Вашей маме всегда нравились такие картинки. Эта книга ощущается как очень правильная, старая добрая история.

– Разве она не была пошлой для девятнадцатого века? – засмеялась Вритти, усаживаясь за стол.

Лицо Мукеша побелело.

– Пошлой? В самом деле? Я прочитал только одну четверть. Пока никакой пошлости не заметил.

– Погоди еще, – подмигнула Вритти.

– Как поживает тетя Нилакши? – спросила Дипали, передавая по кругу разноцветный салат Вритти. Вопрос грянул, как разорвавшаяся граната. Вритти внезапно замолчала. Мукеш не шевельнулся ни на дюйм. Даже близнецы как будто застыли, не донеся до ртов наггетсы.

Конечно, вот истинная причина, по которой он здесь. Мукеш обвел глазами комнату, надеясь, что кто-то невидимый сможет за него ответить. Вритти смотрела на тарелку.

– Хорошо, – пробормотал он.

– Приятно было повидать ее на днях, – сказала Дипали. – Я не хотела спрашивать, но как она себя чувствует после того… что случилось с ее мужем и сыном? Такая трагедия. Мама была бы раздавлена, если бы узнала.

Мукеш вдохнул поглубже. «Типичная Лидия Патель», – сказал он себе. Как бы реагировал мистер Беннет, если бы его дочь так с ним разговаривала? Лидия всегда вызывала смятение, ради своей прихоти губя репутацию семьи. Он задумался. Прежде всего, мистер Беннет никогда бы не попал в такую ситуацию. Он всегда был очень строгим, пользовался авторитетом, какого у Мукеша, пожалуй, не было.

– Я слышала, она довольно быстро пришла в себя! – Дипали обменялась взглядом с Вритти, но та нахмурилась в ответ, чуть качнув головой.

Дипали говорила так, словно Нилакши была непонятно кем, а не лучшей подругой их матери. Она присматривала за ними, когда они были маленькими, была рядом, когда Наина болела, и возила их на машине в больницу Нортуик-Парк, когда они были слишком усталыми, чтобы самим сидеть за рулем. А сейчас Дипали волновали только сплетни.

– Надо продолжать жить дальше, – сказал Мукеш, более резко, чем хотел. – Горе может на время выбить тебя из колеи, но нужно иметь храбрость, чтобы выйти из зоны комфорта.

Вмешалась Вритти, стараясь закончить этот разговор.

– Пожалуйста, наполняйте тарелки! – прощебетала она. – Надеюсь, вам понравится.

Мукеш начал делать, как было велено, но не успел он подхватить салатницу, как Дипали выдернула ее у него из рук.

– Я поухаживаю за тобой, папа.

Когда он потянулся за бутылкой, чтобы налить воду в чашку, Вритти забрала ее и сказала:

– Позволь помочь тебе, папа.

Он сдался.

Когда его тарелка и чашка были полны до краев, он немного неуверенно взял столовые приборы, потому что знал, что на него смотрят, тем не менее медленно начал есть. И вскоре его дочери почти забыли о его присутствии, как если бы за столом сидел бестелесный призрак.

– Иногда у папы не работает водонагреватель, мы должны позвать кого-то, на него взглянуть.

– Я думаю, это нездорово, что он ест столько бобов маш. Надеюсь, что он найдет возможность есть и что-нибудь другое.

– Я тоже хочу, чтобы он начал готовить что-то новое, но у меня просто нет времени его научить.

– Он больше не ходит в храм, чтобы поесть, а напрасно. Там готовят сбалансированную пищу.

– Кажется, в последнее время он чувствует себя неплохо.

– Что касается Нилакши, – проговорила Дипали, хотя Вритти положила конец обсуждаению этой темы. – Друг Пранава тоже адепт Сваминараяны, и он слышал, что ходит много слухов о том, что Нилакши проводит время с мужчинами. Ты же не хочешь стать причиной ее дурной репутации, правда?

Мукеш окаменел.

– Послушай, Дипс, – сказала Вритти. – Оставь эту тему.

