Слегка отодвинувшись на коленях, он припал ртом к ее груди и втянул сосок губами. Она прерывисто вздохнула и выгнула спину. Он пососал сильнее, вызвав вскрик Абеллы, и слегка задел клыками нежную плоть. Ее бедра дернулись. Тентил зарычал, когда ее таз погладил нижнюю часть его члена.

Пьянящий аромат ее возбуждения ворвался в раздувающиеся ноздри, и его член, как ни странно, затвердел еще больше. Это был ее аромат, но сильнее обычного. Как ответ на его желание, на потребность. Самый первичный сигнал о ее потребности. Самая глубокая, инстинктивная его часть не могла позволить, чтобы ее потребности остались неудовлетворенными, он не смог бы прожить еще одно мгновение, не заявив права на свою пару.

Тентил ослабил хватку на запястьях Абеллы и опустил руки на ее бедра. Схватившись за пояс ее брюк, он стянул их с ее ног, отползая назад. Он потащил Абеллу к себе с той же силой, которую применил до того, как она рассмеялась и приподняла зад, чтобы помочь ему.

Она приподнялась на локтях, улыбаясь, пока он стягивал брюки с ее лодыжек и снимал носки.

— Торопишься?

Зарычав, он швырнул штаны к стене, опустился на четвереньки и подкрался к ней.

Абелла протянула руку, положив ладонь ему на плечо и удержав. Тентил остановился, вцепившись когтями в одеяло, и встретился с ней взглядом. Туман похоти не позволял догадаться, почему она остановила его. Он даже не был уверен, почему подчинился, когда пульсация в члене была такой сильной, что причиняла боль.

— Это твой первый раз, Тентил? — тихо спросила она.

Он сделал вдох, воздух был насыщен ароматом ее возбуждения. Его веки опустились, и он кивнул.

Улыбаясь, она опустила руку и раздвинула колени, открываясь ему. Его взгляд остановился прямо на ее лоне, где складки раскрылись, как лепестки цветка, розовые и блестящие от желания.

— Тогда делай со мной, что хочешь, — сказала она.

Не тратя ни минуты на раздумья, Тентил опустил голову между бедер, проигнорировав пульсирующий член, зажатый между его тазом и кроватью. Он провел языком по складочкам и впитал ее сущность. Абелла ахнула, и ее пальцы зарылись в его волосы.

Тентил отстранился, задержавшись ровно настолько, чтобы насладиться вкусом на своем языке, насладиться сладостью, слизать влагу с губ, прежде чем вернул рот к ее лону. Он жадно пил из нее, изучая каждую частичку тела на ощупь, оценивая каждую реакцию по звукам, которые она издавала, и по тому, как двигалось ее тело.

Она откинулась на постель, тяжело дыша, пока кончик его языка не скользнул к верхушке ее лона и не попал по маленькому, затвердевшему бугорку. Бедра дернулись вверх, и она издала тихий стон.

Тентил скользнул взглядом по ее телу, между грудями, и увидел, что ее голова откинута назад, позволяя лишь мельком увидеть лицо — глаза закрыты, щеки раскраснелись, губы приоткрыты. Ее грудь вздымалась от учащенного дыхания. Он обхватил руками ее бедра и, держа их раздвинутыми, снова лизнул то место.

Она вонзила ногти в кожу его головы.

— Да! Вот здесь, Тентил.

Удовольствие Абеллы зажгло новый, гордый огонь в его груди, заставляя желание разгораться еще жарче. Он ускорил язык, безжалостно проводя им снова и снова по бугорку, который доставлял ей столько удовольствия. Она извивалась под ним, прижимаясь клитором к его рту, сладкие крики наполняли комнату. Он никогда больше не смог бы выносить тишину, услышав такой звук.

Она отпустила его волосы, и ее рука опустилась, чтобы взяться за одеяло.

Тентил крепче прижал ее к себе, удерживая на месте. Он обхватил губами этот бугорок и пососал. Абелла ахнула, зажмурив глаза, когда ее тело напряглось, а спина выгнулась дугой над кроватью. Ее аромат усилился, и от нее исходил прилив тепла. Он ослабил хватку на чувствительном маленьком бутоне, чтобы прикоснуться к ее лону, выпивая каждую каплю восхитительного нектара, который предлагало ее тело, и скользнул языком внутрь, чтобы выпить прямо из источника. Ее внутренние стенки сжались и задрожали.

Облизнув губы, Тентил приподнялся на руках и зарычал от боли в члене. Он обхватил ее бедра и притянул обмякшее тело к себе, запрокинув ноги вокруг своей талии. Ее глаза, темные и затуманенные желанием, встретились с его. Не говоря ни слова, он навалился на нее, прижал член к ее входу и погрузился.

Абелла ахнула, упершись пятками в поясницу и запрокинув голову назад.

На мгновение Тентил замер. Блаженный жар охватил его член. Ее плоть была гладкой и нежной, но такой напряженной. Ощущение ее рта и руки на его члене было восхитительным, но это было на совершенно новом уровне: потустороннее, божественное.

Это было за пределами его возможностей выразить адекватными словами.

Тентил опустил голову и прижался лицом к ее шее. Изогнув бедра, он вонзился, пока полностью не оказался в ее влагалище. У него вырвался низкий стон.

Руки Абеллы скользнули по его бокам, чтобы обнять. Повернув голову, она потерлась щекой о его волосы.

Свежий поток яда стекал с его клыков, но сладость была ничтожной по сравнению с ее. Мышцы напряглись, он сжал комки одеяла в кулаках и приподнялся, отводя бедра назад. Скольжение ее внутренних стенок вокруг члена заставило его содрогнуться в экстазе. Он никогда не испытывал ничего более приятного. Когда головка члена приблизилась к ее входу, он снова толкнулся вперед.

Изменение направления создало новые мощные ощущения. Он проглотил полный рот яда и посмотрел ей в глаза, продолжая двигаться в медленном, устойчивом темпе. Нарастающее внутри давление заставляло мышцы дрожать.

Она тяжело дышала, приподнимая бедра навстречу каждому толчку. Они ускорялись, усиливая и без того ошеломляющее удовольствие. Веки Абеллы опустились, но она выдержала его взгляд. Она скользнула руками вверх, по рукам и плечам, чтобы снова погрузить ладони в его волосы.

— Тентил, — прошептала она.

Хватка усилилась, когда она застонала.

Его переполняли чувства. Ощущение их совокупления, аромат возбуждения, вкус, оставшийся на его языке, и вид ее блаженного выражения лица в сочетании со звуком его имени на ее губах превратились во что-то новое, что-то потрясающее по своей силе.

Мое. Она моя.

Моя.

На мгновение его грудь вздулась, и все мышцы одновременно напряглись от прилива несказанной силы. Он не мог дышать, не мог слышать биения своего сердца. Затем его голова опустилась, и клыки, словно ведомые внешней силой, вонзились в то же место, что и раньше, на пересечении ее плеча и шеи. Сладкий яд влился в нее, когда его бедра дико задвигались, придавая новый, неистовый темп их соединению. Ее