Мы найдем его и изготовим идентификационные чипы, — он отстранился и посмотрел ей в глаза. — Тогда мы сможем миновать контрольно-пропускные пункты и убраться с этой планеты.

— Почему бы нам просто не пойти на контрольно-пропускной пункт? Разве они не помогут нам? — спросила она, хотя в глубине души не могла избавиться от воспоминаний о борианском миротворце, отказавшемся помочь ей.

Подняв руки, он взял ее ладони в свои, нежно сжимая.

— У тебя может получиться. У твоего народа здесь посольство, и ты действовала в целях самообороны. Но я…

У него никого нет.

— Если у тебя нет чипа, как они узнают, кто ты и что сделал? — спросила она.

— Они бы не узнали. Не сразу. Но они бы задержали меня и начали поиски. Я осторожен, Абелла, но я много лет работаю на Орден.

— Значит, в конце концов они что-нибудь найдут, и это будет не к добру. И тебя ищет Мастер.

— Его сеть широка и запутана, — сказал Тентил, его голос становился хриплее с каждым словом. — У него много контактов в Вечной Страже. Я умру раньше, чем раскрою хоть один из его секретов.

Абелла открыла рот, собираясь спросить, отвезет ли он ее домой, поедет ли с ней, но остановила себя. Она подождет, пока они не найдут способ сбежать. И пока она не узнает, было ли то, что они разделяли, чем-то большим, чем похоть или мимолетное увлечение.

Она была почти уверена, что это было чем-то большим. Гораздо большим.

— Почему у нас не было удостоверений личности, когда мы попали сюда? — спросила она вместо этого.

— Нас привезли незаконно. Когда кто-то впервые приезжает сюда легально, он проходит контрольно-пропускной пункт Консорциума и получает три вещи: универсальный имплантат-переводчик, мутирующее соединение, которое позволяет организму адаптироваться к условиям, в которых его раса обычно не выживает, и идентификационный чип, который регистрирует его в системах Консорциума. Организации, которые переправляют инопланетных существ на планету, обычно, используют первые два, потому что они необходимы… но если такие люди, как мы, получают идентификационный чип, это дает нам возможность получить помощь. Для побега. Собственность не имеет личности. Домашние животные — не люди. — На последних нескольких словах его голос был таким хриплым, что походил на хриплый выдох.

Абелла сжала губы, когда вспышка гнева охватила ее. Это то, чем она была, то чем был Тентил — собственностью. Домашние животные. Существа, привыкшие выполнять приказы своего хозяина, и принимать суровое наказание за каждое неповиновение.

Со вздохом она убрала свои руки с рук Тентила и опустилась перед ним на колени. Наклонившись вперед, прижалась губами к его горлу.

— Хватит разговоров, — она снова поцеловала его в шею.

Он положил руки ей на плечи и наклонил назад ровно настолько, чтобы опустить свое лицо и прижаться губами к ее губам. Она никогда не думала, что такое простое действие может иметь такое значение. Те несколько секунд, когда их губы касались губ друг друга, красноречиво говорили о том, что он чувствовал. Он был рядом, ему было не все равно, он ценил ее, и он сделал бы для нее все, что угодно.

И Абелла поклялась себе, что сделает для него все, что угодно.

Маленькая часть ее разума шептала, что все развивалось слишком быстро, что она не должна была позволять себе так быстро привязываться к нему. Только вчера она оставила его в попытке найти дорогу обратно к своему народу. Она успокоила этот голос, страх прогнал ее от него. Смертные не могут управлять скоростью жизни, и последние несколько дней казались годами. То, через что прошли она и Тентил, сблизило бы кого угодно. Как будто общей травмы от похищений было недостаточно, насилие и страх, которые они пережили вместе, создали между ними тесную связь — и эта связь была укреплена его искренней заботой о ней.

Родственные души.

Она не верила в такие вещи со времен юности, когда читала сказки и романы и проводила время в мечтах наяву. Жизнь умела вносить свои коррективы, убивая