– Папа, а что, Нилакши хочет повторно выйти замуж? – сладко улыбнулась Дипали.

– Нилакши почти столько же лет, сколько папе – она не собирается второй раз замуж, – бесстрастным тоном сказала Вритти. – Не зацикливайся, Дипс.

– Надеюсь, что нет! Это не наш путь, – фыркнула Дипали.

Мукеш посмотрел на Вритти, и та понимающе закатила глаза. Дипали этого не заметила.

– Папа, – продолжала Дипали, – как часто ты с ней видишься? Когда я застала ее у тебя в доме, было ли это в первый раз?

Мистер Беннет никогда бы с этим не примирился. Мистер Патель же просто сглотнул.

– Она мой друг. Я вижу ее каждую неделю. Мы просто дружим. Какое тебе дело до этого? – Ну вот, он это сказал и теперь ожидал, что его съедят с потрохами.

Дипали не ответила.

Мукешу вдруг захотелось оказаться дома, с Нилакши, и рассказать ей, как неловко все это было, и спросить у нее, не может ли она научить его приготовлению еще некоторых кушаний, потому что Дипали и Вритти были, вероятно, правы – он слишком часто ест бобы.

И тут зазвонил телефон, нарушая нависшее напряжение.

– Алло? – сказала Вритти, беря телефонную трубку. – О, это Рохини, – почти беззвучно сообщила Вритти своим гостям, словно участвуя в какой-то пантомиме, но лицо ее покраснело, и она выглядела смущенной. – Да, папа и Дипс. И еще близнецы. – Она снова кивнула головой. – Папа, Рохини хочет с тобой поговорить, – сказала она, передавая ему телефон.

Рохини говорила с ним очень громко. Мукеш понимал, что Дипали, Вритти и даже близнецы слушают каждое слово.

– Тетя Рохини хочет отчитать дедушку! – громким шепотом сказал Джаеш своей сестре. – Мама сказала, что она собиралась позвонить!

Мукеш опять мучительно сглотнул. Его загнали в угол.

– Папа, ты правда проводишь с Нилакши больше времени, чем следует?

– Здравствуй, Рохини, я тоже рад тебя слышать, – с сарказмом произнес он, а его глаза бегали от Вритти, которая чувствовала себя не в своей тарелке, к торжествующей Дипали.

– Я столкнулась с тетей Хетал по дороге на работу, и она спросила меня, не пара ли вы двое?

– Это неправда. С чего Хетал это взяла? – Мукеш был возмущен. За ним следили – он уже несколько месяцев не видел Хетал, прихожанку храма!

– Я хочу, чтобы ты был осторожен, папа. Мы все знаем, что Нилакши очаровательна и добра, но мы не знаем, чего она от тебя хочет. Важно, чтобы люди не думали, что ты хоть в чем-то проявляешь неуважение к маме!

Вритти встала.

– Никто никогда не подумает, что папа неуважительно относится к памяти мамы, – с нажимом сказала она.

В телефоне опять зазвучал голос Рохини.

– Я не сказала, что мы так подумаем, но у некоторых людей бывают причудливые мысли. Не все всегда кажется таким невинным.

Некоторое время все молчали.

– Папа, ты любишь маму. Мы все это знаем. И тебе позволительно быть счастливым, но я беспокоюсь, что некоторые люди будут болтать, говорить постыдные вещи. Я не уверена, что Нилакши может сделать тебя счастливым.

Мукеш встал, держа у уха телефон.

– Я одинок, Рохини, – сказал он, глядя в глаза Вритти и Дипали. – Моя жена умерла. Ее больше нет. Память о ней по-прежнему живет здесь и здесь, – он коснулся груди и головы, – но ее больше нет. У вас у всех своя жизнь, вы заняты. У вас нет времени для меня, если я не могу быть полезен. А когда вы находите время, то только суетитесь и суетитесь по пустякам. И вы меня не слушаете! Вы не разговариваете со мной! Вы только оставляете сообщения на голосовой почте и никогда не ждете, что я позвоню в ответ. Раньше вы