Шрифт:
Закладка:
– Ариадна, вот теперь пора, – тихо прошептал я.
Уже начался эпилог, происходящий в загробном мире, и все внимание зрителей и охраны было приковано к ослепительным вспышкам прожекторов и рокоту сибирских богов.
Мы быстро прошли через сад, к боковой двери особняка. Шум со сцены заглушил работу Ариадны, выломавшей замок. Включив потайной фонарик, мы вошли во тьму. Вереница богато обставленных комнат. Выбрав ту, что дальше всего от входа, я установил чемодан с дымовой бомбой на стол, собираясь запустить механизм.
Щелчок взводимых курков.
– Ох, еле вас нашел. – Появившийся за нашими спинами Змейковский держал в руках короткую трехстволку. Слуга Аиды, весь растрепанный, выглядел изрядно уставшим. – Что за день, шамана им играй, слугу им играй, за вами тут еще по темноте бегай. Да стойте вы на месте. Шаг вперед – стреляю. И руки от чемоданчика – я артист, человек нервный, пальну еще случайно.
Спектакль за окном закончился. В доме, как и в саду, стал медленно зажигаться свет. Я лихорадочно соображал, что делать. В крайнем случае, народ в саду был, а значит, стрельбы прямо сейчас не последует, но публика ведь скоро начнет расходиться.
– Змейковский, где там они? – Окрик Аиды раздался от входа, и вскоре Череп-Овецкая, вместе с вооруженным револьвером Гермасимом, были в комнате.
Аида, не успевшая даже снять костюма, с интересом смотрела на нас.
– Ну, как я играла?
– Как богиня, – мгновенно ответил Змейковский. Гермасим одобрительно закивал.
– Да я не вам. Виктор, как я? Великолепна? Ну и отлично. Что там вы принесли? Какой был план? Давайте смотреть.
Она щелкнула застежками, открывая чемоданчик. Ее красивое лицо исказилось.
Аида подошла к нам вплотную.
– Дымовая бомба? Серьезно? Дымовая бомба? Меня, которую сам, сам Парослав Котельников десять лет арестовать не мог, вы дымовой бомбой обмануть попытались? Да как?! – Аида всплеснула руками. Весь ее лоск разом рассыпался, облетел, и на лице осталась лишь растерянность. – Я кибернетика из Петрополиса частным рейсом дирижабля выписала, чтоб он поменял данные в автолекарне, я с аншеф-механиком Инженерной коллегии переспала, чтоб об Ариадне этой данные собрать, я все газеты о вас читала, все отчеты осведомителей изучила. Я… Я яд приготовила, который вообще на вскрытии распознать нельзя. И. Вы. Ко мне. С. Дымовой. Бомбой? Да вы охренели там в Петрополисе у себя, что ли?
Сатанаилово семя, было же время при покойном императоре, были же следователи! Какую игру со мной генерал-майор Венецианов вел, пока я его во гроб не отправила, как мои аферы штабс-капитан Клочичихин распутывал, мир его праху, как за мной через всю империю жандармский ротмистр Кальциферович-Данченко гнался, я ему до сих пор пишу в сумасшедший дом. Какие со мной Парослав Симеонович, гений сыска, партии разыгрывал! И. Вы. Ко мне. С. Дымовой. Бомбой? Да вы охренели там в Петрополисе у себя, что ли? – Аида Череп-Овецкая пошла на второй круг своей истерики.
Змейковский спешно выбежал и, вернувшись, сунул ей в руки графин розового вина. Аида осушила сосуд едва ли не до половины. Чуть постояв, Череп-Овецкая безразлично вернула графин Змейковскому и рухнула в плетеное кресло.
– Что ж такое… Вы знаете, как Парослав на мои подпольные фабрики врывался? От мундиров полицейских улицы черны были, по переулкам будто ртуть текла, столько штурмовиков в кирасах наезжало, а потом звон, стук: локомобиль к воротам – и он выходит. В полном мундире, при орденах, шарф длинный, как знамя, реет, а я стою у окна кабинета и из винтовки в него целю, а сердце стучит, и тепло на душе, и радостно-радостно. Эх, какие времена были. Уже их не вернешь… Время теперь иное настало… Бездушное время… Механическое…
Аида грустно посмотрела на Ариадну и махнула рукой.
– Ну за что вы так со мной? Ну я же тоже человек. Я же тупею уже от того, что здесь полиции нормальной нет. Агенты жандармские, и те поспивались все… Мне же скучно здесь, в этом городишке. Я думала, хоть вы меня развлечете…
Ариадна посмотрела на Аиду долгим и странным взглядом.
– Мы прилетели не вас развлекать. Мы прилетели искать убийцу. Изменение блока памяти автолекарни с помощью кибернетика было ожидаемо, и я еще вчера отправила гелиограмму в Петрополис. Там изучат рейсы и списки сотрудников Инженерной коллегии, которые покидали город.
– И зачем тогда вы тащили ко мне бомбу?
– Как зачем? – Ариадна показалась изрядно удивленной недогадливостью Аиды. – Я никогда не была на спектаклях, Виктору же нравится работать с механизмами. Я посчитала, что собрать бомбу доставит ему удовольствие. Кроме того, мне же требовался предлог для разговора с вами, так как вы вряд ли бы на него согласились. Поимка кибернетика займет время, а я не желаю терять дни впустую: ведь и так ясно, что вы не убийца, а потому просто покажите содержимое сундука.
Аида промолчала, но посмотрела на Ариадну с явным интересом.
– Змейковский, подай-ка еще вина. А ты, Ариадна, ты продолжай. Почему я не убийца?
– Убийство слишком грубо спланировано для уровня вашей преступной деятельности – это раз. Доктора убили ножом, а не ядом, в которых вы специалист, это два. Обломок ножа в скважине сундука – три. Топор из сарая дворника – четыре. При вашем стаже и при том, что вы бывали у доктора дома, вы точно должны были отправить вместе с убийцей взломщика или хотя бы дать ему с собой нормальные инструменты. Произошло следующее. Ведя дружбу с доктором Луччевской, вы знали о ее исследованиях, как и то, что она хранила их в сундуке. Ваши наблюдатели на башне явно следили за бунтом в городе, а значит, видели ворвавшуюся в дом Луччевской толпу солдат. Поэтому вы решили, что это отличный повод, чтобы после ухода бунтовщиков присвоить исследования доктора себе. Ведь она улучшала формулу витального бальзама Грозова. А формула бальзама – это весьма ценная вещь в условиях эпидемии. Поэтому вы послали своих людей, но сундук был непрост, и Гермасим ранил себя соскочившим топором. Вот и все. Итак. Нам нужно увидеть бумаги.
Аида, прищурившись, внимательно посмотрела сперва на Ариадну, а затем на меня Она явно колебалась.
Я в ответ на ее взгляд лишь чуть пожал плечами и, дабы помочь
